Разве это не романтично? - Лисса Кей Адамс

— Однако, будь осторожен, — сказал Мак. — Не забегай слишком далеко вперед. Помни, что нужно действовать медленно. У вас двоих потрясающая ранняя стадия отношений, но вам еще многое предстоит разобрать.

Ноа отвесил Маку подзатыльник.

— Ты умеешь быть занудой, придурок. Дай Русскому насладиться моментом.

— Я просто говорю ему, чтобы он не торопился. Сначала я слишком поторопился с Лив, и это чуть не прилетело мне в лицо.

Влад закрыл меню, внезапно почувствовав желание сменить тему.

— Давай поговорим о моей книге.

Колтон покачал головой.

— Если Тони и Анна еще не трахались, мне неинтересно.

* * *

Елена припарковалась перед офисным зданием с табличкой, извещающей о местонахождении адвокатской конторы Гретхен Уинтроп, иммиграционного адвоката, которого порекомендовала Алексис. Елена бросила несколько четвертаков в парковочный счетчик и заперла машину. Колокольчик над дверью звякнул, когда она вошла в скромный квадрат с обшарпанными кабинками и заляпанными коврами в углу здания в нескольких кварталах от кафе Алексис.

Зал ожидания представлял собой небольшую квадратную комнату с двумя рядами бежевых стульев и запахом плесени. За высокой стойкой справа от входа сидела секретарша.

— Чем я могу вам помочь?

Елена подошла к стойке.

— Я Елена Конникова. Я здесь, чтобы увидеть Гретхен Уинтроп.

Женщина улыбнулась.

— У вас назначена встреча?

— Да. Я звонила сегодня утром.

— Присаживайтесь, я сообщу ей, что вы здесь.

Стены зала ожидания были увешаны газетными статьями в рамках об иммиграционных делах и плакатами с информацией о том, что нужно знать о своих правах.

— Елена? — Елена встала, когда вернулась секретарша. — Вы можете следовать за мной.

Помещение было достаточно маленьким, чтобы требовались дополнительные указания. Дверь в кабинет Гретхен была единственной, и сейчас она была открыта. Елена постучала, и Гретхен жестом пригласила ее войти.

— Приятно познакомиться, — сказала она, указывая Елене на стул напротив своего стола. — Алексис предупредила меня, что вы позвоните. Что я могу для вас сделать?

— Я просто изучаю некоторые варианты, и у меня есть несколько вопросов.

— Надеюсь, у меня будут ответы, но я должна предупредить вас, что я не специализируюсь на вашем типе иммиграции.

— Я знаю, — сказала Елена, положив сумочку у ног. — Я здесь не только из-за себя.

Гретхен откинулась на спинку своего стула.

— Хорошо.

— Интересно, работали ли вы когда-нибудь с жертвами сексуальной эксплуатации?

Гретхен приподняла бровь.

— Серьезно?

— Да, серьезно.

Гретхен улыбнулась.

— Это был сарказм. Почти половина моих клиентов являются жертвами торговли людьми в той или иной форме. Что вас интересует?

— Какие у них есть варианты? Я имею в виду, с точки зрения иммиграции.

— Некоторым предоставляется статус беженца США, если они были привезены сюда незаконно и против их воли. Это сильно варьируется.

— А как насчет русских или украинских девушек? Вы когда-нибудь помогали им?

— Некоторым.

Елена скрестила ноги.

— Моя виза не позволяет мне здесь работать.

Гретхен прищурилась, удивленная внезапной сменой темы.

— Это верно. Ваш статус позволяет вам посещать колледж, но вы не можете работать по вашей визе.

— Вы знаете, почему мне пришлось уехать из России?

Гретхен закрыла уши.

— Если вы собираетесь признаться в чем-то о характере вашего брака, я настоятельно советую вам остановиться сейчас.

— Я имею в виду, знаете ли вы о том, что случилось с моим отцом?

— Нет.

— Он пропал без вести, когда работал над статьей о торговле девочками для сексуальной эксплуатации. Я полагаю, именно из-за этой истории он был... — Елена запнулась на этих словах. — Почему он исчез.

— Боюсь, я не совсем понимаю.

— Если я останусь здесь, смогу ли я работать журналистом, не нарушая условий моей визы?

— Что ж, я полагаю, вы с Владом в какой-то момент подадите прошение о выдаче грин-карт. Как и большинство профессиональных спортсменов.

— Но на это могут уйти годы, да?

Гретхен поерзала на стуле.

— Послушайте, Елена. Надеюсь, это не прозвучит грубо, но это не такая уж серьезная проблема. Вы замужем за очень богатым человеком, которому практически гарантировано постоянное проживание. К чему такая спешка?

— Потому что я хочу работать. Я хочу делать что-то значимое. У меня есть нечто важное, над чем я работаю.

— Я понимаю. Я не хотела вас обидеть. Просто... — Гретхен со вздохом оборвала себя. Она встала, подошла к одному из шкафов с документами, стоящих вдоль стены ее кабинета, и открыла верхний ящик первого. — Видите это? Она обернулась. — Это всего лишь буквы с А по В. Это люди, которых я в настоящее время представляю или представляла раньше, трудолюбивые люди, которые, как и вы, хотят получить шанс остаться и работать в Соединенных Штатах. Разница в том, — она задвинула ящик, — что у них нет выбора. Ими движет отчаяние.

Она вернулась на свое место.

— Американская иммиграционная система разработана специально для таких людей, как вы. Богатые белые люди из не менее богатых белых стран. У вас очень низкий риск депортации. Ваш муж смог встать в начало очень-очень длинной очереди просто потому, что он умеет играть в хоккей. Американцы любят таких иммигрантов, как вы.

— Кажется, мы с мужем вам не очень нравимся.

— Что мне не нравится, так это система, которая дает вам возможность выбирать варианты, которые наилучшим образом соответствуют вашим потребностям, в то время как у большинства иммигрантов в нашей стране практически нет выбора.

— Даже для беженцев?

Гретхен презрительно фыркнула.

— Это слово почти лишено смысла. — Она склонила голову набок и изучающе посмотрела на Елену. — Есть способы изменить ситуацию, не нарушая визовый режим, Елена. Это то, что вы пытаетесь выяснить, верно?

Елена кивнула. Она просто была слишком напугана, чтобы сказать это вслух. Это все еще казалось таким неожиданным. Мысль о том, чтобы уехать, была невыносима. Но как она могла отказаться от всего, ради чего работала? Как она могла отвернуться от таких женщин, как Марта? Как она могла отвернуться от своего отца?

— Существует множество некоммерческих организаций, которым нужны волонтеры, и человек с вашими навыками были бы невероятно полезны. Ваши языковые навыки были бы жизненно важны. Я знаю, что это не то же самое, что зарабатывать деньги своим трудом, но вы все равно можете добиться чего-то важного для себя.

Гретхен взглянула на часы.

— Боюсь, мне придется прерваться. Через десять минут у меня еще одна встреча. Но я могу заверить, что если вы ищете способы использовать свои журналистские навыки, чтобы помочь таким клиентам, как мои, потребность в них безгранична.

Елена поблагодарила Гретхен за уделенное время. Она не получила никаких внятных ответов, но узнала достаточно, чтобы начать соображать.

Она только что вернулась к своей машине, когда зазвонил ее телефон. Предположив,