Фрейлина Её Величества - Дия Семина

Ульяна достала смартфон и сделала несколько кадров, а советник сделал вид, что не удивился такому замысловатому устройству в руках русской княгини. О технологиях, какими владеют в России, давно ходят легенды.

— Можете составлять отчёт. Отравительница – засланная шпионка. Это старинный Орден, маги в нём слабые, а вот яды – сильнодействующие. Имеют ли эти магистры отношение к какой-либо конкретной стране, я не знаю. Вам лучше связаться с моим мужем, канцлером Андреем Васильевичем Разумовским, он ведёт это дело очень давно.

Советник побледнел, поклонился и прошептал что-то бессвязное, похожее на оправдание: «Не думал о счастье лично встретить жену канцлера», ещё какие-то комплименты, и сумбурные слова оправдания, что попросил о таком одолжении столь важную персону…

Громкий лай Волка вынудил советника замолчать. Ульяна молча легонько подтолкнула Артемия к выходу, и сама следом поспешила во двор. Уже предчувствуя, что вернулись Анна и Алексей, но с какими новостями?

Глава 48. План спасения

В покоях царевича Алексея и Марии начался переполох. Волк лает, на него пшикают, но это бесполезно, у зверя неистовый приступ агрессии к Руперту, сидящему в кресле с таким видом, что, кажется, он только что умер, а теперь воскрес, но ещё не до конца.

На Анну вообще страшно смотреть, она бледная, расстроенная и не плачет только потому, что уже несколько минут рыдала на плече у царственного брата.

— Вернулись? Ух! А Ника? — с порога воскликнул Тёма и осёкся, когда увидел Руперта. Можно обойтись без представления, этого подлеца молодой князь узнает из тысяч людей.

Волк вдруг поднялся, но голову опустил, шерсть вздыбилась, белоснежные зубы оголены, а глухое рычание заставило всех замереть.

— Давай, мальчик, пусть твой зверь перегрызёт мне глотку, ты ведь этого хочешь? — простонал барон.

— Это самое простое, чего я хочу! Ты украл мою любимую! Единственного самого родного моего человека, и сделал это подло. Так что, да. Я желаю тебе смерти! — неожиданно для всех Тёма предстал совершенно в другой ипостаси.

Милый, всегда деликатный и сдержанный князь Вяземский, казалось, не способен на такую ярость.

Но это только казалось, за последние дни Тёма повзрослел, лет на десять, в нём появилась мужская суровость.

Анна прекрасно помнит, как в поместье ходуном весь дом ходил…

И сейчас вдруг началось то же самое ужасное действо. Словно землетрясение, в комнате зазвенели окна, люстры, первые двери начали хлопать, пока не сильно, но это только начало.

— Артемий! Остановись! Мы прыгали несколько раз и Руперт, и Анна, и все вместе, и по отдельности… Мы не можем пробиться сквозь какую-то преграду. И Анна определила, что это искусственно созданная блокада. В том мире нас уже ждали! Ника не в этот раз, так в любой другой могла угодить в ловушку! — прогремел Алексей.

И всё мгновенно стихло. Волк поднял голову и посмотрел на «хозяина», а Тёма отпустил пса и усмирил свою ярость.

 Однако Руперту вдруг стало совершенно нехорошо. Осознание, какой магической глыбе он перешёл дорогу, и что этот мальчик теперь его враг, заставило вжаться в кресло.

— Ваше Высочество, простите, не могу его видеть! Надеюсь, вы понимаете мои чувства. Но это всё пустое. Вы сказали, что там преграда?

— Да, какое-то поле. Похоже, что пока мы учились у них – они учились у нас! Там магия зачаточная, на уровне экстрасенсов, лекарей, менталистов, медиумов. Но, видимо, что-то их смогло приподнять с начального уровня на чуть более продвинутый. Плюс технологии. Это нечто сродни РЭП они сбивают наши настройки геолокации. Миры похожи, но отличаются даже в географии, не только в наполнении, — за всех ответила Анна, как более осведомлённая о том мире.

— Они закрыли всё? Или есть какая-то лазейка, недоступная вам? — Артемий окончательно взял себя в руки и заставил Волка отойти и лечь у входа, потому что он своим грозным видом напугал женщин, особенно Марию.

— У Анны и Руперта похожие способы перехода, они скорее светлые. Допустим, что у Руперта серый, — Алексей мельком взглянул на барона, словно хотел уточнить его «учётные данные» и подтвердил свою гипотезу насчёт его способностей. — У меня тёмные. Я пробовал прыгать в паре с Анной и в паре с Рупертом через мои каналы, но результат одинаковый.

— Одинаковый, это какой? — Тёма не сразу понял, что имеет в виду царевича.

— Мы виснем в темноте подпространства. Приходится очень быстро выныривать обратно. Причём сюда мы перенеслись из Пруссии довольно быстро, привычно и без особого напряжения, — Анна снова сосредоточенно сцепила пальцы в замок и теперь взяла своё отчаяние под контроль, понимая, что истерикой делу не поможешь.

— Путь есть. Я тоже умею прыгать. В последний наш прыжок я ради забавы замедлился, запомнил всё до мельчайших подробностей в том, что делала Ника.

— А почему молчал? Почему не прыгал? — хором спросили все, кроме удивлённого Руперта.

— Я попытался, и мой прыжок через ослепительный свет. Через чистую энергию. Во-первых, это не очень приятно, тело не выдерживает, это смертельно опасный трюк, во-вторых, это приводит к катастрофическим последствиям для мира. Таким, как я, самим прыгать опасно, вы все ощутите магический шторм в этот момент. Есть в магии вещи, какие трогать нельзя ни под каким предлогом, и я дал клятву, что не посмею использовать свою силу, если быть точным, на мне тоже стоит печать запрета от всего магического совета. Но сейчас совершенно иной случай.

Алексей, Анна и Ульяна приглянулись.

— Тебе запретили прыгать?

— Да, я же выразился весьма прямо. Я постиг теорию прыжка, обсудил её с Андреем Васильевичем и он, осознав суть и последствия моих самостоятельных перемещений…

— Этот мальчик, может переместить дом, а может быть и город! Вот о чём он пытается вам сказать. Одного человека его энергия спалит за считаные секунды! — вдруг проворчал со своего кресла Руперт, и тем самым заслужил удивлённые взгляды.

— Да, это так. Потому я предпочитаю не прыгать в привычном понимании. Точнее, вообще не прыгать. Только как багаж Вероники. И мне очень жаль, что я не ослушался приказа, и не прыгнул сразу, не забрал её у этого.

Собранию пришлось взять некоторую паузу, чтобы осмыслить услышанное.

— Но сам ты не прыгал ни разу? В том смысле, что раз