Когда она расцветает - Габриэль Сэндс

— Если мы разберемся с телефоном, ты поговоришь с ней? — Я спрашиваю. — Ты доверишь ей хранить в тайне твое местонахождение?

Она кусает губу, прежде чем ответить. — Да, я так думаю. Она всегда была верна нашей семье, но не предавала меня. Я должна надеяться, что это не изменилось.

Я поворачиваюсь к Расу. — Это наш лучший способ получить больше информации. Можем ли мы передать ей в руки горелку?

— Я посмотрю, какие связи у нас есть в Нью-Й…

— Контакты можно купить, — перебивает Валентина. — Я не хочу рисковать, втягивая в это мою сестру только для того, чтобы папа узнал об этом до того, как мы поговорим с ней.

Рас задумывается о ней какое-то время, а затем смотрит на меня. — Я могу идти.

Отправка моей правой руки для выполнения работы гарантирует, что она будет выполнена должным образом, даже если это кажется излишним для того, что должно быть довольно простой задачей. Но видимое облегчение Вэл при его предложении заставляет меня согласиться. — Выбери самый быстрый маршрут, я хочу, чтобы ты вернулся через сорок восемь часов.

— Что твоя сестра делает вне дома? — спрашивает Рас, доставая телефон, чтобы начать готовиться. — Есть ли место, куда она ходит, где ее служба безопасности дает ей место?

— Да. Ее студия пилатеса. Она там четыре дня в неделю. — Вэл ковыляет и находит на моем столе ручку и бумагу. — Я запишу адрес и расписание ее частных занятий. Потому что в машине остаются только она, инструктор и регистратор, охрана. Если ты сможешь найти способ войти, ты сможешь оставить ее наедине в раздевалке.

Рас берет у нее бумагу и качает головой. — Нью-Йорк. Я ненавижу этот проклятый город.

Я шлепаю его по спине. — Это короткая поездка. Постарайтесь оценить достопримечательности.

И если у Джеммы есть то, что нам нужно, это может быть первый из многих раз, когда мы наносим визит Гарзоло.

ГЛАВА 31

ВАЛЕНТИНА

Дамиано пытается помочь мне подняться наверх в свою комнату, но я говорю ему, что со мной все в порядке, и оставляю его наедине с Расом. Им нужно отработать логистику, и мне нужно кое-что обдумать сейчас, когда есть реальный шанс поговорить с сестрой где-то в ближайшие два дня.

В моем желудке странная комбинация тоски и нервов. Конечно, я буду в восторге, услышав голос Джеммы. Но как она отреагирует на мое известие после стольких недель отсутствия? Насколько я знаю, она думает, что я мертва.

Она также может подумать, что я предательница.

Я закрываю дверь в спальню Дамиано и прижимаюсь к ней спиной. Придется ли мне рассказать ей правду о моем браке, чтобы она простила меня за побег? Я так долго пыталась оградить ее от ужасов моей жизни, что все внутри меня восстает против этой мысли. Но она не выдаст папиных секретов, пока я ей все не объясню. Я должна убедить ее, что меня не принуждают. В противном случае она вполне может сбежать к папе и сказать ему, что я жива, как только мы повесим трубку. Она может даже подумать, что делает мне одолжение.

Нечестно с моей стороны держать ее в неведении. Она скоро будет помолвлена, если она не была в то время, когда меня не было, и, если она знает, что со мной случилось, она может сильнее сопротивляться неудачно выбранной партии. Если бы я была там, я могла бы сражаться за нее. Я могла убедиться, что она не отдана монстру.

Есть желание сбежать обратно в офис Дамиано и потребовать, чтобы Рас взял меня с собой, но это фантазия. Даже если я вернусь в Нью-Йорк — эта мысль заставляет меня дрожать, — я ничего не смогу сделать для своей сестры, когда меня заклеймят изгоем. Вероятно, мне запретят видеться с братьями и сестрами и поместят под домашний арест.

Нет, пришло время просто признать, что, когда дело касается моего долга старшей сестры, я сильно облажалась. Добавьте это в список многих. Я ничего не могу сделать, кроме как сказать Джемме правду и просить ее о помощи.

Опустившись на стул, я поворачиваюсь к окну и вижу свое отражение. Дамиано назвал меня выжившей.

Да, наверное. В отличие от жертв Лазаро, я все еще жива, но какой ценой?

Было бы легко остаться. Принять защиту Дамиано и подождать, сможет ли он вернуть свой трон. Я могла бы быть его содержанкой. Я могла бы делить с ним постель, пока я ему не надоем, а это неизбежно. После этого он, вероятно, подставил меня куда-нибудь. Это была бы комфортная жизнь.

И тот, где я проводила бы свои дни, утопая в вине и сожалении.

Мой желудок проваливается.

Я слишком рано на своем долгом пути к искуплению, чтобы идти по легкому пути.

Стук в дверь вырывает меня из раздумий.

— Да? — окликаю я предварительно.

— Это Мартина.

Я поднимаюсь со своего места. — Заходи.

Сестра Дамиано входит в комнату с несколькими сумками на буксире.

— Я подумала, что куплю тебе вещи твоего размера, — говорит она, протягивая их мне.

Парням Дамиано, должно быть, удалось убрать все доказательства того, что произошло с Нело ранее, иначе я сомневаюсь, что Мартина выглядела бы такой беззаботной.

— Спасибо, — говорю я, беру сумки и заглядываю внутрь. — Вау, Мартина. Это много. Тебе действительно не нужно было.

— Да, если я хочу вернуть свою одежду, — возражает она с дразнящей ухмылкой.

— А, точно.

— Я просто шучу, — говорит она. — Я не против поделиться с тобой, но я подумала, что моему брату может быть странно видеть тебя в моей одежде. — Она оглядывается. — Особенно сейчас, когда ты… переехала сюда.

Я неловко смеюсь. Есть ли инструкция, как поговорить с сестрой вашего бывшего похитителя о том, что вы с ним спите?

Нет?

Лучше сменим тему.

— Я так и не поблагодарила тебя за день у бассейна, — говорю я.

Мартина забирается на кровать и подгибает под себя ноги. — Не волнуйся, я знаю, что Дем не дал тебе шанса. Я весело провела время.

Кажется, она хочет сказать больше, но колеблется.

— Что? — Я спрашиваю.

Она отводит глаза, когда я стягиваю свою футболку и натягиваю новую. — Тот человек, который пришел с ним…

Я не удивлена, что он остался у нее на уме. — Джорджио, верно?

Щеки Мартины краснеют. — Думаешь, он…

Рискну предположить: — Красивый?

— Нет. Я имею в виду, конечно, он есть, — торопливо говорит она. — Но это не мой вопрос. Ты думаешь, он плохой