Развод. Бумерангом по самые я... - Каролина Шевцова

любовь, мои самые горькие слезы, мое взросление, в конце концов! А я… всего лишь эпизод в его жизни. И получается, что у меня было только два мужчины. Один меня никогда не любил, о чем с гордостью признался спустя двадцать лет брака. Другой забыл сразу после нашего расставания. Значит…

- Ничего это не значит! Ты сейчас натягиваешь сову на глобус.

- А что, нельзя?

- Тебе нет! Запрещаю!

- А что тогда можно?

- Быть счастливой. Карина, - Рита берет мои руки в свои. Ее пальцы теплые и шершавые от постоянной работы с бумагами. - Скажи, Яшин делает тебя счастливой?

Я закрываю глаза и вижу его - его улыбку, его смех, как он смотрит на меня, словно я - чудо.

- Очень, - шепчу я.

- И ты делаешь счастливым его, - настаивает подруга. - Я вижу, как он на тебя смотрит. Не все ли равно, что было в прошлом, когда ты лишаешь себя будущего?

Я открываю рот, чтобы ответить Рите, подбирая слова, которые наконец-то сложатся в честное признание. Но дверь кабинета внезапно распахивается, впуская шумный вихрь энергии.

- А вот и я! С цветами для прекрасных дам! - раздается голос, от которого у меня по спине пробегают мурашки.

Яшин стоит на пороге, весь такой - небрежно элегантный, с двумя букетами в руках. В одной - роскошные розы для меня, в другой - скромные, но милые ромашки для Риты. Его глаза блестят озорно, а в уголках губ играют смешинки.

- Как раз к перемене успел, - продолжает он, шагая к нам. – Карин, ну чего ты такая смурная? Дай я тебя поцелую? Не хочешь? А если так, - он по собачьи вываливает язык и облизывает мне нос, не замечая, ни моего недовольного вида, ни того, как на нас смотрит Рита.

Она едва сдерживает улыбку, наблюдая за этой сценой.

- Яшин, тут же люди, - замечаю я, и демонстративно вытираю щеки салфеткой.

Влад ставит букет передо мной, наклоняется чуть ближе, чем нужно, и шепчет так, чтобы слышала только я:

- Да плевать мне на людей, Кариш. Есть только ты и я. Понимаешь?

Его дыхание горячее, пахнет мятой и чем-то неуловимо родным.

Рита кашляет в кулак, явно наслаждаясь моментом.

- Мне кажется, я лишняя, - заявляет она, поднимаясь с кресла и ловко прихватывая свой букет.

- Рита! - пытаюсь остановить ее, но она уже у двери.

- Карин, мы же все поняли друг друга, да? - бросает она через плечо. – Влад, спасибо за цветы, Юрка сойдет с ума от ревности!

Дверь закрывается за ней, а мы с Владом остаемся наедине.

 

Глава 35

Возвращаться домой, когда тебя ждет голодный муж, которого нужно выслушать, накормить, и ублажить и возвращаться домой с тем, кто сам и накормит и выслушает и расскажет, какая ты чудесная – разные вещи.

Но я так сильно привыкла к первому сценарию, что зачем-то ищу подвох во втором.

Какое же это мерзкое качество - докопаться до каждой мелочи. Я стараюсь побороть его в себе, и у меня даже получается. Цветы, конечно, отличные. И за то, что с Графом погулял, большое тебе спасибо. И ужин, пусть не совсем для моей поджелудочной, все равно вкусный и горячий. А ту разбитую тарелку мне не жаль, главное, что посуда чистая, верно же?

Верно?

Влад поднимает на меня взгляд.

- Каришка, ну ты чего?

- Не знаю. А ты чего? Смотришь на меня как-то странно.

Он улыбается, и в уголках его глаз собираются лучики морщинок.

- Не странно, а нормально. Мужики всегда так смотрят, если влюблены. Глаза косеют, язык вываливается и уши торчком.

- Что-то раньше я за тобой такого не замечала.

Понимаю, что Яшин сейчас валяет дурака, но все равно пытаюсь вспомнить, а торчали ли у него уши во время нашего первого брака? То, что он носки везде забывал – было. А вот уши…

Господи, Карина, остановись, это уже клиника!

- Может, ты нервничаешь из-за приезда дочерей?

У Яшина сухие потрескавшиеся губы и когда он целует меня в висок, становится немного неприятно. Я кривлюсь. Но не отстраняюсь. Потому что с ним мне хорошо. Так хорошо, будто эти двадцать лет разлуки - просто досадное недоразумение. Будто можно перепрыгнуть из прошлого в будущее, минуя боль настоящего.

И я была бы даже счастлива, если бы не эта чертова тревога.

Она извивается у меня внутри, как гадюка. Сжимает желудок, стягивает внутренности в тугой узел, заставляет дрожать пальцы и отводить взгляд, когда он смотрит на меня так - прямо, беззащитно, как будто я его последнее спасение.

- Ты не хочешь нас знакомить?- угадывает Влад.

Я вздыхаю. Скоро вернутся девочки, и, разумеется, я поговорю с ними. Нам есть что обсудить.

- Нет, хочу. Не знаю, насколько это будет уместным, но... Я не боюсь, что ты им не понравишься. Главное, чтобы ты нравился мне.

Его глаза загораются.

- А я тебе значит...?

- Ой, не начинай, - отмахиваюсь я, но губы сами растягиваются в улыбке. - Ты и так здесь, у меня в спальне. Что тебе еще нужно?

Он мягко кладет ладонь мне на грудь, туда где бьется сердце.

- Попасть вот сюда. Карин, ну что случилось? Ты уже какой день на себя не похожа.

Его голос звучит почти умоляюще, и вдруг он добавляет с нарочито грубоватой интонацией:

- Женщина, я вас боюся!

Я хохочу, но тут же признаюсь:

- Я тоже себя боюсь, Влад.

Тоска поднимает на меня свои тяжелые, кобровые глаза, моргает раз-другой - и затягивает еще одну петлю на моей шее.

Влад гладит мою спину медленными кругами, его пальцы теплые и уверенные. Он пытается разгадать меня, как сложную головоломку - с какой стороны подступиться, где найти тот самый секретный ключик.

- Ты не хочешь ехать со мной в Екатеринбург? - вдруг спрашивает он, и его голос звучит так тихо, что я сначала думаю - показалось.