Тоскуя по ней - Тиффани Робертс

глядя вниз на ее киску. Его семя, переливающееся бело-голубым светом, сочилось из пухлых красных лепестков ее влагалища. Эта первобытная, инстинктивная его часть стремилась втолкнуть все обратно в нее, завершить их неумолимую брачную связь — и позволить его семени укорениться внутри нее. Оплодотворить ее.

Он взглянул на живот Уиллоу. В этот момент он понял, что когда-нибудь она выносит его ребенка. Не сейчас, пока нет, но это было неизбежно.

— Что ты делаешь? — спросила она.

Киан перевел взгляд на ее пышное тело, чтобы встретиться с ее взглядом.

— Восхищаюсь тем, что принадлежит мне.

Хотя щеки Уиллоу уже раскраснелись, он знал, что его слова вызвали новый румянец на ее коже. Какой бы страстной ни была его маленькая смертная пара, у нее бывали моменты застенчивости.

Его губы растянулись в усмешке.

— Оставайся здесь, Фиалочка.

— Хорошо, — она закинула руки за голову и выгнула спину. — Не то чтобы я чувствовала, что смогу далеко уйти.

Киан рассмеялся, его взгляд задержался на ее полных грудях.

— О, ты соблазнительный кусочек…

Он оставил ее, чтобы пройти в ванную, где достал из бельевого шкафа мочалку и включил воду. Как только вода стала теплой, он намочил ткань и омыл себя, оплакивая потерю сущности своей пары. Его единственным утешением было то, что ее аромат сохранится на его коже еще некоторое время, даже если его сила будет ослаблена.

Когда он вернулся к Уиллоу с мочалкой, она действительно пошевелилась, подвинувшись к изголовью кровати, и теперь полулежала на кровати. Она молча наблюдала за его приближением. Он забрался на матрас и раздвинул ее бедра.

Ее лоб нахмурился, а колени подогнулись.

— Что ты делаешь?

— Я забочусь о своей паре, — объявил он.

— На самом деле это очень мило.

— Хм. Возможно, это ты оставляешь на мне свой след, — Киан уставился на ее лоно. Искушение победило. Он провел пальцем вверх по ее складочкам, собирая свое семя, и толкнул его в нее. У Уиллоу перехватило дыхание, и ее лоно напряглось. Он убрал палец.

— Что ты имеешь в виду? — спросила она, слегка задыхаясь.

Пусть этого будет достаточно, Киан.

Его семя не примется. Он не позволит этого. Но он чувствовал первобытное удовлетворение от того, что все оно было внутри нее, звериную гордость, которую не мог отрицать.

Киан провел мочалкой по внутренней стороне ее бедер.

— Я провел так много времени с тобой, Уиллоу. Вполне естественно, что твоя нежность повлияла на меня.

Уиллоу фыркнула.

Он взглянул на нее.

— Ты мне не веришь?

— Не совсем.

— Называй меня лжецом, смертная. Называй меня дураком, — сказал он, проводя тканью по ее лону. Он нежно надавил на клитор. У нее перехватило дыхание, и он выдержал ее взгляд. — Пока ты называешь меня своим, мне все равно.

Выражение ее лица смягчилось, хотя глаза, смотревшие в его, были серьезными.

Скомкав мочалку, он бросил ее на пол. Когда он взялся за одеяло и потянул, Уиллоу приподняла зад, позволяя ему расправить кровать. Она просунула ноги под одеяло и скользнула ниже, чтобы положить голову на подушку.

Киан подполз к ней. Сложив крылья вдоль позвоночника, он лег на бок позади нее, обнял за талию и притянул ее тело вплотную к своему, прижав ее задницу к паху. Он укрыл их одеялом. Зарывшись носом в ее волосы, Киан глубоко вдохнул, погружаясь в ее аромат.

Уиллоу провела ладонью по его предплечью, пока не положила ее поверх его руки. Она зевнула и, слегка поерзав, уютнее прижалась к нему. Его член дернулся.

— Не обращай на него внимания, — пробормотал он.

Она усмехнулась. Движение ее задницы по его стволу, конечно, не облегчало контроль над собой.

— Мы не предохранялись, — сказала она.

— Ты в безопасности. фэйри не переносят болезней, и такие, как я, могут зачинать детей, только когда мы этого захотим. Ты не сможешь выносить моего ребенка, пока я не захочу.

— Хорошо. Вау. Это… удобно.

Он скользнул рукой между ее грудей, чтобы положить ладонь на сердце.

— Мммм.

Они лежали так некоторое время, Киан успокаивался ровным, легким ритмом ее сердца, пока она не спросила тихим голосом:

— Ты правда имел в виду то, что сказал, Киан? Ты мой?

Киан прижал ее немного крепче к себе и поднял голову, приблизив губы к ее уху.

— Я твой, Уиллоу. Навеки.

Двадцать три 

Уиллоу открыла глаза и увидела тусклый, сероватый свет рассвета, просачивающийся сквозь прозрачные занавески на окне ее спальни. Она действительно так долго спала? Она медленно моргнула, когда ее сознание прояснилось и вернулись воспоминания. Обед с Джейми; Лахлан, принуждение, нападение; Киан.

Киан.

Ты мой?

Я твой, Уиллоу. Навеки.

Ее пульс участился, когда эти слова эхом отозвались в голове и окутали сердце, наполняя ее такой надеждой. Осмелится ли она поверить им? Осмелится ли она поверить, что этот мужчина, это потустороннее существо, принадлежал ей, и только ей? Это казалось слишком фантастичным, чтобы быть правдой.

Теплое дыхание Киана шевелило ее волосы. Он лежал позади Уиллоу, одной рукой надежно обхватив ее за талию, ноги переплелись с ее ногами. Его запах в воздухе был густым, ароматным, пряным, возбуждающим.

И тут что-то твердое и выпуклое прижалось к изгибу ее задницы.

Ее соски напряглись, и Уиллоу прикусила внутреннюю сторону губы. Его член уже был внутри нее, но было нечто большее.

Они… занимались любовью.

И Киан остался с ней после этого. Он провел с ней ночь.

У нее защипало глаза, и тепло расцвело в груди.

Каждый раз, когда ее обижали, отвергали или предавали в прошлых отношениях, в ее сердце образовывалась еще одна трещина. Возможно, она позволяла себе проявлять заботу слишком быстро, слишком глубоко, но она не могла изменить себя. Ей нравилось общаться с людьми. Ей нравилось узнавать о них, нравилось видеть их улыбки, нравилось заглядывать в их жизни и в их счастье. Но когда дело доходило до романтических отношений, это стремление к общению, к заботе только причиняло ей еще большую боль.

Уиллоу никогда не встречала человека, который относился бы к ней с таким же уважением и любовью, какие она дарила им.

Пожалуйста, Киан. Пожалуйста, не делай мне больно.

Она оставалась тихой и неподвижной, наслаждаясь этим моментом, наслаждаясь его близостью, его теплом и нежным собственническим чувством его объятий.

Пока зов природы не стал слишком настойчивым и не разрушил все.

Очень осторожно, чтобы не разбудить его, она подвинула ноги вперед и обхватила пальцами запястье Киана. Она подняла его руку достаточно высоко, чтобы высвободиться из-под нее, прежде