Королева Падали - Эйден Пирс

Рукоятка пронзила его гигантский глаз, но вместо крови из мясистого мешка, который еще мгновение назад был его головой, хлынула блестящая жидкая ртуть.

Владыка Гнева издал один из своих печально известных боевых кличей, наблюдая, как его брат рухнул на стол, убитый в мгновение ока, а мое весло торчало из его глаза, как копье на поле битвы.

Он прыгнул на стол, его паукообразные ноги заскрежетали по дереву, разбрасывая тарелки и столовые приборы, когда он бросился на меня.

Одна из его ног метнулась ко мне, ее колючий панцирь был достаточно острым, чтобы пронзить меня насквозь. Я схватил ее и вывернул, пока не раздался отвратительный хруст, за которым последовал вопль боли.

Я подумал о том, чтобы использовать ее как оружие, но отбросил в сторону и решил вонзить нож в его глаз. Я погрузил нож для сыра в одну из его многочисленных паукообразных глазниц.

Видя, что Баал через несколько секунд умрет, Маммон вскочил со стула и бросился за своим молотом. Я выстрелил в него огненным синим заклинанием, отбросив боевой молот подальше от него. Это дало мне всего несколько дополнительных секунд, но когда ты вступил в рукопашную с демоном, а именно Владыкой Гнева, несколько секунд — это много.

Я вырвал нож из его глаза, и кровь брызнула во все стороны. В этом теле не было стали, только кровь и кости.

Идеально.

Еще один визг. Некоторые из его многочисленных ног, или по крайней мере те, что еще оставались на месте, ударили меня и отбросили назад на стол, тарелки и еда с грохотом упали на пол, подняв такой шум, что гоблины снаружи начали кричать, требуя открыть двери.

Скользя по столу, я остановился и устремил внимание на одну из немногих вещей, которые не были сбиты со стола.

Железный канделябр с почти сгоревшими свечами, пламя которых все еще мерцало.

В отличие от Маммона, Баал был опытным полководцем и воином. Тем не менее, он был самонадеянным и слишком привыкшим к победам.

Увидев меня лежащим на спине, он решил, что я проиграл. Демон паук снова бросился на меня, еще одна из его острых ног ударила по моей голове — самый простой способ убить владыку демонов — но он был слишком медленным, и без Владыки Лени, который замедлял время, у него не было шансов выиграть.

Я схватил канделябр и вонзил его основание в маленькое отверстие, которое уже проделал в его голове. Он проскользнул, как горячий металл по маслу.

Все было почти слишком легко. Я рассмеялся, глядя на его выражение шока, которое навсегда застыло на его лице, прежде чем его тело безжизненно рухнуло на меня. Владыка Гнева был мертв.

Я сбросил его тело со стола и вскочил на ноги, увидев Маммона, стоящего перед камином с готовым к удару огромным молотом.

— Зачем все это? — прорычал он, следя за моими движениями и направляя молот в мою сторону. — У Владыки Костей и Падали нет дел поважнее, чем бредить о ничтожном куске мяса с бьющимся сердцем?

Я вытер языком каплю крови Баала с моего костлявого лица и поморщился от горького вкуса.

— Нет, Маммон. Все это ради шанса на жизнь, которую я не ненавижу, черт возьми.

— Жизнь? Жизнь?! Какое дело у Владыки Смерти к жизни? — насмешливо спросил огненный демон, его доспехи звенели, когда он начал сокращать расстояние между нами.

— Я — Владыка Жизни и Смерти. Может, я и не вдыхаю жизнь в кости, — сказал я, готовясь броситься на Маммона, — но я решаю, кто будет жить, а кто умрет, и ты… ты умрешь.

Глава 34

Рэйвен

Ледяной ужас охватил меня, когда я уставилась на лицо Белиала. Его серые, как буря, глаза, в которых я терялась бесчисленное количество раз, смотрели на меня через отверстия в маске, а злобный блеск почти заставлял их светиться.

Мне стало тошно, желудок скрутило от одного его вида.

— Нет, нет, нет. Ты не он, — это было единственное, что я могла сказать, глядя на подобие Белиала. Оно было так похоже на него, так же как Бельфегор изобразил Асмодея, но я знала, что он не настоящий.

Белиал был одет в черную рубашку с широкими рукавами и обтягивающие черные брюки, которые идеально облегали его внушительный член. Все в нем было знакомо, кроме его запаха. Не было запаха сладких спелых клубник, его заменил запах пропитанной духами кожи Бельфегора. Иллюзия была поразительной, за исключением бронзовых подвесок, украшавших его рога вместо серебряных.

Я сосредоточилась на этих несоответствиях, напоминая себе, что это не реально, Белиала здесь не было.

— Рэйвен, — сказал он, и его низкий, знакомый голос заставил мое сердце затрепетать.

Я зажмурила глаза и покачала головой.

— Нет. Иди к черту. Ты не он.

— Не будь такой, маленькая смертная, — сказал Бельфегор, цокнув языком. — Разве ты не рада меня видеть? Ты должна быть взволнована, увидев демона, по которому так тосковала, стоящего перед тобой, всего в шаге от тебя.

Я почувствовала, как его глаза скользят по моему обнаженному телу, которое все еще было растянуто на кресте, полностью открытое для него.

— Это же то, чего ты хотела, не так ли?

Это была правда, я отчаянно хотела увидеть Белиала. Не во сне, когда он появлялся передо мной перед пробуждением, а здесь, рядом. Я хотела, чтобы он появился больше, чем чего-либо другого в моей жизни, но не так. Только не так.

Я много думала, когда убеждала Бельфегора предать Маммона и взять меня себе, но не рассчитывала, что он использует Белиала против меня.

Как глупо с моей стороны было предполагать что-то другое. По крайней мере, меня не съели, но то, что этот факт больше не успокаивал меня, как раньше, было нехорошим знаком.

Владыка Обжорства, принявший облик Белиала, не должен был вызывать у меня такого сильного беспокойства.

Увидев его, я хотела одновременно кричать, плакать и обнять его.

Сложные эмоции, сжимавшие мою грудь, стали тяжелыми, как наковальня, лежащая на моих ребрах, когда иллюзия Белиала сняла свою черную маску и отбросила ее в сторону. Вид его красивого, изрезанного лица зажег мое тело, и меня пронзил ужасающий всплеск желания и страха.

— Иди на хуй, ты, больной ублюдок, — крикнула я, пытаясь отвести от него взгляд, но не могла. От его темных бровей до изуродованных губ: все в нем было