Вечность - Джеймин Ив

Она поставила Тайруса на колени, её пальцы сомкнулись на его горле, а единственный ё коготь — точь-в-точь как когти Джарета — торчал из кончика её пальца и прижимался к его яремной вене.

По лбу солдата струится пот, но он молчит. Его глаза широко раскрыты и расфокусированы, как будто он больше не видит того, что находится перед ним.

Поток тёмной энергии окутывает его и остальных семерых солдат, которые лежат, разбросанные по земле, некоторые из них растянулись вдоль тропинки, а другие свернулись калачиком у чёрных каменных стен. Никто из них не шевелится. От чистой энергии кошмара, окутывающей Эсту тёмной дымкой, у меня мурашки бегут по коже. От одного только прикосновения силы Джарета у меня волосы на руках встали дыбом там, в пещере исцеления. Теперь я впервые вижу всю его мощь в действии, и это… чертовски пугающая своей эффективностью.

— Как, чёрт возьми, она к нам подкралась? — рычит Кода.

— Сила кошмаров, — отвечает Джарет, не сводя разъяренного взгляда с Эсты. — Она позволяет ей двигаться так бесшумно, как будто она во сне, приходить и уходить по своему желанию, оставаясь незамеченной.

Моё внимание переключается на отца. Это один из аспектов моей силы, о котором он не упомянул при мне, и, судя по выражению удивления на лице Романа, для него это тоже стало открытием.

Мой отец, кажется, чувствует тяжесть наших взглядов и продолжает:

— Это не самый почётный аспект моей власти, и это позволило мне убить многих моих врагов в первые годы моего правления. Я не думал, что Эста обнаружит это так быстро, но, похоже, она обнаружила.

— О, ты был бы удивлён, узнав, что я обнаружила, пока тебя не было, — говорит Эста, сильнее сжимая когтем горло Тайруса. — Например, я узнала, что у Новы в Дебрях много маленьких друзей. Прекрасные лошади, драгоценные летучие мыши и… о, да… надоедливый волк-демон, которого больше нет.

Мой резкий вдох, Эста улыбается.

— Жнец была грозным противником, — говорит она. — Мне понравилось убивать её. Так же, как я наслаждалась предсмертными криками маленьких питомцев, которых вы держали в Дебрях.

— Нет! — мой крик наполнен яростью и болью. Какая-то рациональная часть моего сознания говорит мне, что это не может быть правдой. Серебряная отметина на моей левой ладони всё ещё там, и я чувствую его.… жива. Я уверена, что всё это исчезло бы, если бы Жнец была мертва.

Но есть и другая часть меня, которая боится, что в словах Эсты может быть доля правды.

В любом случае, я полна решимости заставить её заплатить.

Я делаю шаг вперёд, моя кровь бешено стучит в жилах, но Роман оказывается быстрее, он заслоняет Джарета, превращая своё тело в щит для моего отца и в то же время тянется ко мне.

Его ладонь обхватывает мою левую руку, и, к моему удивлению, рука Коды обхватывает мою правую, они оба удерживают меня на месте и отказываются отпускать.

Меня охватывает волна спокойствия, когда энергия счастья Коды окутывает мою руку. Он мгновенно унимает моё внутреннее смятение и успокаивает мои тревоги, позволяя рациональной части моего мозга снова взять верх.

— Она лжёт, Нова, — шепчет мне Кода. — Её восторг фальшивый. Я чувствую это даже отсюда. Это твой страх доставляет ей радость.

— Чёрт, — шепчу я. Я всегда не скрывала своих чувств, когда дело касалось моей семьи. С того момента, как я прибыла в Пира-Мортем, ни для кого не секрет, что больше всего на свете я боюсь потерять тех, кого люблю. Теперь, когда она контролирует силу нашего отца, Эста сможет увидеть все мои тревоги, как слабости, которые открылись ей.

Она запрокидывает голову и смеется, ее темно-синие глаза светятся весельем.

— Давай, Нова. Не будь занудой. Какой смысл знать о чьих-то страхах, если ты не можешь с ними поиграть?

Зажатая между Романом и Кодой, я чувствую поддержку, а не скованность, и не пытаюсь освободиться от них. Пока.

— Где твой кукловод? — спрашиваю я, глядя мимо неё, ожидая увидеть бледную фигуру Кроны в растущей тени приближающегося шторма.

Смех Эсты затихает, и голубизна её глаз начинает темнеть, становясь резкой и чёрной.

— Меня возмущает, что Крона контролирует меня, Нова. Возможно, я контролирую её. Ты задумывалась об этом?

Я слегка качаю головой. На самом деле, нет.

— Никто не контролирует Крону, — говорит Роман. — Если ты думаешь, что у тебя есть преимущество, то она ещё не раскрыла свои истинные мотивы.

— Как скажешь, Лорд Рун, — огрызается Эста. — Но почему бы нам не покончить с этим, а?

Она двигается так быстро, что её руки размываются, когда она толкает Тайруса на землю и одновременно проводит когтем по его горлу.

Я с криком бросаюсь вперёд, вырываясь из рук Романа и Коды, но затем вижу, что рана Тайруса, лежащего на земле, почти не кровоточит. Похоже, у Эсты не было достаточного опыта в использовании своих когтей для убийства, потому что она просто поцарапала его. Я уверена, что она научится, но, похоже, Тайрусу повезло.

Я надеюсь, что он останется лежать, и, когда он открывает глаза и смотрит на спину Эсты, я коротко качаю ему головой.

Не вставай.

Он морщит лоб, как будто не согласен, но остается на месте. Возможно, потому, что мой отец тоже пристально смотрит на него из-за высокой фигуры Романа.

Тайрусу незачем умирать.

Эста останавливается в десяти шагах от нас и протягивает обе руки ко мне и Коде, как будто мы старые друзья.

— Пойдёмте со мной, сестра, брат. Нам нужно закончить битву. Присоединяйтесь ко мне на арене, и давайте покончим с этим. Если только вы не хотите умереть прямо здесь и сейчас.

На этот раз я готова вырваться из рук Романа и Коды, но внезапно замечаю, что Роман и мой отец обмениваются взглядами.

Краем глаза я замечаю, что между ними происходит молчаливое общение, а затем я немного удивляюсь, когда Роман отпускает меня и направляется к Эсте, полностью привлекая её внимание.

Его форма меняется при движении, он увеличивается в росте, его когти удлиняются, а броня приспосабливается к изменениям.

— Где Крона? — ревёт Роман. — Где она, чёрт возьми?

Когда он бросается на Эсту, она делает быстрый шаг назад, но потом собирается с силами и сохраняет позицию.

— Отойди! — кричит она ему. — Это битва между мной и моими братьями и сёстрами. Мы связаны!

Она хлопает его ладонью по груди, и он резко останавливается. Но теперь он стоит прямо перед ней, загораживая мне обзор. Я не вижу её