Когда она расцветает - Габриэль Сэндс

— Да.

— Нело сказал тебе хорошие новости? Я думаю, что он и Мартина будет красивая пара.

Я напоминаю себе, что их брак так же вероятен, как Сэл задохнется от своего ризотто, но его слова все еще разжигают во мне пламя ярости.

— Он упомянул об этом, — коротко отвечаю я.

— Что ты думаешь?

— Боюсь, сегодняшнее поведение Нело дисквалифицировало его как потенциального мужа моей сестры.

Наступает продолжительное молчание, прежде чем Сэл отвечает безрадостным смехом. — Что мой племянник сделал на этот раз?

— Когда он зашел, у меня дома была женщина.

Он попался на руку.

— Вряд ли это серьезное нарушение.

— Она не принадлежала ему, чтобы прикасаться.

Раздается шорох, и я представляю, как Сэл наклоняется вперед на своем сиденье. — Чья она?

— Моя.

На этот раз он издает радостный смех. Новое слабое место, которое он может исследовать. — Ты, должно быть, не был этому рад.

— Я прострелил ему руку. Он будет в порядке.

— Боже мой. Я хотел бы увидеть эту женщину, которая сделала тебя таким собственником. Что ж, я скажу Нело, что это было сделано не очень хорошо. В конце концов, он был гостем в твоем доме.

— Буду признателен, — выдавливаю я.

— Дело с Мартиной… Не будем так быстро списывать со счетов. В следующий раз Нело будет вести себя как идеальный джентльмен. Даю тебе слово.

К настоящему времени Нело прекрасно понимает, что в следующий раз, когда он придет в себя, он не покинет этот дом живым, но я не беспокоюсь о том, чтобы влезать в это с Сэл. — Если ты так говоришь. Я позволю тебе вернуться к ужину.

— Передай привет своему новому другу от меня. Как ее зовут, кстати?

— Але Ромеро, — говорю я без колебаний. — Она всего лишь сезонная работница.

— Возможно, мне придется зайти, пока сезон не закончился, — размышляет он. — До свидания, Дамиано.

Я вешаю трубку и поднимаюсь наверх за Валентиной.

Я нахожу ее в своей спальне, складывающей одежду на моей кровати. Ее вид в моем пространстве подобен теплой ласке. Это радует меня больше, чем я готов признать.

Она слышит, как я вхожу, и поворачивается, держа одежду в руках. — Я не знала, куда их положить.

— Горничная расчистит для тебя место в шкафу, — говорю я. — Оставь пока. Рас ждет нас внизу.

Ее поза напрягается. — Ты рассказал ему обо мне и Лазаро?

Неужели она действительно думает, что я поделюсь ее секретом, как только уйду от нее? — Нет, и я не буду, если ты этого не хочешь.

Она расслабляется. — Спасибо.

Я могу сказать, что ей все еще стыдно. Она винит себя за то, что ее муж заставил ее сделать, эту чертову пустую трату…

Недостаточно. Я подожду, чтобы узнать, жив он или нет, прежде чем обдумать все жестокие способы, которыми я заставлю его заплатить.

Мы спускаемся в гостиную и пробираемся в мой кабинет. Рас стоит у книжной полки, скрестив руки на груди. Он склоняет голову набок, когда видит, как я помогаю Вэл идти, чтобы ей не приходилось сильно давить на травмированную ногу. Она опускается в кресло и смотрит на него. — Я не буду тратить твое время. Вот что я знаю.

Улыбка растягивает мои губы от ее прямоты.

— Утром того дня, когда мы с Мартиной уехали, был девичник со всеми женщинами из внутреннего круга.

— Твои сестры были там? — спрашивает Рас.

— Пришла только Джемма. Клео не успела. Они с мамой сильно поссорились, поэтому ей не разрешили уйти. Мама сказала, что для меня важно появиться.

— Ты слышала что-нибудь интересное?

— Честно говоря, я не очень внимательно слушала. Я была… — Она проводит руками вверх и вниз по бедрам. — Я просто пыталась держать это вместе перед всеми.

Рас хмурится. — Почему?

— С моим мужем все было плохо, и я не хотела, чтобы кто-нибудь об этом узнал, — говорит она. — Подробности не имеют отношения к этой истории.

Она стреляет в меня взглядом. — В любом случае, Джемма беспокоилась о нашем отце. Она сказала что-то о том, что он кажется не в себе. Он добавил дополнительную охрану всей семье.

— Он чего-то боялся, — заключаю я.

— Папа всегда был осторожен, когда дело касалось безопасности, но Джемма не стала бы преувеличивать то, чего не было на самом деле. Она всегда уделяла гораздо больше внимания его делам, чем я.

— Что-то еще? — Рас давит.

— Я рано ушла с вечеринки. Лазаро хотел, чтобы я вернулась домой. Мой двоюродный брат Тито отвез меня, и мы разговорились. Мы всегда были дружелюбны. Он сослался на то, что был разочарован тем, что ему пришлось провести долгие часы, работая на какого-то мудака. Он не уточнил, кто такой мудак. Он сказал, что он, его отец Лазаро и мой брат Винс были замешаны во всем этом.

— Брат? — Я спрашиваю.

— Он живет в Швейцарии.

Рас чешет подбородок. — Он денежный агент твоего отца?

— Да. У меня сложилось впечатление, что все они, по сути, были отданы в аренду кому-то за пределами клана и выполняли их приказы.

— Это, должно быть, Сэл, — размышляет Рас. — Мы знаем, что Лазаро выслеживал Мартину.

— У твоего отца есть привычка делать одолжения?

Валентина закусывает верхнюю губу. — Насколько я знаю, нет, но это не имеет большого значения. Я предпочла держаться подальше от его дел.

Рас отталкивается от стены и подходит ближе. — Но твоя сестра более вовлечена?

— Я бы не сказала, что она замешана. Просто любопытно. Когда мы были детьми, она подслушивала возле кабинета отца. Ей нравилось слушать его секреты. — Вэл скрещивает ноги. — Я не знала.

Мы с Расом переглядываемся. Это немного, как и предупредила меня Вэл. Мы близки к тому, чтобы подтвердить, что Гарзоло был в какой-то договоренности с Сэлом, но нам нужно больше подробностей.

— Ты уверена, что не представляешь, почему твой отец согласился работать с доном Казалезе?

Она качает головой, выражение ее лица угрюмо, затем ее глаза расширяются. — Ой! Джемма также сказала, что папа намекал на то, что отдаст ее одному из Мессеро. Это еще одна семья в Нью-Йорке, но, насколько мне известно, мы всегда держались от них на расстоянии. Меня удивило, что заговорили о женитьбе. Я понятия не имею, почему папа искал с ними союза.

— Что, если бы ты могла поговорить со своей сестрой? — спрашивает Рас. — Посмотри, что еще она знает. Если она любопытна по натуре, я не могу представить, что твое таинственное исчезновение сделает ее менее любопытной.

Валентина бледнеет. — Поговорить с Джеммой? Но как? Я не могу просто позвонить ей