Бургер для неверного мужа, или Попаданка берется за дело - Даша Семенкова

переливать из пустого в порожнее. Мы с тобой всё-таки деловые люди. Скажи прямо, какой смысл в этом разговоре. Тебе не нравится, какая я есть? На что-то другое рассчитывал?

От удивления он распахнул глаза, сверкнув белками. Яркими. Ещё и эти веснушки на радужке. Вроде привыкла и к нему, и к его внешности, но все равно поймала себя на то, что засмотрелась.

– Вот оно. Сейчас ты опять кажешься такой прямолинейной, такой искренней, что с тобой хочется быть искренним в ответ. Но больше я тебе не верю. Ни в то, что говоришь теперь, ни вообще... – он нервно усмехнулся. – Возможно, ты думаешь, что это неважно, ведь наш брак ненастоящий. Но доверие необходимо в любых отношениях. Тебе не помешает это осознать как деловому человеку.

Доверие? О каком доверии он мне говорит! С его вечными придирками на ровном месте и привычкой лезть в мои дела как в свои. С его толпой любовниц, которых он даже не считает нужным скрывать. С его личной жизнью, подчёркнуто отдельной от моей.

С его манерой судить исключительно по внешности. Да и ту не замечать, пока ярко не раскрасят и не сунут под нос.

– Я всего лишь приоделась и накрасилась. Устроил скандал из ничего, – произнесла с ледяным высокомерием. – Между прочим, я устала, весь день на ногах, в отличие от... Короче, я ужинать. Ты как хочешь. Заодно обсудим действительно важные дела.

– Ах, важные... Извини, дорогая, пожалуй я сыт. И разговорами тоже, – ответил он мне в тон. – Что-нибудь ещё... срочное?

Да пошел ты. Возилась с ним ещё как с правдашним, время теряла, которого и без того в обрез. Даже начала испытывать какую-то привязанность, заботиться от души и жалеть. А он как был высокомерный сноб, так и остался. Сейчас окончательно поправится – плевать ему на меня будет, как раньше.

– А знаешь, ничего. Какие у нас могут быть разговоры, в самом деле, – я отмахнулась, не желая больше ничего слышать, и вышла.

В одиночестве ужинать все равно не пришлось. В пустой столовой, где даже слуги устали нас ждать и разошлись, на стуле, предназначенном для Милоша, сидела демоница. Встретила презрительной насмешкой – этой-то что не так?

– Спасибо, что пришла составить мне компанию, – вежливо сказала я, садясь на свое место по ее левую руку. – Будешь салатик? Или заказать горячее?

Она мельком взглянула на большую тарелку, на которой порция казалась совсем крохотной, и поморщилась. Взяла красивое яблоко с наливным красным боком.

– А тебе лишь бы брюхо набить.

– В смысле? Время ужина, а я весь день...

– Время наконец соблазнить мужчину, который имел несчастье на тебе жениться! – с раздражением перебила она. – Подумать только: долгие дни одинок, взвинчен после ссоры, наконец увидел, что ты иногда очень даже ничего... Да он готов как перезрелая слива упасть к твоим ногам!

Пока она говорила, я завороженно смотрела на яблоко в ее руке. Словно дразня, она то отводила, то подносила его ближе к лицу. К хищному рту, сверкавшему острыми белыми зубами, когда она ухмылялась.

Заметив как я смотрю, демоница протянула мне яблоко. Я отрицательно мотнула головой – надо же, оживший символ из библейских притч. Она пожала плечами и вгрызлась в хрустящую сочную мякоть.

– Спасибо за совет, но мне это не нужно, – отозвалась я, принимаясь за свою порцию. – Я на свою новую жизнь не жалуюсь, но не собираюсь... Он мне безразличен.

– Правда? Почему тогда его слушаешься даже сейчас, когда не видит и не просил? Давишься этой травой, пока слуги на ужин жареные рёбрышки едят.

– Не хочу никого напрягать. Поем что дали.

– Ладно, давись дальше. Все равно не оценит.

Она улыбнулась, заострённым темным языком слизала с губ яблочный сок, мигнула, как изображение на сломанном мониторе, и исчезла в момент.

В ту же секунду в коридоре послышались шаги. Я запоздало спохватилась – не слишком ли громко разговаривала, вдруг кто-то из слуг идёт проверить, с кем это я тут так эмоционально общаюсь. Застанет в одиночестве, сплетни пойдут, что хозяйка немного того, с головой раздружилась...

Но в столовую вошёл Милош. Замер на пороге, посмотрел на меня вопросительно.

– Лина, ты одна? Мне показалось...

– Тебе показалось. Садись. Я велю подавать горячее, пока совсем не остыло.

Он сел на место, где только что исчезла демоница. Я позвонила в колокольчик для вызова прислуги. Нам подали треску на пару с зеленью и ложкой овощного пюре. Официант ушел. Мы все молчали.

– Ну, давай. Говори, – не выдержала я первой.

– Ты говори.

– Ты же пришел. Это даже как-то неприлично.

– А у тебя, помнится, было срочное дело, – он заглянул мне в глаза. В зрачках отразились лампы, и я чуть было не спросила по привычке, не слишком ли яркий свет. – Если ждёшь извинений, их не будет.

– Ах так?! Знаешь, у меня тут появились было кое-какие мыслишки, – заявила, вспомнив совет демоницы, – но раз ты такой, точно ничего не будет. Никогда. Надо же было вообще подумать, что я... Да с тобой...

– Какой это такой? – переспросил он с живым интересом.

Я замолчала, подбирая слово. Самовлюблённый, бестактный, избалованный, легкомысленный, привыкший швыряться деньгами и плевать на чужие чувства, обнаглевший...

– Поверхностный, – наконец смогла выдать что-то более-менее приличное.

– А, – отозвался он. – Ну... Ладно. Так что там у тебя?

– У тебя. Вечеринка. С маскарадом, наверняка с музыкой и танцами. Товарищи твои заскучали. Я ее организовать не смогу, некогда, да и не умею...

– Разумеется, я организую все сам. Что ещё?

– Это уже личное. Не уверена, нужно ли тебе это знать.

– Личное личное или публично личное? – уточнил он деловитым тоном, который меня немного успокаивал.

Действительно, семья – тот же проект, особенно для людей нашего уровня. Если рассуждать здраво, без эмоций.

– Наверное, всё-таки публично.

Осторожно, чтобы не наговорить лишнего и не вызвать подозрений, я спросила, должны ли мы принимать дядюшку Ризмана как единственного моего родственника. Милош ответил, что тот дядюшка ему совсем не нравится, и сам по себе он, хоть и не из простого рода, но не высокого полета птица. Вытанцовывать вокруг него я не должна.

– Хватило того, что он был на нашей свадьбе. Если все же задумаешь, избавь меня от обязанности