Подкати ко мне срочно - Карли Робин

Несколько минут спустя я решительно содрал пластырь.

– Там может быть Кристина.

Джози на мгновение прервала массаж.

– Кристина Эйвери?

– Ага.

– О. – Джози прижалась губами к моему плечу. – Знаешь, ты можешь рассказать мне, что между вами случилось. Я и так уже знаю, что ты переспал с большей частью женского населения планеты, так что не такая уж это и проблема. Я справлюсь. И я уже сталкерила Кристину в социальных сетях, так что знаю, как она выглядит. Я не буду ревновать или закатывать сцены. Не пойми меня превратно, она красивая. Ее волосы достойны рекламы шампуня Pantene, так что я ей даже завидую. Но я не собираюсь беспокоиться, что ты снова воспылаешь к ней страстью или сбежишь в неизвестном направлении или еще что. Я тебе доверяю.

– Хорошо, потому что я ни с кем не хочу испытывать того, что есть между нами. Ты – все для меня. – Я замолк, когда до меня постепенно дошел весь смысл ее слов. – Погоди, как ты могла сталкерить ее? Вы что, подписаны друг на друга?

У Кристины был закрытый профиль. Поверьте мне, я проверял.

– О, нет, нет, нет. У нее есть публичный аккаунт в ТикТок, и я посмотрела несколько ее видео, – призналась Джози, покраснев. – Ты на меня злишься? Я не хотела переступать черту или…

Заправив прядь волос ей за ухо, я заверил Джози, что все в порядке. Я не мог винить ее за любопытство. Сам я не раз заглядывал на страничку Эндрю после их расставания, просто чтобы быть в курсе. Он и в подметки Джози не годился. Внешность, характер, чувство юмора – все мимо. Эндрю был нормальным парнем, но моя девушка была сногсшибательной. Она сама как-то сказала, что она полный комплект со всеми наворотами и прибабахами.

– Мы начали встречаться во время моего последнего сезона в «Итаке», – смирившись, рассказал я. – Мы оба жили тогда в Милане, и нас познакомил общий друг из тусовки. Когда мы сошлись, она знала, что я не хочу ничего серьезного.

Джози изогнула бровь:

– И ее это устроило?

«Они всегда говорят, что их это устраивает. Но на самом деле их никогда это не устраивает».

– Ну или она так говорила, но через месяц или два стало понятно, что ее это совсем не устраивает. Ситуация начала быстро накаляться. Кристина стала появляться в штаб-квартире «Итаки», чтобы принести мне обед. Все время писала мне и устраивала истерики каждый раз, когда я не отвечал ей сразу, хотя она прекрасно знала, насколько я занят. Стоило ей заметить, что мне что-то нравится, как она принималась всячески это использовать. Увидела, что я пользуюсь шампунем и кондиционером с цитрусовым ароматом, – и сменила духи на похожий аромат. Стоило мне показать ей свою коллекцию альбомов AC/DC – и на нашу следующую встречу она пришла в футболке с одного из их концертов. Стоило мне небрежно заметить, что я не отказался бы от печенья, – и на следующий день у моей двери оказывалась целая корзина самого разного печенья. Шоколадное, овсяное с изюмом, сахарное, сникердудл[8]. Это уже был перебор.

Мне следовало раньше все прекратить, но я все время путешествовал по миру и не обращал внимания на то, как сильно она в меня вкладывается. Я думал, что это всего лишь девичья влюбленность, которую она переживет. Но затем я заключил контракт с «МакАлистером» и собрался перебираться в Лондон, и она сказала, что тоже переедет, чтобы быть поближе ко мне. Я понял, что должен закончить все в тот же момент. Но когда я сказал ей, что все кончено, она сказала, что беременна. Уже пять недель.

Джози побледнела. Ее брови сошлись над переносицей, и она медленно покачала головой, обдумывая мои слова. Она была слишком шокирована, чтобы что-то сказать, поэтому я продолжил. Я хотел рассказать ей всю историю. Нуждался в этом.

– Когда Джеймс узнал, что его дочь залетела от меня, – я указал на свой шрам, – все стало совсем плохо. Я сказал Кристине, что поддержу любое ее решение, но ребенок ничего не изменит в наших отношениях. Он ничего не исправит, потому что ничего не было сломано. Мы были просто несовместимы. Я даже не знал, какая Кристина на самом деле, потому что она была слишком занята попытками стать такой, какой я – по ее мнению – хотел ее видеть.

Я судорожно вздохнул, удивившись, насколько расчувствовался. Джози села и коснулась моих губ своими, мгновенно успокоив мои нервы. Она была подобна глотку кислорода, она мигом согрела ледяные воспоминания о произошедшем в Милане.

– Оказалось, Кристина не была беременна, – с усмешкой произнес я. – Я ходил вместе с ней на прием. Никаких признаков или следов беременности. Она все выдумала. Честно говоря, я понятия не имею, что она планировала делать дальше и как, по ее мнению, должны были развиваться наши отношения, потому что после такого нельзя делать вид, будто ничего не было.

Я почувствовал, как Джози пристально вглядывалась в меня, ища на моем лице ответы, которых у меня не было. Может, Кристина надеялась, что ребенок убедит меня, что мы обязаны быть вместе? Что мне будет наплевать, что она мною манипулирует? Я не знал ответа на этот вопрос. Ложь была одной из немногих вещей, которых я не терпел в принципе. Нигде и никогда. Это нарушение доверия в самом сакральном смысле.

– Я прекратил все общение с ней и подумал, что это конец. Когда она не перестала названивать и написывать мне и появляться везде, где был я, я добился в суде запретительного приказа. Понимаешь, не знал, что еще я могу сделать. Из того, что я слышал, после этого она взяла академ в универе и легла в швейцарский оздоровительный центр.

– Проклятье, – задумчиво, словно обращаясь сама к себе, пробормотала Джози. – Хм.

Я обратил свое внимание на ее комод, который был заставлен флакончиками духов и несколькими фотографиями в рамках: они с Эллой в Барселоне, вся команда «МакАлистера» после Гран-при Австрии, ее родители, улыбающиеся рядом с ней на выпускном в университете. Я сделал мысленную пометку вставить в рамку одну из наших фотографий, чтобы добавить в ее коллекцию.

Джози положила ладонь мне на грудь:

– Тебе стоит поговорить с ней. Поздороваться.

Меня словно электрическим током пронзило.

– Какого – и я говорю это со всем уважением – хрена?

Джози прикусила губу, отчаянно пытаясь не рассмеяться над моим ошеломленным ответом.

– Я не говорю,