Развод. Бумерангом по самые я... - Каролина Шевцова

Я отстраняюсь.

- Здорово? - мой голос звучит как скрип ржавого ножа. - Ты выставила меня посмешищем перед всем отделом!

Ее пальцы замирают в воздухе. Глаза расширяются - сначала от непонимания, потом от обиды.

- Я просто… хотела как лучше…

- Как лучше? - я не сдерживаюсь, голос рвет тишину. - Чтобы все знали, что Владлен Казанский, начальник управления, разводится с женой ради двадцатилетней дурочки?

Она вздрагивает, будто я ударил ее.

- Для начала, мне двадцать шесть.

- О, прости! – Прерываю назревшую тираду. Не хочу слышать ничего из того, что может сейчас сказать Лена. - Забываю, насколько ты взрослая, потому что, извини уж, но иногда ты ведешь себя так, будто тебе шестнадцать!

- И я не дурочка... - шепчет она, отведя взгляд в сторону.

- Нет? - я смеюсь, и звук этот противен даже мне самому. - Тогда объясни мне, умница, зачем было звать Ермолова?

Лена сжимает руки у груди, пальцы впиваются в собственные плечи.

- Он... он сказал, что вы друзья... Разве нет? Я же помню, как ты общался с ним на корпоративе. И часто созванивался там, дома, когда я жила у вас. Вы приглашали его к себе в гости, и… вообще. Я была уверена, что ты обрадуешься, что это наоборот прибавит тебе вес в вашем офисе. Теперь все знают, в какой красивой квартире ты живешь. Что здесь тебя ждет любящая женщина, которая все отдала, лишь бы быть с тобой.

- А где эта любящая женщина, не покажешь?! Она сейчас с нами в одной комнате? Ау! Любящая женщина! Где ты?

- Владлен, прекрати издеваться надо мной.

- Зачем? Ты же издеваешься? Или тебе можно, а мне нельзя? Нет, милая, мне тоже хочется!

- Владлен, - она почти плачет. Но эти слезы больше не трогают меня. Хуже того, я их ненавижу!

- Что, Владлен?! Ты на хрена рассказала всем о нашей помолвке?!

- Не всем, а тому, кого считала твоим другом!

- И который получил очешуеть какой компромат на меня!

- То есть так, Влад? – Лена с силой трет мокрые от слез глаза. – Дура, малолетка, теперь еще и компромат? Отношения со мной что-то настолько ужасное, раз ты хотел скрывать их от своих коллег?

Молчу.

- А когда ты вообще планировал рассказать всем, что мы вместе? – Я отворачиваюсь в сторону, чтобы не видеть Лениного лица. На секунду мне становится стыдно. – А ты вообще планировал? – догадывается она.

Тишина в комнате становится осязаемой. Она давит на нас обоих, сжимает легкие, отчего хочется хрипеть.

- Господи… - Лена со всхлипом закрывает лицо руками. – Тогда зачем все это? Зачем ты ушел от нее ко мне?

Я делаю глубокий вдох.

- Не знаю.

Эти два слова падают между нами, как приговор.

Кажется, что с того дня прошла целая вечность. Это было так давно, что я уже все забыл. Помню только, что не собирался уходить. Не тогда. Не так.

Восьмое марта. Полный дом гостей, стол ломится от закусок, Карина в длинном платье. Она смеется, легко поддерживает со всеми беседу, будто рождена для того, чтобы принимать в доме моих гостей. Что-то поправляет на столе, ловит мой взгляд - и чуть прикусывает губу. Все такое знакомое, родное.

А потом - смс.

О чем оно было?

Понятия не имею.

Кажется, Лене было плохо. Кажется, она плакала.

"Коть, я не могу так больше. Прости. Наверное, это конец."

Или что-то в этом роде. Я перечитал сообщение раз пять, но в голове - пустота. Только Карина где-то рядом, протягивает мне бокал и просит сказать тост. Люди вокруг улыбаются, о чем-то говорят, а у меня в груди - ледяной ком.

- Влад, ты как? - Карина касается моей руки.

- Угу, - машинально отвечаю ей. И встаю из-за стола.

И вот так, с одной дурацкой смски начала разрушаться моя жизнь. Я не был готов к тому, чтобы уйти от жены. Все случилось максимально не вовремя. Я ведь даже айфон ей купил… и собаку… и отель забронировал в Сочи…

Нет, мы бы с Кариной обязательно развелись, но я бы успел к этому подготовиться, а так…

- Просто не знаешь, - вздрагиваю при звуках Лениного голоса, снова вспоминая, с чего именно все началось.

- Отчего же, - медленно растягиваю слова, - знаю. Я ушел от Карины, милая моя девочка, потому что купился на самую дешевую из возможных манипуляций. Что ты там мне писала? Что уйдешь? Что бросишь? Может, что наглотаешься аскорбинки или сиганешь со второго этажа своей хрущевки? Не помнишь? Вот и я запамятовал.

- Ты чудовище, - беззвучно шепчет Лена.

- Ага. Твое любимое чудовище, которое тебе придется терпеть до конца своих лет. Потому что, а какой у нас еще выбор?

Встаю с кресла, иду к подоконнику, где кинул свою аптечку. Откручиваю пузырьки и закидываю пригоршню таблеток в рот. Разжевываю, не запивая. Горькие, зараза… Но эта горечь сродни ледяному душу – отрезвляет, заставляет собраться.

Сначала нужно, чтобы успокоилась Лена. Потом убрать срач, который остался после дорогих гостей, и наконец лечь спать. На разговоры сил не осталось. Послезавтра прилетают мои девочки и за эти два дня я должен решить, как их встретить, где разместить, что сказать. Дочки, единственное, что у меня осталось, и я не могу потерять еще и их.

Итак, слишком много просрано.

Провожу руками по лицу, в попытке стереть это липкое ощущение маски на коже. Нужно в душ, но где бы найти на это силы?

Боже, какой долгий, какой сложный день.

Разворачиваюсь, иду в сторону спальни, пока мне в спину не прилетает обиженный писк:

- Неужели ты уйдешь вот так?

- Могу не так, могу в присядку.

- Владлен, тебе смешно?

- Нет, Лена, мне очень грустно. Но вместо того чтобы грустить, я должен, наконец, выспаться, чтобы завтра встать на работу. Потому что, сюрприз-сюрприз, кто-то из нас двоих должен зарабатывать деньги.

- То есть ты попрекаешь меня еще и этим?! Я виновата в том, что твоя жена меня уволила?

- Что ты Лена, ты ни в чем не виновата. И я тоже не виноват. Так