Когда она расцветает - Габриэль Сэндс

— А Сэл не любит, когда его не уважают, — добавляет Нело.

Они не торопятся, выплевывая это. — Чего ты хочешь?

Заранее торжествующий блеск в глазах Нело заставляет меня насторожиться.

— У меня было время подумать обо всем, что я получил, и я думаю, что с меня хватит на несколько жизней, — говорит он. — Я готов остепениться. Дон одобрил эту идею. Он предположил, что Мартина может стать мне хорошей женой.

Мои пальцы так сильно впиваются в деревянные подлокотники, что я чувствую, как ломаются ногти. Красный заполняет мое зрение. Как он посмел предложить такую мерзкую вещь?

Сэл все еще пытается заполучить мою сестру. Неужели он думает, что я просто отдам ее им после неудачной попытки похищения? Он живет в стране фантазий. Мартина никогда не будет женой Нело. Я порву ему глотку, прежде чем отдам ее этому засранцу.

Что бы они ни увидели на моем лице, они выпрямляются. Вито делает едва заметное движение рукой, приближая ее к спрятанному за спиной пистолету. Мой собственный пистолет горит у меня в животе.

— Она твоя кузина, — выдавливаю я. — Даже для тебя это больно.

— Нас связывает наша прапрабабушка, — говорит он, ставя свой пустой стакан на кофейный столик. — Да брось. Ты же знаешь, что это едва ли считается.

— Мартина не ищет мужа.

— Почему бы нет? Ей почти девятнадцать.

— Холостячка, — говорит Вито.

— И красивая, — добавляет Нело. — Я мог видеть, как она согревает мой…

Если он закончит это предложение, я вырву ему язык.

КРУШЕНИЕ.

Вито дергается на своем месте.

— Что это было? — спрашивает он, глядя на лестницу.

Нело выгибает бровь. — Здесь есть кто-то еще?

Должно быть, оно пришло из комнаты Вэл. Я стискиваю зубы. Какого черта она там делает?

— Я думал, ты сказал, что Мартины нет дома, — говорит Нело, глядя на меня и направляясь к лестнице.

Я встаю и преграждаю ему путь. — Это не Мартина.

— Кто это тогда?

Черт.

— Дай мне минутку, — выдавливаю я. — У меня гость.

Не давая Нело возможности задать мне больше вопросов, я взбираюсь по лестнице и ныряю в комнату Валентины.

Она стоит у кровати, поднос с завтраком лежит у ее ног. На ней одежда Мартины — шорты из спандекса и белая футболка. Ее глаза устремляются ко мне. — Оно соскользнуло с кровати.

Я запираю за собой дверь. — Послушай меня. Нело и Вито здесь принюхиваются. Дон послал их. Ты собираешься спуститься со мной вниз. Ты ничего не знаешь о том, кто я на самом деле, поняла? Ты всего лишь сотрудник, который спит со мной.

Ее губы приоткрываются от шока. — Парень, которого я ударила ножом, здесь?

Я поднимаю с пола один из свитеров моей сестры и бросаю ей. — Да. Ты слышала, что я сказал?

— Мы спим друг с другом, я поняла. Почему я должна спускаться туда?

— Потому что они услышали крушение. — Я хватаю ее за локти. — У нас нет времени на объяснения. Просто следуй моему примеру.

Она кивает, и мы выходим из комнаты.

Нело ждет у подножия лестницы, как раз там, где я его оставил, и ошеломленное удивление на его лице, когда он видит Валентину со мной, невозможно не заметить.

— Ты. — Это слово обвинение.

— Я, — отвечает Валентина.

Когда он не двигается, чтобы пропустить нас, я сердито смотрю на него. — Тебе было так любопытно узнать, кто был в моей комнате, что я решил тебе показать.

На его шее появляется вена. — Вито, ты знаешь, кто это?

— Кто? — кричит его брат с того места, где он все еще сидит на диване.

— Девушка с бутылками, которая ударила меня ножом, — говорит он. — Очевидно, она также новая девушка Дамиано.

Выражение его лица темнеет, даже когда он отступает в сторону.

— Дай мне ее увидеть, — говорит Вито, подходя к нам. — Ах, какая красота. Неудивительно, что тебе так не терпится избавиться от нас, кузен, — говорит он. — Я бы тоже был, если бы она была в моей постели.

Валентина держит голову высоко, пока Вито скользит по ней взглядом. Желание вырезать ему глаза нарастает в моем животе. Я шагаю между ними.

На мгновение все замолкают. Затем Вито громко хмыкает. — Тушеная говядина пахнет так, как будто она готова. — Он наклоняет голову к Вэл. — Почему бы нам не проверить это.

— Пошли все, — говорит Нело, переводя взгляд с Валентины на меня. — Я хотел бы поближе познакомиться с новым увлечением Дамиано. Наши предыдущие две встречи были прерваны, не так ли?

Валентина молчит, но, когда Вито начинает пробираться на кухню, я подталкиваю ее следовать за собой. Я не хочу, чтобы ни один из них не исчез из моего поля зрения.

Мы втроем усаживаемся на деревянные табуретки вокруг кухонного острова, а Валентина идет к кастрюле.

Мне не нравится, как Нело смотрит на нее. Ясно, что он далек от того, чтобы оправиться от постыдной травмы, и такие люди, как он, справляются со смущением одним способом.

Насилие.

— Але, это было? — спрашивает он у затылка Вэл.

— Да, — говорит она, не оборачиваясь. Она берет деревянную ложку, оставленную поваром на столе, и смешивает ей тушеное мясо.

Следующий вопрос он адресовал мне. — Она живет с тобой?

Я знаю, чего он добивается. Он хочет знать, важна ли для меня Вэл, а это значит, что я должен показать ему, что она совсем не такая.

— Она осталась на ночь.

— Ты не приводишь сюда много женщин, не так ли? Тебе должно очень понравиться это.

— То, что ты не можешь убедить ни одну женщину вернуться с тобой к тебе, не означает, что у других есть такая же проблема.

Вито усмехается, но быстро затыкается, когда Нело смотрит на него.

Вэл открывает кучу шкафов, прежде чем находит тот, в котором есть миски. Она достает четыре и начинает наливать в них тушеное мясо половником.

— Ты стал тише, чем раньше, — отмечает Нело. Его взгляд падает на ее задницу, и мне хочется задушить его. — Занятия любовью Дамиано были настолько угнетающими?

Ее плечи квадратные. Она оборачивается и приносит мне первую миску.

— Спасибо, — говорю я.

— Пожалуйста.

Лицо Нело краснеет. — Ты игнорируешь меня.

Я посылаю Вэл осторожный взгляд. Нет худшего оскорбления для человека с таким эго, как у Нело, чем быть проигнорированным.

Она подает следующую тарелку Вито. — Осторожно, очень горячо.

— Конечно, — говорит он.

Вена на виске Нело дергается, когда он смотрит, как Валентина возвращается к плите. Я надеюсь, что он решил промолчать, чтобы уберечь себя от дальнейшего унижения, но я знаю, что это принятие