Женьшеневая карамель - Рия Ли

Лампочка потрескивает над их головами, собираясь перегореть с минуты на минуту, а из крана перестаёт литься вода, потому что датчик движения слишком долго остаётся без активации. Мир будто замирает, суживаясь до мужского туалета в этом ресторане, а сердце в груди Тэджи бьётся так, что даже рёбра дребезжат, точно фарфоровый сервиз в серванте.

Чувствовать что-то к Кан Тэхёну — неправильно, дико. Так сумасшедше, что похоже на злую игру подсознания. Джи даже ничего не успела выпить, но ощущение, что ноги становятся ватными, как от алкогольного опьянения. Кудрявая прядь цвета горького шоколада спадает Тэхёну на лицо, и появляется ужасное желание убрать её. Но мышцы в теле будто высечены из мрамора — и виной тому лишь он.

— Не нужно давать ему надежду, — тихий хриплый голос Тэхёна похож на мурлыканье большого кота. Обволакивает и приятно клокочет где-то прямо внутри черепной коробки, пробираясь подкорку. — Не хочу, чтобы Сындже так смотрел на тебя.

— Как?

Она сама не знает, что хочет услышать. А Тэхён как на зло медлит с ответом, будто нарочно растягивая томительное ожидание и последние нервы, будто эластичную жвачку.

— Так, как я не могу, — говорит он, а Джи даже обмозговать значение этих слов не успевает.

Резкий стук в дверь мужского туалета приводит в чувства, как заряд дефибриллятора. Джи мгновенно отталкивает от себя Тэхёна, резко разворачиваясь на сто восемьдесят градусов, а он давится её волосами, прилетевшими ему прямо в лицо. Всё подобие магии оседает влажным конденсатом на кафельных стенах уборной, а Джи поспешно отпирает защёлку на двери, сталкиваясь нос к носу с Шиву.

— Он хоть жив? — интересуется он, заглядывая за спину сестры и наблюдая, как Кан Тэхён умывает лицо холодной водой в раковине.

— Жив, — фыркает Тэджи и выходит обратно в зал с высоко поднятой головой, когда Шиву и Тэхён смотрят ей в след, думая практически об одном и том же.

* * *

Пока все обмениваются пьяными объятиями, Джи стоит в стороне, дожидаясь, когда Шиву уже подберёт свой длинный язык и позволит Хумину сесть в такси. Но эти двое не могут отлипнуть друг от друга, продолжая трещать о своём.

— Пока, Джи, — прощается Сындже, открывая дверь пассажирского сиденья подъехавшего автомобиля.

— Пока, — она лениво машет в ответ, улыбаясь лишь уголками рта.

— Вы точно сами доберётесь до дома? — интересуется Сындже, но Джи опять отказывается от его помощи:

— Точно, всё нормально, — кивает она.

— Тогда до завтра, — прощается он, уже садясь в салон, но оступается и ударяется макушкой о проём.

— Осторожнее! — Тэджи инертно подаётся вперёд, но замирает, косо посматривая на Тэхёна, стоящего рядом с Минхёком и остальными возле такси Хумина.

— Порядок, порядок, — доносится из глубины автомобиля голос Сындже. — Всем пока! — выкрикивает он и, когда раздаётся коллективное нескладное «пока», захлопывает дверцу.

Такси трогается практически моментально, и Тэджи смотрит какое-то время ему вслед просто от скуки — всяко лучше, чем встретиться взглядами с Тэхёном.

После их странного диалога в туалете, жирное пятно на его колене стало ещё больше, а вопросов у Джи не убавилось. Хорошо, что она сегодня всё же воздержалась от выпивки. Иначе, могла бы наговорить лишнего.

…или сделать.

Уже часов десять — засиделись они, учитывая, что сегодня, по воле случая, у них был сокращённый рабочий день.

— Я поехал, — в пятый раз прощается Хумин, пожимая руку Шиву их фирменным рукопожатием, промахиваясь мимо его ладони пару раз.

— А вот и наше такси, — Минхёк вскидывает руку, привлекая внимание водителя. — Пока, Джи, — прощается он и тут же залазит на заднее сиденье.

— Пока, — кивает она, но Минхёк вряд ли её уже слышит. Они с Хумином больше всех выпили. Так что приходится практически силой оттаскивать от него Шиву, пока Хумин не утащил его с собой в такси.

— Пока, — хрипотца знакомого голоса будоражит вечернюю прохладу и фантомные мурашки на пояснице. Джи оборачивается на Тэхёна, стоящего возле открытой двери их с Минхёком автомобиля:

— Пока, — как-то совсем робко прощается она, держа брата под руку, который всё никак не хочет отпускать Хумина домой — или, скорее, наоборот.

Лишь на секунду Тэхён задерживает на ней внимание, садясь в автомобиль. А Джи так и смотрит вслед удаляющейся машине, не подозревая, что Тэхён смотрит на неё через тонированное заднее стекло.

— И долго тебя ещё ждать? — бубнит Шиву, и Джи возвращает взгляд на брата, понимая, что такси Хумина уже тоже уехало.

— Кто бы говорил, — она практически отшвыривает от себя руку Шиву, которую прежде держала под локоть.

— Ладно, — усмехается он, догоняя сестру, которая уже идёт к автобусной остановке — они решили прогуляться, чтобы немного провертеться и растрясти съеденное. — Ты ещё обижаешься?

— Нет.

— Тогда в чём дело?

— Просто хочу поскорее лечь в кровать и забыть этот день, — признаётся она, больше не желая вспоминать ничего из того, что произошло за последние двенадцать часов.

Шиву молчит, будто понимая её и без лишних объяснений. А на самом деле, он просто рад, что сестра оставила тему их недомолвок по поводу монтажа эпизода и корректировок сценария. В своё оправдание Шиву может лишь сказать, что Хумин обещал во всём разобраться ещё до того, как Джи взорвётся прямо в переговорной. Но весь день пошёл наперекосяк — бывает.

— Так, и что ты собираешься с ними делать? — переводит тему Шиву, а Джи не совсем понимает, что он имеет ввиду:

— С кем? — уточняет она, вопросительно ломая бровь.

— С женихом номер один, и женихом номер два, — пожимает плечами Шиву, подавляя ехидную улыбку.

— Ой, заткнись, — глаза закатываются сами собой.

…эту тему хочется забыть первой.

— Спрашиваю только из соображений безопасности, — пытается объяснить свой интерес Шиву. — Как твой старший брат, я должен знать, за кем стоит пристальнее приглядывать.

— Да ты даже в офисе не появляешься, — фыркает Джи, надменно глядя на брата. — Из тебя так себе охранник получится.

— Ну, я могу приезжать пару раз в неделю, если тебе понадобится… — но договорить ему не дают:

— Всё нормально, правда, — пресекает она, снова отворачиваясь. — Мне приятна твоя забота, но ты раздуваешь из мухи слона.

Мгновение Шиву берёт на обдумывание того, что хочет сказать.

— Только слепой не заметит, что эти двое к тебе неровно дышат.

Правда использует