Лекарь для дракона - Майя Фар

Просто сказал:

— Пообещай быть осторожной.

Но она промолчала.

И уже через несколько минут десятка драконорождённых и несколько магов перешли границу. Мы собирались воспользоваться драконьими порталам и выйти прямо перед дворцом.

Никто в Мельдоре не будет ожидать такого наглого нападения, и это сыграет нам на руку.

Мне было страшно за сына, но я был счастлив, рядом была моя женщина, и сила бурлила в моей крови, смешиваясь с незнакомым ранее чувством глубокой нежности и желании сделать всё, только, чтобы она смогла улыбнуться.

Глава 49

Лия

Я настолько отчаялась за эти несколько часов, проведённых запертой в темнице, что, увидев Каэнарра в проёме открывшейся двери, не удивилась тому, что ему уже ничего не надо было рассказывать, когда он шагнул в темницу и взял меня на руки, я поняла, что он всё знает.

Это не значит, что я готова была его простить, он ещё всё должен был мне объяснить свои странные поступки, но сейчас главным было освободить сына.

Генерал попытался оставить меня в Сартаисе. Наивный! Я не знаю, как у него, но у меня в венах был огонь. Я вообще как-то странно себя чувствовала, даже амулет, скрывающий мою драконью сущность, разрядился, но я не стала его перезаряжать.

Начальник гарнизона, служивший вместе с Бофором, был бледен, но держался. Я не стала жаловаться Каэнарру, ведь в целом в той ситуации, в которой находилась Энарра на границе с Мельдором, он сделал всё что от него требовалось согласно кодексу и присяге.

Оказалось, что порталом мы сможем перейти только после того, как пересечём границу, поэтому пару часов мы продвигались какими-то заячьими тропами, и только когда вышли на линию, там, где кончался лес, Каэнарр дал команду готовиться к переходам.

Задумка была сразу выйти возле дворца и обратившись в драконов нейтрализовать охрану, а по земле уже маги должны были расчистить проход внутрь дворца.

Порталы могли открывать только проявленные драконы, те, кто хотя бы раз обращался, пусть даже и под арифермом.

Каэнарр прижал меня к себе, даже сквозь плотное дорожное платье я ощутила жар тела дракона.

— Ты потрясающе пахнешь! — вдруг прошептал он мне на ухо.

Я промолчала, хотя хотелось съязвить, что после ночи в темнице, я не просто пахну, я, скорее всего, благоухаю.

Но дракон уже отдал приказ на переход и мир завертелся.

— Закрой глаза, — запоздало сказал Каэнарр.

Но меня уже ослепил свет портальной вспышки, поэтому, когда мы вышли возле дворца, я пыталась слепо проморгаться, и Каэнарру пришлось немного задержаться, чтобы не оставлять меня полуослепшую одну.

— Не стой, — немного жёстко сказала я, — иди, время потеряем.

И Каэнарр и несколько других драконов в полсекунды обернулись, и сразу же полыхнули огнём.

Ворота на территорию дворца распахнулись и вперёд пошли маги, я пошла вслед за ними, по договорённости с Дарном держась за их спинами.

Но когда мы вошли во дворцовые ворота, я вдруг резко ощутила, что мой сын здесь, и что он встревожен, и что… он тоже почувствовал, что я здесь.

Раздался детский крик … и этот крик, что-то разбудил во мне, что-то древнее, я никогда не прежде не ощущала такого. Сначала внутри меня, в районе солнечного сплетения вдруг возник жар, потом этот жар стал плотным, будто это был не просто огонь, а раскалённый камень. А потом крик моего сына раздался ещё раз и внутри меня возник ядерный взрыв…

Я вдруг стала огромной, а всё вокруг стало маленьким, и я, взмахнув огромными крыльями взлетела, а из моего горла вырвался рёв, хотя я просто хотела крикнуть: «Сынок, мама здесь».

Краем глаза увидела изумлённые лица застывших внизу магов, и каких-то людей, выскочивших нам навстречу из дворца, они бежали и попытались напасть на магов, мне это не понравилось, и я решила, что жара в груди слишком много, и дунула, и прямо перед бегущими возникла стена огня.

После чего я поняла, что маги и сами справятся и заложила крутой вираж, направляясь туда, откуда я слышала зов моего сына.

***

Генерал Дарн Каэнарр

Мы ворвались во дворец, проникнув с верхнего уровня, где не было охраны, никто из мельдорцев не предполагал, что кто-то нападёт сверху.

Если они посягнули на моего сына, значит они должны были знать, что я так это не оставлю. Как же я был слеп, если даже мои враги увидели возможность использовать мою дремучесть против меня.

Растерянные, удивлённые, испуганные лица, мелькали в коридорах дворца, когда мы пробегали по анфиладам, устремляясь туда, где находился король.

Мой план был взять в плен короля, герцога или принца и вынудить их отдать малыша. И мы вбежали в зал, и … застыли. Посередине стоял герцог Мельдорский и держал в руках малыша.

— Ещё шаг и я убью его, — закричал он.

Я остановился и дал знак остановится остальным.

— Что ты хочешь? — спросил я его, еле сдерживая желание придушить мерзавца и параллельно просчитывая, что можно сделать, когда за нами ворвутся маги и отвлекут на себя внимание.

На лице Мельдорского на мгновение появилось победное выражение, и он уже намеревался что-то сказать, как вдруг мой сын закричал, даже я удивился, как громко может кричать такой маленький комочек.

Он не плакал, он кричал, я вдруг понял, что он не просто так кричит, он зовёт. И в следующее мгновение произошло одновременно две вещи.

Сначала в проёме высокого арочного окна вдруг мелькнуло серебро, и кто-то крикнул:

— Смотрите там … дракон

Все обернулись в сторону окна, там действительно был дракон, вот только он был необычного цвета, вернее он сиял многоцветием, и ещё он был почти в два раза мельче обычного дракона.

По залу пронёсся вздох:

— Драконица.

А в следующий миг витраж осыпался разноцветными осколками, и мощный огненный смерч хлынул в сторону герцога.

Я, испугавшись, что огонь повредит ребёнку, бросился, чтобы отобрать у герцога сына. Но, подбежав, я увидел, что огонь не причиняет вреда сыну, а вот герцогу приходилось несладко.

Я отобрал у него из рук сына, и чуть было не выронил его… правду говорят, что, когда дракон берёт на руки своего ребёнка, именно в это мгновение и происходит узнавание: «Мой».

Моё узнавание было таким мощным, что в мыслях мелькнуло: «Большой силы родился дракон».

И вдруг прозвучало:

— Отдай.

Я взглянул и обомлел, рядом стояла Лия, на висках