Двойной капкан - Villa Orient

я никогда не был их виновником. Я даже в детстве не обижал девочек. Но чем старше становился, тем больше убеждался, что женщины, не обладая физической силой, имеют способности сокрушать сильно и больно. Они обладают вероломством и коварством, которые легко приведут даже самого сильного мужчину в ад, если им это будет нужно. А если женщина ещё и умна, то она на порядок опаснее. Передо мной был, несомненно, самый редкий образец сильной женщины, которая может как свести в могилу, так и возвысить. За благосклонный взмах её ресниц и глубокий томный взгляд любой может добровольно сойти в ад.

Я нажал на тонкую шею сильнее, и она начала задыхаться, но одновременно её слёзы перешли в настоящую истерику. Даже если я её сейчас задушу, она ничего не поймёт. Я резко разжал пальцы и выпрямился, а она перекатилась на бок в позу эмбриона и продолжала надрывно плакать. Так не пойдёт. Она мне нужна. Кто-то же её подослал в нужное время в нужное место. У неё для меня должно быть послание.

Я взял её за руку, поднимая почти невесомое для меня тело с дивана, и повёл в ванную комнату. Она не сопротивлялась, но продолжала рыдать. Я включил холодную воду и ополоснул её лицо несколько раз, прежде чем она стала тише, но её тело всё равно дрожало, а всхлипы мешали ей дышать. Разговаривать с ней в таком состоянии не имело смысла. Я сунул ей в руки полотенце и повёл обратно, достал из стола таблетки.

— Прими это.

Она дёрнулась, не поднимая глаз, чтобы посмотреть на меня, и крепко вцепилась в полотенце двумя руками, как будто оно могло её спасти. Тогда я положил обе таблетки себе на ладонь и прижал к её рту, раздвигая мягкие губы. Она упёрлась мне в грудь, отталкивая, и чуть не подавилась, но я держал крепко и подождал, пока она их проглотит, и посадил её на диван. Теперь нужно потерпеть, пока они подействуют.

И буквально через пару минут она сначала перестала дрожать, а потом откинулась на спинку и закрыла глаза. Я первый раз видел, чтобы от этих таблеток отключались так быстро и окончательно. Я потряс её за плечо, но она совсем перестала реагировать. Да как так-то⁈

Я не хотел оставаться в кабаре и тем более оставлять здесь её, а она просто уснула. Сам виноват, сунул ей успокоительные таблетки, не зная, как они на неё подействуют. Я так устал, что вариантов у меня не было. Я потёр лоб, старательно разглаживая морщины, а потом подхватил тело на руки и понёс к выходу.

Моя охрана ничему не удивлялась, поэтому мне без лишних слов и вопросительных взглядов открыли заднюю дверь автомобиля. Я залез и положил девушку рядом. Её голова оказалась на моих коленях, а затылок упирался в пах. Об этом я не подумал. Сейчас она не может ничего делать намеренно, потому что я сам дал ей таблетки. Я опустил руку на голову, касаясь густых тяжёлых волос, чтобы отодвинуть её голову, но не смог, чувствуя, как член в штанах напрягся. Только этого мне не хватало. Я смертельно устал и чертовски зол, но возбудился от прикосновения незнакомой девушки, которую я даже не воспринимал как сексуальный объект. Но моё тело говорило об обратном. Я мог бы поднять стекло, отделяющее меня от водителя, и взять её прямо сейчас на заднем сиденье, но как бы там ни было и что бы она ни сделала, я не стану насильником. Хотя тёплое податливое тело не давало мне покоя до самого дома.

Я снова поднял девушку на руки, чтобы занести в дом. Я вдруг понял, что раздражения больше нет, а тяжесть беспомощного женского тела мне приятна. Я давно не носил женщин на руках и уже забыл, что это доставляет удовольствие, даёт почувствовать власть над завоёванной женщиной и делает близость острее. Наверное, гормоны возбуждения сделали своё дело и переключили меня.

Уже у лестницы я заметил движение.

— Ты почему не спишь, Хани?

В глазах мальчика читались страх и беспокойство, но он старался держаться.

— Правда, что Гассана убили?

— Хани, не верь тому, что тебе сказали. Мы поговорим с тобой об этом завтра. Я обещаю. А сейчас иди спать.

— Кто это?

— Завтра расскажу. Иди спать.

— Амина приехала.

От этой новости я чуть не уронил девушку на лестницу.

— Когда? Зачем?

Хани лишь пожал плечами и вздохнул. Он не мог знать ответы на эти вопросы, он — ребёнок.

— Сегодня вечером. Со мной она почти не говорила и сразу ушла в свою комнату.

Чёрт бы побрал этих непредсказуемых женщин! Мужские действия ещё кое-как можно прогнозировать, но женщины всегда действуют неожиданно и вопреки здравому смыслу. Я задумался о причинах её приезда, но так устал, что мысли терялись, не доходя до сознания. Она могла попросить денег и по телефону, но почему-то явилась собственной персоной и именно сейчас.

— Ладно, всё завтра. Иди спать, Хани.

Я толкнул ногой дверь и положил девушку на широкую кровать. И всё же решил снять с неё туфли, с трудом расстегнув тонкие ремешки. Юбка задралась, и я невольно скользнул взглядом по стройной ноге, открытой до самой середины бедра, а потом провёл рукой по гладкой коже. А потом и вовсе перевернул её тело, откинул покрывало и накрыл её одеялом. Член в штанах пульсировал от желания. Что за наваждение⁈

Глава 6

Двойники

От того, что человек умер, его нельзя перестать любить, чёрт побери! Особенно, если он был лучше всех живых, понимаешь?

Джером Сэлинджер

Ночью я так и не уснул, хотя думал, что мгновенно отключусь от усталости. После смерти матери я давно не чувствовал такой душевной боли, как будто меня вывернули наизнанку и вытряхнули душу. Когда умер отец, я так и вовсе ощутил облегчение, как будто разорвал цепи, которыми он меня сковал. Но потеря Гаса вызвала сильную боль утраты. Мы с ним были похожи, хоть и старались быть разными. Мы были не просто братьями, мы были настоящими друзьями. Ближе его у меня никого не было. И я испытывал жгучее чувство вины за то, что не смог его защитить. Никогда не мог.

Гас всегда был сложным, с самого детства. Он родился через 10 лет после меня, когда отец уже изрядно извёл мать, внушая ей неполноценность. Но когда родился Гас, то лучше