Неверный жених - Мэй Макголдрик

Протянув руку, Малкольм втащил Джейми через окно в спальню – она была легкой как перышко.

– Обещай мне, что не будешь больше лазить по стенам! – воскликнул он, прижимая ее к себе и не дав даже скинуть плащ. – Ведь стоит оступиться, и ты сломаешь себе шею!

Джейми запрокинула голову и улыбнулась, глядя и его прекрасное лицо.

– Не бойся, не упаду! Меня подхватят ангелы!

Малкольм откинул ее капюшон и принялся гладить лицо. Плащ был влажным от ночной сырости, но кожа Джейми – сухой и теплой, а глаза ее сияли, словно звезды безлунной ночью.

– Тебе так хотелось меня увидеть?

Джейми кивнула и, повернув голову, поцеловала его пальцы.

– О, Джейми! – простонал он, не в силах сдержаться, и, прижав ее к себе, впился в ее нежный рот. – Радость моя, как я заждался! Я уже был готов сам спуститься к тебе!

Джейми смеялась в ответ и покрывала поцелуями его щеки и подбородок.

– Правильно сделал, что не спустился! Ты не представляешь, что творилось сегодня у нас в спальне! Повсюду – сундуки, разбросанная одежда и ополоумевшие от суеты горничные! Мне с трудом удалось их выставить. Да, знаешь, я сегодня была у мастера Грейвса.

Малкольм начал развязывать завязки на плаще.

– Так он придумал, как спасти тебя от поездки во дворец?

Джейми удивленно взглянула на него:

– Откуда ты знаешь?

– Да так, случайно.

Джейми улыбнулась и положила руки ему на грудь.

– Значит, ты тоже ходил к нему?

– Что значит «тоже»?

– Я пришла к нему, – ответила Джейми, – но он уже все знал и был готов помочь мне. – Она порывисто обняла его. – Видишь, нам в голову пришла одна и та же мысль!

– Верно, милая, – хрипло ответил он, очарованный ее прекрасным лицом и сияющими глазами. Он сбросил с нее плащ и прижал ее к сердцу.

Джейми поднялась на цыпочки и обняла его за шею.

– Я люблю тебя, Малкольм! Я знаю, все будет хорошо. Через неделю мы уплывем в Шотландию.

– И, если ты согласна, поженимся на острове Скай, – прошептал он ей на ухо.

На секунду прикрыв глаза, Малкольм снова взмолился к небесам, прося бога сохранить Джейми целой и невредимой. В последнем письме, переданном Грейвсом, было сказано определенно, что корабль причалит к берегу накануне Иванова дня. Если Малкольма на пристани не окажется, его друзья снова уйдут в море и вернутся ровно через месяц. Но он будет там вместе с Джейми. Сейчас же им остается только ждать.

«Легко сказать, – подумал Малкольм. – Вот выполнить будет гораздо труднее».

– Малкольм! – прошептала она, крепче прижимаясь к нему. – Когда я разговаривала с мастером Грейвсом, он сказал, что с той же просьбой, кроме тебя, приходил к нему кто-то еще.

– Вот как?

Джейми кивнула:

– Да. Он вначале был очень сердит, говорил, что я подсылаю к нему гонцов. Понимаешь, гонцов, а не гонца! – Она взглянула ему в лицо. – Но кто еще может защищать меня? По-моему, все в Кеннингхолле спят и видят, как бы поскорее отправить меня ко двору.

Малкольм провел рукой по ее шелковистым волосам.

– Выходя от врача, я столкнулся с Кэтрин. Может быть, это она решила похлопотать о тебе?

Джейми выразительно закатила глаза.

– Не знаю, зачем моей кузине понадобился врач, но могу поставить сто против одного, что обо мне там речи не было! После ее приезда мне случилось провести несколько минут в ее компании, и, должна тебе сказать, скорее ад замерзнет, чем кузина Кэтрин станет мне помогать! – Она погладила его по широкой груди. – Похоже, я ей не очень-то нравлюсь.

– Это еще мягко сказано, – проворчал Малкольм, склоняясь к ней.

– Да, похоже, она меня просто ненавидит. Шотландец принялся покрывать ее шею поцелуями.

– А мы тоже будем ненавидеть ее.

Джейми вдруг обнаружила, что слова Малкольма потеряли всякий смысл, все на свете потеряло смысл, кроме его горячих, ищущих губ.

– Хотела бы я все же знать, кто же приходил к мастеру Грейвсу.

Словно цветок, унесенный горным потоком, эта мысль сверкнула в последний раз и исчезла, сменившись блаженным безмыслием. Джейми застонала и крепче прижалась к Малкольму, словно старалась слиться с его мускулистым телом. Какой мастер Грейвс? Какие гонцы? Весь мир исчез – остались только его руки, блуждающие по ее телу. Вот они нежно ласкают ее грудь – и платье вдруг стало тесно для Джейми. Что же будет, если умелые пальцы его прикоснутся к самым сокровенным ее тайнам?

– Если это не Кэтрин, – прошептал Малкольм, – то кто?

Джейми не могла найти слов для ответа: все, чего она хотела, – чтобы он покрепче сжал ее груди руками. Он так и сделал, и у Джейми прервалось дыхание.

– Может быть, Мэри? Она не могла помочь тебе?

Джейми покачала головой.

– Ее тоже приучили ненавидеть меня, – ответила она, удивляясь, как хрипло звучит ее голос. Удивительно, что Малкольм разобрал ее слова: во рту у нее пересохло, а все тело горело, как в огне. Ах, если бы он прикоснулся к ней там, где огонь страсти пылает жарче всего!