Когда она расцветает - Габриэль Сэндс

издает нежный звук в ответ, тихий стон, такой сладкий, что причиняет боль. В этот момент потребность защитить ее настолько велика. Такое ощущение, что я падаю в пропасть. Я не романтик. Я отказываюсь верить в любовь. По моему опыту, это токсично и заставляет людей совершать глупые и непростительные поступки.

Но как бы я ни искал, я не могу найти другого слова, чтобы описать то, что я чувствую.

Cazzo. Я так размяк для этой женщины, что удивляюсь, как еще могу стоять.

Она обвивает ногами мою талию, и мои мысли обращаются к более низменным вещам. Кровь приливает к моему паху. Я прикусываю ее нижнюю губу зубами. Я хочу трахнуть ее так сильно.

Кажется, у нее та же идея. Ее пальцы расстегивают мою молнию, и она берет меня в свою дрожащую ладонь.

Почему она дрожит?

Я отстраняюсь и вижу, что ее глаза стеклянные и влажные. — Вэл, ты расстроена.

Она не отвечает. Она просто начинает меня гладить. Этого должно быть достаточно, чтобы подтвердить, что она этого хочет. Так было бы в любой другой ситуации, но не в этот раз. Я останавливаю ее. Это физически больно, но я останавливаю ее.

— Не сейчас.

Она вздыхает и опускает лоб мне на грудь. Затем, когда я собираюсь спросить ее, все ли с ней в порядке, она начинает плакать.

Да, с этим придется подождать. Я убираю обратно, поднимаю ее с туалетного столика и выношу обратно в спальню, чтобы положить на кровать.

Она выпивает стакан воды, который я ей даю, что я воспринимаю как хороший знак, и в конце концов замолкает. Я вижу, что она что-то обдумывает, поэтому даю ей время. Рас, вероятно, внизу, недоумевая, какого черта я здесь делаю. Он может подождать еще немного.

Она ставит пустой стакан на тумбочку.

— То, что ты стреляешь в Нело, — это проблема, не так ли?

— Мне нужно позвонить Сэлу, чтобы попытаться все уладить. Смогу я или нет — другой вопрос.

— Что это значит для твоего плана с моим отцом?

— Нам нужно действовать быстро.

Я потерял роскошь не торопиться с этим. Сэл будет в состоянии повышенной готовности, как только Нело расскажет ему о том, что произошло. Он может заинтересоваться женщиной, которая со мной, и, если он узнает, что это Валентина Гарцоло, он поймет, что я в курсе того, что он сделал. Он не будет ждать, пока я сделаю свой ход, прежде чем пошлет сюда свою армию, чтобы уничтожить меня. Он ценит деньги, которые я ему зарабатываю, но не настолько, чтобы рисковать тем, что я подниму восстание, которое может закончиться только его смертью.

Валентина кивает и насухо вытирает щеки. Когда она смотрит на меня, в ее глазах безошибочная убежденность. — Я расскажу тебе все, что знаю. Это не много.

Надежда переполняет меня. — Возможно, это все, что нам нужно.

Она выглядит менее убежденной, но мягко улыбается мне. — Позволь мне сначала немного прибраться.

— Иди. Мне нужно проверить Раса, — говорю я, когда мы встаем с кровати. Когда она направляется к двери, я обхватываю ее запястье. — Я хочу, чтобы ты была в моей постели.

Ее кожа покрывается мурашками. — Я?

— Принеси сюда свои вещи.

— Это вещи Мартины.

— Завтра я куплю тебе новый гардероб.

Она тихо смеется. — А как же мое заключение?

— Как я уже сказал, все кончено.

Ее взгляд падает на мои губы. Она глотает. — Я расскажу тебе все, что знаю о бизнесе моего отца, но не знаю, останусь ли я.

Останется, просто она еще этого не знает. Она моя, и я сделаю все, что нужно, чтобы она поняла это.

Я иду против своих инстинктов и отпускаю ее руку. — Понял. Тебе здесь будет удобнее, пока ты будешь решать.

Облегчение, которое я чувствую, когда она соглашается с легкой улыбкой, ощутимо.

Внизу Рас ходит по гостиной. Он поднимает глаза, когда слышит, как я приближаюсь, и ругается.

— Дем, тебе нужно поговорить по телефону с Сэлом. Есть небольшой шанс, что Нело не смог связаться с ним, так как его, скорее всего, зашивают.

Он злится на меня. Он думает, что я все испорчу из-за своих чувств к Вэл.

Но выстрел в Нело не кажется мне ошибкой, даже сейчас, когда я остыл. Это похоже на справедливость.

— Ты думаешь, мне не следовало этого делать, — говорю я.

— Неважно, что я думаю. Важно то, что мы делаем все возможное, чтобы уладить ситуацию.

— Он не должен был ее трогать, — говорю я, доставая из кармана телефон. — Кухня чистая? Все должно быть в порядке, прежде чем Мартина вернется домой.

Рас глубоко вздыхает. — Сейчас ее убирают. Я сказал водителю привезти ее через два часа.

— Вэл собирается поделиться тем, что ей известно о ее отце, — говорю я. Этого должно быть достаточно, чтобы развеять опасения Раса по поводу того, что я сейчас не могу ясно мыслить из-за Вэл. Я знаю, что он беспокоится об этом, я вижу это по его лицу. Как бы мне ни хотелось отчитать его за то, что он сомневался во мне, я не могу отрицать, что в моей семье есть история людей, принимающих опрометчивые и разрушительные решения из-за любви.

Но я не влюблен в Валентину. Я не могу быть. Притяжение — это не любовь. Потребность — это не любовь. Эти безмолвные чувства к ней… Это не может быть любовь.

Когда я набираю номер Сэла, у меня мурашки по коже от мысли, что я слышу его голос и притворяюсь, что понятия не имею, что он пытался сделать с моей сестрой. Я не могу показать свои эмоции. Он должен думать, что я невежда.

После нескольких гудков он берет трубку.

— Дамиано, ragazzo mio. Ты застал меня как раз в тот момент, когда я собирался начать свой поздний обед, — хрипло говорит он, благодаря своей привычке выкуривать пачку сигарет в день. — Кьяра провела весь день над risotto alla piscatora.

Перевод: Мой мальчик. Ризотто с пискатором.

Ему нравится притворяться, что мы лучшие друзья, даже если все знают, что это фарс. — Повезло тебе. Я не заставлю тебя долго голодать.

— Мне нравится это слышать. Как поживает моя любимая тополина? Она оправилась после поездки в Нью-Йорк?

Этот чертов мудак. — Она чувствует себя намного лучше.

— Мы найдем того, кто несет ответственность за то, что произошло, — говорит он. — Эти вещи могут занять время, но правосудие всегда вершится.

Разве я не знаю этого.

— Произошло небольшое недоразумение с Нело и Вито, — говорю я.

— Ой? Они навестили