Полукровка - С. И. Вендел

— Я выловила тебя из реки и привела помощь. Ты спас мою жизнь, я спасла твою. Так что мы квиты. У меня нет причин думать, что я должна что-то делать из благодарности. И, кроме того, ты никогда не вызывал у меня таких чувств. Так что верь, что бы ни случилось, это дается даром. Когда ты решишь, чего ты хочешь меня и что можешь мне доверять, просто дай знать.

Ее брови дерзко изогнулись в конце этой речи, как будто она только что не сбила жизнь Орека с ее оси, а затем Сорча развернулась на пятках, чтобы неторопливо уйти. Что-то в этой уверенной походке потянуло его за собой, в нем снова зажглась хищная часть, жаждущая преследовать, захватывать и требовать, и он схватил ее за руку, прежде чем она успела отойти больше чем на пару шагов.

Судьба, каким же идиотом он мог быть. На него никогда не смотрели с желанием, он никогда не допускал мысли, что женщина может испытывать к нему что-то большее, чем равнодушие, особенно такая совершенная женщина, как Сорча. Но то были оркцессы, и то была его старая жизнь, скучная, болезненная, в которой не было Сорчи.

И он больше не хотел жизни без нее. Она уже так много изменила для него — почему бы не изменить и это? Почему он не мог ухватиться за счастье, когда оно было предложено добровольно и с теплотой?

Возьми то, что она предлагает. Возьми ее, внутри него рычали незавершенные брачные узы. Возьми то, что принадлежит тебе.

— Хочу, — сказал он, задыхаясь, как будто из него высосали весь воздух. — Я хочу тебя.

Она изучала его лицо этими зелеными глазами, острыми, как ограненные изумруды, когда оценивала его, прежде чем широкая улыбка озарила ее лицо. Она осветила ее изнутри, и он мог поклясться, что если бы не смотрел прямо на нее, то подумал бы, что она запустила руку ему в грудь и вытащила сердце.

Так и есть, оно принадлежит ей.

— Хорошо, — сказала она с легкой полуулыбкой, прежде чем развернуться и продолжить путь по тропинке.

21



Весь тот день Сорча практически плыла, а не шла, в ее голове перепутались все варианты.

Он тоже это чувствует.

Возможно, это было немного зловредно с ее стороны, но то, как озадаченный Орек нервничал остаток дня, постоянно выглядя так, словно у него что-то вертелось на кончике языка, Сорча сочла восхитительным. Несмотря на все нервы и разочарование последних нескольких дней, теперь, когда она знала, что не одинока в своих чувствах, острота ощущений улетучилась.

Впервые за несколько дней она позволила себе просто быть собой, даря ему свои улыбки и прикосновения свободно и без ожиданий. У них было время, трудная часть была позади, и это унесло с собой тревожный груз, который она носила в животе.

Вместо этого его сменило теплое, трепещущее волнение.

Каждое прикосновение их рук, каждый украденный взгляд вызывали у нее мурашки по коже. Они искали простые способы соприкоснуться: ее ладонь на его руке, чтобы указать на что-то, его протянутая рука, чтобы помочь ей перебраться через быстрый ручей, и он даже убрал ее волосы за ухо кончиками пальцев так нежно, что это почти разбило ей сердце.

Предвкушение тихо гудело в ее крови, становясь сильнее по мере того, как солнце двигалось по небу. Сначала она не знала, почему мысль о сегодняшней ночи была такой многообещающей, но когда она посмотрела на Орека, увидела его застенчивую улыбку и то, как он смотрел на нее, как будто он почти не мог поверить, что она стоит здесь рядом с ним, она поняла, что они были на пороге чего-то чудесного.

Все вокруг словно утратило яркость и приобрело легкую сырость, под стать пасмурному небу. Ближе к вечеру воздух стал прохладным, и солнце скрылось гораздо раньше, чем следовало. Над лесом сгустились серые тучи, принося хлесткий ветер, срывающий капюшоны с их голов.

Она взяла руку, которую предложил ей Орек. В другой руке он держал их фонарь, указывая путь, пока они искали укрытие от надвигающейся бури.

Дождь барабанил по их кожаной одежде к тому времени, когда исчезли остатки скудного дневного света. Лицо Орека прорезали мрачные морщины, уши недовольно прижались к голове. Он описал фонарем дугу перед ними, желтый свет упал на волнистую поверхность скалы, которая окружала их ближе к реке.

Холмы начали подниматься накануне, удерживая их в неглубоких долинах между склонами. Река разделилась на десятки маленьких ручьев, словно корни, ищущих новую землю. Они решили следовать по самому большому ответвлению на север, придерживаясь его, пока вокруг них простирались холмы.

На карте они назывались Серыми холмами, и Сорча вспомнила, что слышала о них и о шахтерских поселениях, которые копали глубоко в холмах в поисках богатых залежей железной и медной руды.

Поэтому, когда свет фонаря исчез в темной пасти, расположенной в холме, Сорча не была удивлена. Орек напрягся, когда они стояли перед входом в пещеру, его ноздри раздувались. Она не знала, что он мог учуять сквозь непрекращающийся дождь, но хранила молчание, ожидая, когда он наконец кивнет.

— По крайней мере, там будет сухо, — сказала она.

— Позволь мне пойти первым. Возможно, эта идея пришла в голову не только нам.

Сорча отпустила его руку, и Орек нырнул за край пещеры. Крепко прижимая Дарраха к себе, она последовала за ним в чернильную темноту.

Стук дождя эхом сопровождал их осторожные шаги, но после первых нескольких футов пещера действительно была сухой. При свете фонаря они пробирались все глубже, Ореку приходилось разворачиваться боком, чтобы протиснуться в проход.

Еще через минуту неспешного исследования пещера открылась в более широкое пространство, усеянное сталагмитами, мерцающими на свету. Жилы пронизывали грифельно-серые стены пещеры и завитки узоров, которые, казалось, меняли цвет в зависимости от освещения.

Когда места стало достаточно, чтобы устроиться, они сняли рюкзаки и промокшую верхнюю одежду. Сорча тряхнула кудрями, освобождая их от платка, которым она их повязала, вода забрызгала ее ноги.

— Мне нужно проверить еще раз, просто чтобы убедиться, что тут безопасно.

— Я пойду с тобой, — сказала она, расстилая свой промасленный плащ на камне.

— Что-то может быть там, — предупредил он, и лицо его снова стало мрачным.

— Я не хочу оставаться в темноте.

Держа фонарь немного повыше, он протянул ей руку. Сорча с улыбкой взяла ее, и дрожь пробежала по спине, когда она почувствовала, что ее ладонь