Боль - Вера Холлинс

— Ты глухая? — Наконец выдавил он. — Я не хочу, чтобы ты…

— Глухой здесь ты. — Я подняла брови. — Я никуда не уйду.

Мы смотрели друг на друга, оба не двигаясь, пока шли секунды, и я могла только представить, как странно мы выглядели для миссис Блэк.

Мускул на его челюсти напрягся.

— Отлично, — прорычал он, и восторг разлился по моим венам. — Мы поработаем над этим глупым проектом. Пойдем со мной.

Да! Мне хотелось подпрыгнуть от радости, наблюдая, как он с улыбкой поднимается по лестнице. На лице Кармен отражалось удивление, сочувствие и беспокойство, и мне хотелось, чтобы она не была свидетелем всего этого. Она выглядела так, будто хотела что-то сказать, но я просто улыбнулась ей и бросилась за Хейденом.

Он двигался медленно, шипя почти после каждого шага, и мои руки чесались поддержать его, чтобы ему не пришлось бороться.

— Тебе очень больно? — Спросила я.

— Попробуй ушибить ребра, и ты узнаешь, — саркастически ответил он и тяжело вздохнул, когда наконец достиг последней ступеньки.

Он был на полпути к своей комнате, когда заиграла песня Breaking Benjamin «You». Я остановилась, чтобы оглядеть слишком знакомый коридор, и что-то тяжелое надавило мне на внутренности. Воспоминания о последнем разе здесь, а также о дне похорон Кайдена, прокрутились перед моими глазами, приковав меня к месту.

Хейден обернулся, когда подошел к своей двери, не подозревая, что я не следую за ним. Он собирался что-то сказать, но потом он обратил на меня внимание и нахмурился. Я стояла слишком близко к тому месту, где я была, когда бросилась вниз по лестнице, чтобы спастись от Натали, и упала.

— Сара?

Я с трудом сглотнула. Я не могла скрыть страдания на своем лице. Как бы мне этого ни хотелось, я не смогла предотвратить неприятное ощущение, охватившее меня. Он сделал шаг ко мне, и я напряглась. Его глаза сузились, и в них промелькнула боль.

— Я не причиню тебе вреда, — горько сказал он. Я даже не пошевелилась. Его взгляд потемнел от отчаяния, и он провел рукой по лицу. — Если ты боишься меня, какого черта ты пришла сюда?

— Я… — Я честно не знала, что на меня нашло. Я хотела доверять ему, но некоторые шрамы были слишком глубокими. Я никогда не могла забыть этот пустой взгляд в его глазах, когда я упала. — Ты что-нибудь почувствовала, когда я упала с лестницы?

Его лицо напряглось, и он посмотрел в сторону, его брови смущенно сошлись вместе.

— Я не могу в это поверить. Ты спрашиваешь меня об этом сейчас? — Он покачал головой. — Я не хочу об этом говорить. Поскольку ты, очевидно, пришла сюда, чтобы напасть на меня, ты можешь повернуться и…

— Я хочу доверять тебе, Хейден. И я говорю это не для того, чтобы напасть на тебя, или критиковать тебя, или что-то в этом роде, но ты так сильно ранил меня. Ты заставил меня бояться тебя, и ты сделал кое-что… — Мое горло сжалось, и я сделала глубокий вдох. — Этот коридор напоминает мне те уродливые воспоминания, вот и все.

Его жесткий взгляд пронзил меня насквозь.

— Я не причиню тебе вреда сейчас, — процедил он сквозь стиснутые зубы. — Или ты идешь в мою комнату, или идешь домой. Мне все равно. — Он повернулся и вошел в свою комнату, оставив дверь открытой.

Я сжала руки и направилась к ней, но затем взглянула на дверь Кайдена, и во мне глубоко зародилась тоска. Я жаждала попасть в его комнату, чтобы снова почувствовать себя ближе к нему, но я знала, что это будет пыткой. Как и в прошлый раз. Это никогда не заполнит постоянную дыру, которая поселилась в моей груди. Я так сильно скучала по нему.

Покачав головой, я отбросила эти мысли и вошла в комнату Хейдена, но резко остановилась, когда увидела его пространство. Множество компакт-дисков было разбросано вокруг, покрывая его стол, пол и полки, вместе с несколькими открытыми книгами, собранными около нескольких стопок книг в углу его комнаты, рядом со стереосистемой. Пустые пивные банки валялись на его столе и подоконнике, а одна нераспечатанная банка стояла рядом с пепельницей, полной окурков на его тумбочке. Сильный запах сигарет говорил о том, что он курил совсем недавно.

Его стены все еще были черными, но на этот раз на них были приклеены тексты песен и поэмы, написанные красным. Свободного места почти не осталось. В тех частях, которые не были закрыты бумагами, я нашла душераздирающие слова, написанные белым маркером.

НЕСТАБИЛЬНОСТЬ, УЯЗВИМОСТЬ, НЕОПРЕДЕЛЕННОСТЬ, БЕСПОРЯДОК, УНИЖЕНИЕ, СЛАБОСТЬ, НЕЗНАЧИТЕЛЬНОСТЬ, ОТКАЗ, ПРОТИВОРЕЧИЕ.

Мой взгляд остановился на строчках над его двуспальной кроватью, которые также были написаны большими буквами.

«МНЕ БОЛЬНО, Я ТЕРЯЮ ДУШУ,

ПОКА ТЬМА НЕ ПОГЛОТИТ МЕНЯ ЦЕЛИКОМ».

Мое сердце упало. Я прижала руку ко рту и снова прочитала эти строчки.

«МНЕ БОЛЬНО, Я ТЕРЯЮ ДУШУ,

ПОКА ТЬМА НЕ ПОГЛОТИТ МЕНЯ ЦЕЛИКОМ».

Что-то пронзило меня. Хотя я знала о его тьме и боли, меня всегда шокировало даже мимолетное их появление. Я посмотрела на другие строчки.

«Больно. Одиноко. Потерянно.

Мне это нужно больше всего.

Ненависть. Разрушение. Боль.

Я тщетно борюсь.

На грани безумия и здравомыслия,

Потому что я хочу этого снова и снова».

— Эти слова… — Я снова оглядела каждую стену, пытаясь впитать все, но это было невозможно. Было так много строк, слов, эмоций. — Это так глубоко. Это… Это прекрасно. Мучительно прекрасно.

Он сел на кровать и отодвинул свой MacBook в сторону, избегая смотреть на меня. Он взял пульт и выключил музыку, и атмосфера в комнате стала более мрачной. Более интимной.

— Это всего лишь слова, — тихо сказал он.

— Нет. Это не просто слова. Он вложил в них всю свою душу. Они были подпитаны его эмоциями. Им. Таким он был, и он позволял мне это видеть. Я прерывисто вздохнула. Мне хотелось обнять его и поцеловать, затаив дыхание. Я чувствовала гордость. Он был способен создавать такие прекрасные, чистые вещи.

Я посмотрела на него.

— Как ты это делаешь?

Он наклонил голову набок, настороженно глядя на меня.

— Что делаю? — Я указала рукой на все бумаги, содержащие его драгоценные слова. Он снова отвел взгляд, переместив вес на кровати. — Я беру ручку, пишу на бумаге и приклеиваю эту бумагу на стену. Не так уж и сложно догадаться.

Он избежал настоящего вопроса с сарказмом, но я поняла почему. Мне не нужно было читать смущение на его лице, чтобы увидеть, что эти строки значат для него гораздо больше,