Община - Виктория Анкай

велико на размер точно - висело как на вешалке. Проймы рукавов топорщились, треугольный ворот оказался слишком глубоким, но лиф обтягивал грудь исправно. А дальше шли ряды воланов, под которыми при каждом шаге угадывался силуэт, и два разреза по бокам, получившиеся чуть выше колена...

Да и не большое оно вовсе! Просто крой такой! Сейчас, между прочим, модно...

Выдохнула, едва ли не жмурясь от счастья - ничего не прилипает к телу, пышная юбка колышется при движении и обдувает ноги порывами воздуха, даже подмышки высохли за полминуты. Будто душное покрывало сдёрнули...

Закрутила волосы в гульку, завязала отрезом белой ткани. Бросила взгляд на время...

Чёрт. Надо торопиться...

***

Я гораздо смелее исследовала содержимое холодильника и полок с продуктами - запаса еды в этом доме хватило бы на полгода тотального голода. А главное, никакого беспорядка - на нижних ярусах мешочки с крупами, на верхних подписанные банки с ними же, чтобы каждый раз не лезть в мешок. Муки и вовсе десятилитровый металлический бак, спрятанный в угловой тумбе... Это не считая канистр с подсолнечным маслом, холщёвых сумок с сушеными грибами, яблоками, ягодами, черносливом, огромными грецкими орехами, свернутой в трубочки сушёной пастилой в огромном стеклянном бутыле, расфасованного по бумажным пакетам шиповника, каких-то похожих на сено трав, ряд банок с соленьями и закрутками... А ведь ещё погреб есть. И подвал. И большая морозилка... Её я только приоткрыла и сразу захлопнула - копаться в этих застывших свёртках желания не было никакого.

Зато есть из чего выбрать, да...

Всё-таки набрала кастрюлю картошки из Лизкиного тайника - там у неё грибы замочены со вчерашнего дня, а значит вполне сгодятся картофельные котлеты с грибной подливой. Они же едят такое?! Впрочем, никуда не денутся в любом случае, поужинают чем Бог послал, как говорится... А если ещё капустным салатом сдобрить - вообще объеденье!

Тихо напевая под нос и привычно пританцовывая, принялась торопливо чистить картошку под краном. Крупную, желтоватую, крахмалистую - сразу видно, домашняя...

Наклонилась к ящику, взяла две крупные луковицы - одну для котлет, другую пополам - часть на подливу, часть на салат.

- ...Белым... белым... белым... Замета-ает всё вокру-уг... - я дико фальшивила, но тянула от души. - Снегом белым... белым... Нам не согре-еться, мой милый дру-уг... - лихо вильнула бёдрами, повела плечами. Развернулась обратно к раковине, зачем-то глянула в сторону открытой двери...

Замолкла на полуслове. Мгновенно залилась удушающим румянцем с головы до ног, чувствуя, как спину обдаёт холодной волной дрожи...

- Ааа... Ой...

Лука стоял в проёме, прислонившись локтём к наличнику и сложив руки на мощной груди. Чуть склонил голову, выгнул бровь, препарируя меня мрачным взглядом исподлобья...

Движения мгновенно стали скованными и неуклюжими - едва не выронила дурацкую луковицу. Голову сдавило обручем какой-то навязанной вины, причём настолько сильной, что даже заныли виски...

- Не припомню такой молитвы, - Лука проводил меня скептическим пристальным взглядом, не двигаясь с места. - Лиза не показала? Плохо. Отмечу тебе в тетради, чтобы выучила что-то подходящее, - он на секунду задумался. - Для начала хватит молитвы к преподобному Ефросину - её нужно будет читать при каждом приготовлении пищи...

Да бляяяять!

В смысле, да Боже мой...

Плечи едва не свело судорогой от напряжения - ощущение, будто я реально что-то противозаконное совершила. Но ведь нет же!

Поджала губы, проглатывая эту отповедь, произнесенную хоть и миролюбивым внешне голосом, но настолько бескомпромиссным энергетически, будто меня канатами перетянули по всему телу и обездвижили...

- Не ждала тебя так скоро, - я тщательно отмеряла каждое слово, полоская луковицу под краном. Не сдержала едкий сарказм в тоне, почти мечтая не только намекнуть хозяину дома на то, что его присутствие в данный момент немного лишнее, но даже злорадно обидеть этим фактом. - Лиза говорила, ты после службы только придёшь...

- Чистый подризник зашёл взять - вчерашний стирать надо после крещения, - он невозмутимо продемонстрировал моему боку холщовую сумку, стоявшую у его ног. - А у тебя, смотрю, обновка, - Лука сузил глаза, разглядывая моё платье. - Сшила?! - теперь в его голосе слышалась откровенная беззлобная насмешка.

Выдохнула.

- Нет, - я едва не порезалась, срезая луковичный хвостик. - Была в гостях у Марии Михайловны, она... подарила, - я оглянулась на так называемого мужа. - Нравится? - ехидно склонила голову, впервые за это время глядя ему в глаза.

Лука, кажется, на миг опешил от моего прямого взгляда. А меня саму будто жаром окатило - чужой мужик, но мы женаты...

- Если собираешься носить - ворот перешей, - в его голосе прорезались суровые наставительные нотки. - И рукава пристрочи - плечи... слишком открытые. И эту рвань по бокам зашей - ноги видно... - чем дальше он говорил, тем больше в его тоне проступало недовольство. - На улицу в таком не ходи...

- А я и не собиралась на улицу! - обида сразу и резко пробурилась в самое сердце. - Я дома его носить буду...

- Дочери пример подавать будешь? - Лука нахмурился, с каким-то давящим вызовом повышая голос и наконец отрываясь от дверного косяка. - Сыну показывать, что бабе так можно? - он сделал несколько шагов на меня, упирая кулаки в бока, перечисляя мои так называемые потенциальные грехи. - Ты мне что ли перечить собираешься?

Невольно сглотнула ком в горле, выпуская из пальцев осточертевшую луковицу, с которой в другой момент я бы справилась за пару секунд. Машинально отступила на шаг от раковины, пряча ладони за спиной...

- Не буду, - язык отчего-то стал заплетаться, нездоровый выброс адреналина заставил задрожать всем телом. - Но могу спросить разрешение. И попробовать уговорить... - я почти примирительно улыбнулась, но вышло коряво и наигранно.

- Кого уговорить? - Лука, кажется, реально удивился. - Меня?!

- Ну да...

- На что?! Чтобы тряпку непотребную вместо одежды носить?! - он прошёл к раковине, едва не зацепив локтём моё плечо, не отводя разъярённый взгляд от моего лица. Только теперь отвернулся, налил полстакана воды, залпом выпил...

Как заворожённая наблюдала за тем, как двигается кадык на его шее, как поднимается и опускается борода с каждым глотком, как трепещут выгоревшие на солнце опущенные ресницы, как по виску стекает крошечная капля пота...

- Мне очень нравится это платье... - проблеяла, поспешно отводя наполнившиеся слезами глаза. - Разрезы зашью, если так сильно надо...

- Плечи закрыть надо! - он сверкнул в