Ешь, пей, спи - Ким Ынсук

– Клубничный… аромат? – Он поднял один из квадратиков и удивленно взглянул на Исук.

– Ну… Я купила это, чтобы… В общем, это не то, что…

– Выходит, ты любишь клубнику!

Он что, снова с ней заигрывает? Он ведь даже не спрашивал, просто как будто бы сам для себя отметил, что она готова к тому, чего он так жаждет. Сончжэ крутил перед Исук хвостом, словно мартовский кот!

– Нет! – смущенно завопила Исук.

Когда их взгляды встретились, по телу Исук пробежала легкая дрожь, колени подкосились. Она странно себя чувствовала, когда представляла, что то, о чем она так долго мечтала и что рисовала в своих фантазиях, действительно может произойти.

– Я не из таких девушек… – пробормотала она чуть ли не шепотом.

– А что такого в «таких» девушках? Я вот как раз такой парень.

Сейчас Исук видела в глазах Сончжэ не просто похоть, а страстное, непреодолимое желание. Таким она его еще не знала, это ни в какое сравнение не шло с тем, что они представляли с подругами, когда обсуждали, как может пройти первая ночь Исук с Сончжэ.

Она буквально тонула в его взгляде, все тело легонько покалывало. Когда Исук осознала, что тоже хочет этого парня, все ее мыслительные процессы замедлились. Что касается бедных детей… Ничего страшного, их мамочка заработает много-много денег и втихаря от папы позволит сделать липосакцию, если потребуется. Так что к черту все!

Открывая дверь в квартиру, Сончжэ крепко сжимал руку Исук. Она уже не переживала ни о своем обвисшем животе, ни о крупных бедрах, ей было все равно. Они с Сончжэ даже не успели понять, действительно ли презерватив с ароматом клубники пахнет клубникой. Куда слаще их собственные запахи, слившиеся воедино!

Исук таяла под взглядом Сончжэ. Ей казалось, что эта ночь ярче любого, даже самого солнечного дня. Когда они с Сончжэ сплелись в объятиях, став единым целым, Исук, опьяненная взглядом Сончжэ, едва не потеряла сознание. В его глазах будто бы сияли звезды.

Исук проснулась от жуткого ощущения, что кто-то пристально смотрит на нее сверху вниз. Открыв глаза, она увидела перед собой Мёнхуна. Он массировал виски.

– Ты… чего тут делаешь?

– Меня интересует тот же вопрос, что ты тут опять делаешь?

Исук свернулась калачиком, натягивая одеяло повыше к груди. Сончжэ, спавший рядом, обнимал ее одной рукой, но, услышав голос Мёнхуна, он мигом выскочил из-под одеяла.

– Ты так и будешь постоянно наведываться в мою комнату? – раздраженно спросил Сончжэ.

– Ты же сам говорил, что женщин нельзя сюда приводить! Но что же я вижу?

– Она не просто женщина. Она твоя невестка. Может, о манерах вспомнишь?

Услышав слово «невестка», Мёнхун вышел из комнаты, хлопнув дверью. Исук наблюдала за перепалкой братьев и только глазами хлопала, не понимая, что происходит.

Сончжэ посмотрел на часы и снова закрыл глаза. Его утренняя щетина щекотала щеку Исук, когда он обнимал ее. Его рука потянулась к ее животу, но Исук шлепнула его. Ведь живот – гордость любой женщины! Трогать его, когда тебе вздумается, ни в коем случае нельзя! С губ Сончжэ сорвался легкий смешок, и он заснул.

Убедившись в том, что он крепко спит, Исук осторожно встала с постели. Когда она вышла из спальни, Мёнхун уже умудрился собрать все свои пожитки. Он посмотрел на Исук, которая натянула на себя что-то из одежды Сончжэ, и нахмурился. Как же сильно она отличалась от тех девушек, которых предпочитал Мёнхун.

– Может, сначала поешь? Я что-нибудь приготовлю. – Исук наконец начала понимать, что чувствует ее мать, когда зовет ее есть. Эти слова – не просто просьба перекусить, в них совершенно иной смысл.

– Думаешь, я так зол, потому что не успел позавтракать?

– Просто прошу тебя хорошенько все обдумать, прежде чем уходить из дома.

– В таком случае, может быть, ты готова свалить отсюда? Это наша с Сончжэ квартира.

– Почему ты так меня ненавидишь? Я думала, что нравлюсь тебе. Но, похоже, ты все время меня обманывал. Почему так сильно хочешь, чтобы мы с твоим братом расстались? Ты ведь всегда был против наших отношений. Постоянно твердил, что это вовсе не любовь, что Сончжэ нравится другая, что я вообще не в его вкусе. В чем я провинилась перед тобой? – Исук действительно хотела узнать, почему Мёнхун так к ней относится.

Самый близкий родственник Сончжэ ее ненавидел, а она даже не знала, за что, и это ее ранило. Конечно, ей хотелось бы, чтобы его родственники приняли ее так же, как принял Сончжэ.

– Просто хён… – Мёнхун не сразу собрался с мыслями. – Он единственный оставался рядом со мной, когда я вернулся в Корею. Дело не только в кровном родстве, просто он и впрямь заменил мне и отца, и мать, и друзей!

– Как хорошо, что он девушек тебе не заменил… – Мёнхуну не понравилась шутка Исук, и он вновь схватился за сумку, но Исук быстро выхватила ее. – Не спорю, брат может заменить отца, но как мужчина заменит мать? Это совсем не одно и то же. О! Тогда твою маму попробую заменить я! – Пускай логика Исук и страдала, говорила она искренне. Ей не хотелось ранить Мёнхуна.

– Моя мама вообще-то худая!

– А, вот оно как.

Исук ничего не могла поделать. Мёнхун, который упорно пытался сбежать из собственного дома, очень сильно напоминал саму Исук. Она ведь тоже всегда сбегала от самой себя. Поэтому Исук понимала, что чувствует Мёнхун, как он зол. Он нуждался в любви и внимании. Такой же, какую Сончжэ подарил Исук.

– Вот же засранец! Иди сюда, дай я тебя обниму разочек!

– Ты с ума сошла? Отстань!

Несмотря на сопротивление, Исук все равно сжала Мёнхуна в объятиях, и тихонько, как маленького ребенка, начала поглаживать его по спине.

– Я понимаю тебя. Ты наверняка думаешь, что у тебя в один миг просто украли брата. Но даже если мы расстанемся и я вновь стану для вас чужим человеком, твой брат все равно останется твоим братом. Так будет всегда. Что тебя так сильно беспокоит? Мы ведь еще не женаты, просто расслабься и наблюдай за всем, что между нами происходит. Ты ведь хочешь, чтобы Сончжэ был счастлив, не так ли?

– Хочу! Я хочу, чтобы он был счастлив, как никто другой! В мире так много хороших, красивых женщин, но почему именно ты…

Не очень-то приятно слышать подобное заявление. Но Мёнхун рыдал у нее на плече, и, глядя на него, Исук осознала, что только он сам и Сончжэ могут понять эту любовь и эту привязанность.

– Кстати, я