Мышеловка для троих - Виктория Серебрянская

Эти слова перевернули все в моей душе. Глаза защипало от подступивших слез. В горле встал комок, не давая выдавить из себя ни звука. Затаив дыхание, я молча погладила Тая по груди. Иттеец грустно усмехнулся:

— Не нужно… боюсь… я буду сейчас не на высоте.

Я встревоженно всмотрелась в его уставшее лицо:

— Совсем не спал этой ночью?

— Совсем. Зато изловил убийцу. Сегодня после полудня состоится показательный суд над ним и всем его родом. Так что мне сейчас желательно немного поспать. А то уже почти не соображаю ничего от усталости.

Я с жалостью погладила Тая по груди:

— Тогда спи! Оставайся здесь и спи! Здесь удобнее, чем в ваших коморках!

Сиреневые глаза потеплели от нежности:

— Спасибо. Полежишь со мной, пока я усну?

— Конечно! — Кончиками пальцев я принялась медленно выводить вензеля на коже Тая. — Во сколько тебя разбудить?

— Часа через два. — Тай помолчал пару секунд. — Вы с Максом тоже должны быть там. Извини, для тебя это, наверное, будет неприятно, но нам нужно продемонстрировать всем, что мы едины во всем. Даже решение о смертной казни принимаем совместно.

— Хо-оро-ошо-о-о… — медленно протянула я. В голове смутно забрезжила идея и я быстро уточнила: — А что там с убийцей? Есть шанс, что это кто-то из тех, кто устроил заговор? Или это обычный мелкий исполнитель? И казнив его, мы обрубим все нити, ведущие к заговору?

Тай досадливо скривился:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Второе. Опять фигурирует наша таинственная лиа. И как ты понимаешь, выпытывать ее имя совершенно бесполезно. Кто-то очень хорошо все просчитал.

Я прикусила губу и задумчиво добавила:

— Кажется, наш противник хорошо знает законы и обычаи Иттеи. Ты не в курсе, много ли таких?

Тай широко и душераздирающе зевнул в ответ. И мне стало стыдно:

— Спи! Потом на эту тему поговорим. В конце концов, я могу озадачить этой инфой Нургена. А по поводу убийцы… Есть у меня идея. Обсудим, когда ты проснешься.

С этими словами я потянулась и накрыла на ходу засыпающего парня одеялом. А меньше, чем через минуту Тай крепко спал.

Выждав еще немного для верности, я выскользнула из постели и осторожно задернула за собою балдахин, отгораживая спящего Тая от яркого утреннего света. Пусть поспит. Ему нужно отдохнуть, слишком измотан, а впереди еще куча проблем.

Бесшумно ступая по мягкому, пушистому ковру, я посетила ванную. Но искать себе что-то, чтобы переодеться, не стала, вышла в гостиную в длинном шелковом халате цвета ночного неба. Кстати, тряпочка явно была женской, хоть и больше размером. И я так и не смогла понять: халат новый или с чужого плеча? Да это и не казалось мне важным, какая разница, во что я одета, если посторонний все равно сюда не войдет. А Макса мне стесняться нечего. Потом переоденусь, когда Тай проснется. Заодно наконец узнаю, что и где здесь находится. А то в собственных комнатах до сих пор как в гостях.

Как я ошиблась в своих рассуждениях, я узнала почти сразу, как вышла в гостиную. Не успела даже подойти к двери, чтобы найти кого-то, кто принесет мне утренний кофе, как в дверь постучались. На мгновение опешив, я дала позволение войти. Дверь приоткрылась и в образовавшуюся щель просунулась голова молоденького парнишки: белокурые кудри густыми волнами обрамляли худощавое лицо, щеки, покрытые юношеским пушком, большие голубые глаза с легкой сиреневой поволокой и чувственные, пухлые губы. Найдя меня глазами, парень низко склонился, сложив ладони на груди:

— Простите, алиа, но к вам просятся две посетительницы. Я сказал, что вы не принимаете, но они настаивают.

Вглядевшись в лицо паренька, я неожиданно для себя поняла, что спокойствие, с которым он на меня смотрит, это — показное, маска, которая скрывает его настоящие чувства. А с прорывающимися ко мне дамами явно что-то не так.

Поизучав несколько секунд лицо паренька, я, как могла спокойно и безразлично, поинтересовалась:

— Что за посетительницы и по какому вопросу? Раз настаивают на встрече, значит, у них есть на то веская причина.

Парень снова поклонился:

— Да, алиа, причина есть, но…

Парень замялся, а я приподняла бровь:

— Что «но»? — И, поскольку парень молчал, чуть раздраженно добавила: — Договаривай уже, будь любезен!

Паренек побледнел и почти шепотом скороговоркой выдал:

— Это женщины рода Эйгрен, сегодня после полудня состоится суд над этим родом за убийство служащего дворца, провокацию и подстрекательство.

Я ошеломленно хлопнула ресницами. Вот тебе и раз! Можно ли расценивать этот визит, как благосклонность местных богов к моей задумке? Немного растерянно осмотрела свой халат. Не очень прилично в таком виде принимать просителей, но и переодеваться ради них и будить Тая я не буду.

Решительно направившись к дивану у окна, я кивнула блондинчику:

— Пусть заходят!

Голова парня скрылась за дверью мгновенно. Но только для того, чтобы сама дверь распахнулась на всю ширь, и я услышала спокойный и преисполненный важности голос блондина:

— Проходите, алиа Лорентайн вас примет!

Стараясь не показывать слишком явно свой интерес, я уставилась на вошедших просительниц. Во время головокружительной поездки от космопорта до дворца я почти ничего не успела рассмотреть, и теперь с некотором удивлением изучала наряды женщин.

Обе были обуты в мягкие сапожки на ровной подошве. Тканевое на вид голенище собралось широкой гармошкой почти на самой щиколотке. Ноги обеих дам плотно обтягивали однотонные брюки: фиолетовые у той, что постарше и желтые у молодой. На этом сходство нарядов заканчивалось. У той, что постарше, в качестве верха была надета простая черная туника-камиза без украшений и вышивки. Зато поверх туники на плечи был наброшен роскошный халат: темно-фиолетовый, почти черный, сплошь расшитый жемчугом и золотой нитью.

У более молодой халат отсутствовал. А приталенная туника белого и нежно-зеленого, как спелое яблоко, цвета, расширялась к подолу и сзади была длиннее, чем спереди. Кроме того, спереди