Курсантка - Василиса Мельницкая

— Бекмурзаев не пощадит девочку, как только получит деньги. Он уверен, что убьет разом двух зайцев. И золотишком разживется, и с кровной местью разберется. Его бойцы тщательно следят за всеми приезжими. Дом охраняется тщательнее, чем императорский дворец. Если шанс спасти девочку есть, то один-единственный.

— Дашь подсказку? — оживился Матвей.

Пока в голову не приходило ничего путного. Любая попытка проникновения на территорию — огромный риск. Надо пробраться туда незаметно. Матвей надеялся, что идея, как это сделать, придет на месте.

— Бекмурзаев должен сам впустить в дом того, кто сможет освободить ребенка. — Дед смотрел на Матвея, не мигая. — А еще он очень падок до женской красоты.

Яра. Матвей сразу понял, что дед намекает на Яру. Но, черт побери, это же опасно! И если за эту вылазку Яру не прибьет Александр Иванович, то князь Разумовский точно спустит шкуру с них обоих. Или даже с троих, ведь Сава не останется в стороне.

— Любовь, — произнес дед.

— Что? — очнулся Матвей.

— Любовь, говорю. Твою сестру зовут Любовью.

Матвей вдруг осознал, что его это не задевает. Он — сын от нелюбимого мужчины, а сестренке повезло больше, потому она… любовь. И что? Он уже перерос детские обиды. А малышка ни в чем не виновата. И если ее больше некому защитить… он готов рискнуть. Тем более, у него есть козырь, и не один.

Глава 44

Грозный встретил нас тридцатиградусной жарой, пыльной, но не выгоревшей на солнце зеленью и тяжелым маслянистым запахом мазута. Впрочем, последнее — следствие того, что перед прибытием на вокзал поезд проезжал мимо нефтяных заводов.

— Вы в гостиницу? — спросила Ася, обмахиваясь соломенной шляпкой.

— Нет, — ответил Матвей. — У деда тут дом. А вы?

— А нас встречают, — сказал Мишка. И замахал кому-то: — Алан! Привет, брат!

К нему подскочил рослый широкоплечий парень. Мишка говорил, что они ровесники, но его друг казался старше. Наверное, из-за щетины и ухоженной бородки. Похлопав Мишку по спине и обменявшись с ним рукопожатием, Алан уставился на нас.

— Это мои друзья, — поспешно произнес Мишка и по очереди нас представил. — За компанию поехали. Скуку развеять, город посмотреть.

Похоже, в городе смотреть было нечего, потому как Алан удивленно приподнял бровь. Однако следуя традициям кавказского гостеприимства, вслух он произнес:

— Твои друзья — мои друзья! Вы все — мои гости. Приглашаю на свадьбу, отказа не приму! Только в машину все не поместятся, я сейчас брату позвоню.

— Не надо, у нас есть, где остановиться, — вежливо ответил ему Сава. — Спасибо за приглашение.

— Я серьезно, — забеспокоился Алан. — Слушай, обязательно приходи.

— Придем, — пообещал Матвей. — Честно говоря, очень любопытно побывать на настоящей кавказской свадьбе.

Мы с Катей помалкивали, отыгрывая роли милых и скромных девушек.

— Не нравится мне все это, — мрачно произнес Сава, когда машина с низкой подвеской с визгом умчала Мишу и Асю с привокзальной площади.

— Мне тоже, — согласился Матвей. — Слишком просто. Но у нас и выбора нет. Главное, приглашение получили. Ладно, дамы и господа, пора и нам такси брать.

— А я мороженого хочу, — заявила Катя. — Вон там продают, видите?

Она указала на тележку под зонтом, где уже выстроилась небольшая очередь.

— И я хочу, — поддержала я подругу, не отвлекаясь от сканирования площади.

Может, от меня пока и мало проку, но почувствовать интерес к нашей компании я в состоянии. Людей вокруг было много, после прибытия поезда еще не все разъехались.

— Я возьму на всех, — сказал Сава, отправляясь за мороженым.

Он принес его в обычном листе коричневой бумаги, свернутом конусом. Вафельные стаканчики с пломбиром и бумажные — с ягодным щербетом.

— Другого нет, — пояснил он. — Когда я попросил эскимо, на меня посмотрели, как на идиота.

— Сава, ты часто выезжал за пределы столицы? — поинтересовалась Катя, с наслаждением вгрызаясь в пломбир. — Мм… Вкуснота!

— Бывало, — повел плечом Сава. — А что?

— В провинции многое иначе. И чем дальше от столицы, тем проще, — ответила Катя.

Я выбрала щербет и вяло ковыряла его деревянной палочкой, расширяя зону поиска. Нет, ничего. Похоже, нас не заметили.

Когда Матвей пришел к нам с новостями о похищенной сестре, я сразу сказала, что поеду с ним. А Сава так обрадовался возможности отвлечься от личных проблем, что не возражал против моего участия в спасательной операции. Чуть позже выяснилось — Сава был уверен, что Александр Иванович запретит мне ехать в Грозный.

Однако Александр Иванович проявил несвойственную ему, по мнению Савы, беспечность. Он сказал, что я имею право решать, как мне поступить. И даже заметил, что без меня освободить похищенную девочку практически невозможно. Ибо Матвей и Сава, безусловно, сильные ребята, но бойцов Вахи Бекмурзаева им не одолеть.

— Численностью задавят. Но честной схватки и не будет. Вас, как баранов, зарежут, едва вы появитесь в городе.

Из уст Александра Ивановича это звучало, как приговор. И Сава смирился с тем, что оставить меня в Петербурге не удастся.

План был простым. Мы приезжаем в Грозный, как туристы, под чужими фамилиями. Нас там в лицо никто не знает, поэтому нет смысла мудрить с внешностью. Разве что мне придется вновь превратиться в девушку. Ведь я, в первую очередь, нужна для того, чтобы Ваха на меня клюнул.

Очутившись в его владениях, я найду девочку и с помощью Карамельки покажу Саве путь через Испод. Собственно, и все. Главное — это освободить заложницу.

Катя попала в нашу компанию из-за моих волос. Мне все казалось, что парик смотрится неестественно. Ведь нужно соблазнить мужчину, быть роскошной и желанной. Александр Иванович ясно дал понять, что препятствовать нам не будет, но и помогать — тоже. Не из вредности, а чтобы не нарушать условий Вахи. За Александром Ивановичем определенно следили. Мы с Савой заметили, что его это сильно злило, и он намеревался избавиться от соглядатаев, но рисковать не мог. Поэтому я вспомнила о Кате.

Высокий уровень дара позволял ей экспериментировать с восстановлением тканей и ускорением регенерации. Еще в гимназии мы с ней практиковались на волосяных фолликулах. То есть, Катя могла отрастить мне волосы