Сыграем в любовь? - Шарлотта У. Фарнсуорт

не могу насытиться. Мое тело – как музыкальный инструмент, созданный специально для него. Дрю ласкает меня членом так же, как чуть раньше – языком. Почувствовав, что я уже близко, он замедляет темп.

Мои руки крепко, до боли стискивают простыни, держатся, словно за спасательный круг. Я подаюсь Дрю навстречу, отвечаю на каждый толчок – и так до точки, от которой нет возврата. Внутри словно что-то взрывается, окатывая все тело коконом удовольствия. Мои бедра дрожат, пальцы ног подгибаются. Кажется, что приятнее уже некуда, – но тут пальцы Дрю касаются моего клитора, а член внутри твердеет еще сильнее, пульсирует, а затем я ощущаю незнакомое прежде тепло. Вспоминаю одну из причин, почему в этот раз все иначе, чем обычно. Остальные причины – сам Дрю.

Парень переворачивает меня на спину, целует, проскальзывает в рот умелым языком. Дрю явно все равно, чем совсем недавно были заняты наши рты. Я чувствую свой вкус на его губах, и это на удивление горячо.

Дрю отстраняется, выходит – и я тут же понимаю, куда он смотрит. Чувствую, как из меня вытекает жидкость. Парень смотрит на меня хищным собственническим взглядом, и от этого мне тяжело думать. Тяжело даже дышать.

Я знаю, что у него в мыслях. «Моя».

Такой я и выгляжу: лежу на кровати в свитере с его фамилией, пока из меня течет его сперма.

Обычно я считаю, что те, кто называет девушек «своими», слишком много о себе думают.

Однако Дрю я принадлежать хочу. И видимо, запала на него всерьез.

* * *

Гудение заканчивается – и начинается вновь. Я со стоном протягиваю руку туда, где я накануне вроде как оставила телефон. Нашарив, подношу к уху, не глядя на экран.

– Алло? – хрипло выдавливаю я.

Дрю, спящий рядом, ворочается. Это будит меня лучше звонка телефона. Я не привыкла просыпаться рядом с Дрю. Каждый раз как первый, и этот – не исключение.

– Ты жива! Отлично.

– Оливия?

– Она самая. Лучшая подруга, которой надо было написать, если решишь ночевать не дома, помнишь?

– Черт! – Я тру глаза ладонью. – Вообще из головы вылетело.

– Я так и подумала. Просто решила проверить, что тебя и правда не украли и не задавили. Меня бы иначе совесть замучила.

С моих губ срывается смешок:

– Сколько заботы!

– Ты все еще с ним?

– М-м…

Я смотрю на Дрю. Он лежит на спине, улыбается, глядя в потолок и закинув руку за голову. Я бесстыдно разглядываю его тело.

– Ага, – отвечаю я Оливии.

– Отлично. – По голосу я понимаю, что она улыбается. – Тогда до встречи!

– Пока, Лив.

Я кладу телефон и поворачиваюсь к Дрю. Он без лишних слов отодвигает руку. Я ползу ближе и устраиваюсь головой у него на груди.

– Прости, что разбудила.

Дрю рассеянно водит по моей руке грубыми кончиками пальцев, вызывая целый столп мурашек.

– Не извиняйся! Рад, что у тебя есть подруги, которые о тебе заботятся.

– М-м, – соглашаюсь я, а затем поправляю его: – Подруга.

– Хм?

– У меня всего одна близкая подруга. В плане, я хорошо общаюсь с коллегами – по большей части. Да и Амелия теперь живет в Нью-Йорке. Но, за исключением Оливии, я почти не впускаю людей в свою жизнь. С мамой мы не слишком ладим, а Саймона я едва знаю. Просто… вечером увидела тебя с родителями. У тебя есть и семья, и друзья, а я… – Я сглатываю. – Просто хочу, чтобы ты понимал, с каким человеком будешь. Не говорю, что у нас что-то намечается, но…

– Намечается, – отвечает Дрю так уверенно, без сомнений, что хаос в моей голове сразу же чуть притихает.

– Когда твой следующий матч в Нью-Йорке?

– В декабре.

– А мы сможем увидеться до него?

Дрю выдыхает. Грудь у него опускается.

– Да, сможем. Но вряд ли скоро. В этом году мы намерены выиграть чемпионат. Тренер гоняет нас на дополнительные тренировки, и…

– Дрю, ничего страшного! Я понимаю. Ну… может, и нет. Я знать не знаю, каково это – быть профессиональным спортсменом. Но я… Я так гордилась тобой сегодня. Конечно, на стадионе было непривычно – видеть каких-то людей в свитере с твоей фамилией, слушать, как болельщики возмущаются твоему голу. Но смотреть, как ты играешь, – невероятно круто! Я редко чувствую что-то подобное. И хочу, чтобы ты занимался любимым делом и шел к победе – чего бы тебе это ни стоило.

Несколько секунд Дрю просто молчит. Я даже начинаю переживать, правильно ли он меня понял. Вдруг решил, что я не хочу его общества?

Но тут парень зарывается пальцами в мои волосы, приподнимает мне голову так, что я вижу его лицо, переполненное эмоциями.

– В шутку солнышком я назвал тебя только один раз, – говорит он. – А в другие – потому что рядом с тобой я чувствую свет и радость. Я так чертовски счастлив, когда ты со мной, Харпер.

– Я так в тебя влюблюсь, – шепчу я.

Дрю перебирает мои волосы. Его губы расплываются в столь обожаемой мною улыбке.

– Как чудесно! Детка, я ведь в тебя уже влюбился.

Глава двадцать четвертая. Дрю

Я медленно просыпаюсь и, глядя на темную незнакомую комнату, пытаюсь понять, где я. Тяжелые шторы чуть приоткрыты, и через них на узорчатый ковер падает тонкий луч солнца.

Я замечаю валяющийся комом на полу синий с белым свитер – и тут память проясняется. Ужин с родителями. Танец с Харпер. Слова, которые она прошептала мне ночью.

Харпер все еще спит. Губы у нее чуть приоткрыты, а волосы разметались по белой наволочке, точно нимб. Я смотрю на нее, обеими руками хватаюсь за возможность полюбоваться каждой мелочью и не казаться извращенцем или влюбленным дураком.

После ночных разговоров я думаю, что мы хотим одного и того же. Молюсь об этом. Ведь вчера я осознал, что влюблен в Харпер куда сильнее, чем полагал.

Ужин с ней и родителями ощущался как нечто правильное. А быть внутри Харпер без презерватива – вообще что-то крышесносное! Я никогда не занимался незащищенным сексом. Ни с одной девушкой.

С самого драфта я не раз слышал дикие истории о том, как далеко готовы зайти некоторые, чтобы загнать в угол профессионального спортсмена. Например, во время прошлого сезона жене Льюиса позвонила какая-то женщина и утверждала, что он переспал с ней во время поездки и она забеременела. Не хочется думать о людях худшее, но я отлично понимаю, что восемнадцать лет алиментов с моей зарплаты – это баснословные деньги.

Однако когда Харпер