Искушение Фрейи - Анна Снегова

Я распахиваю глаза, и первое, что ощущаю – горячую ладонь на своем голом животе, и мизинец, который «совершенно случайно» сместился под пояс моих полурасстёгнутых штанов.

О господи. Как я такое могла допустить?!

Выскакиваю из-под одеяла с такой скоростью, словно там на меня готовился напасть барс-людоед.

Не оборачиваясь, торопливо поправляю одежду, заправляю мятую рубашку в штаны, застёгиваю проклятую пуговицу, нервно приглаживаю волосы. И только потом оборачиваюсь.

Тут же жмурюсь обратно, но никак не получается прогнать из внутреннего зрения образ полуголого Мэлвина, лежащего на спине, который картинно потягивается и смотрит на меня лукаво своим фирменным «я-знаю-о-чем-ты-думаешь» взглядом.

Заявляю решительно:

- Всё! На этом хватит! Больше мы вместе спать не будем!

Ещё одна такая ночка, и мы до чего-нибудь не того догреемся. Меня не покидает ощущение добычи, которую методично загоняют в ловушку. И чтоб я сдохла, чтобы так легко попалась! Мне срочно нужен какой-нибудь план.

Мэл пружинисто вскакивает, разминает шею, обувается и бодрым шагом направляется к выходу.

- Пойду, осмотрюсь. Вдруг ночью где лавина сошла. Жди здесь.

- Дождь закончился, - твёрдо напоминаю я. – Предлагаю поскорее тронуться в путь.

- Так не терпится избавиться от моей компании? – прищуривается Мэл, проходя мимо.

Отвечаю на взгляд прямым и невозмутимым взглядом.

- Так не терпится добраться до нормальной человеческой постели!

- Как удачно, что наши желания сходятся, - вкрадчиво мурлычет таарнец и прежде, чем я нахожусь с ответом, уходит из пещеры.

Мне хочется рычать от бессилия. Ну что за невыносимый человек!

А потом мой взгляд падает на Когтя, который равнодушно умывается в углу, не обращая ровно никакого внимания на нашу пикировку.

- Хм… значит, так.

Я решительно иду к барсу и присаживаюсь рядом с ним на корточки. От удивления кот оставляет своё занятие и смотрит на меня, выпрямившись в струнку. В удивлённых серебряных зрачках застыло недоумение. Так и читается: «от меня-то этому недоразумению что надо? Нормально же гуляли с хозяином. А тут свалилась на голову эта… тяжеленная… таскай её теперь на хребтине и терпи домогательства».

Но в этот раз я рук к нему не протягивала и со своими тисканиями не лезла.

Вместо этого проникновенно заговорила, не разрывая зрительного контакта.

- Послушай. Я знаю, ты ужасно умный зверь! Я видела, как с тобой разговаривает твой хозяин. И уверена, что ты понимаешь каждое человеческое слово. Давай начистоту! Мне нужна твоя помощь.

Коготь фыркнул, отвернулся, встал, и грациозно покачивая гибким телом прошёл мимо меня в противоположный угол. Там плюхнулся на задницу и продолжил вылизывать лапу, проводя потом ею по пушистым ушам.

Я вздохнула. Что ж – и не надеялась, что будет легко.

Попытка номер два.

Я снова подошла к Когтю и упрямо уселась прямо перед его мордой. В серебряных глазах появилось страдальческое выражение. Но умываться барс перестал.

- Ты же хочешь поскорее от меня избавиться?

Страдальческое выражение сменилось заинтересованным.

- Я тоже хочу, чтобы всё стало как раньше. Чтобы меня без проблем доставили к вождю Таарна, я выполнила свою чёртову торговую миссию и вернулась обратно домой. И снова настали в моей жизни тишина и покой. Но видишь ли, в чём проблема! Твой… как бы помягче, чтобы не оскорбить и ты не откусил мне голову… чересчур любвеобильный хозяин уделяет мне слишком много внимания. Внимания, которое я… эм-м-м… не просила. И которое меня слишком смущает.

Коготь положил здоровенную усатую морду на передние лапы и сделал вид, что спит.

Вот же вредный! Как и его хозяин. Ничего, я с вами обоими справлюсь! И не таких упрямых обламывала.

Стараясь не растерять энтузиазма, я продолжила:

- Так вот. Мы с тобой оба хотим, чтобы Мэл от меня отстал. Правильно? Правильно. Но для этого… я должна держать между нами дистанцию, как можно больше. Но есть одна проблема! – в моём голосе помимо воли прорезались нотки отчаяния. Коготь приоткрыл левый глаз, внимательно на меня глянул, снова закрыл. – Я чертовски мёрзну по ночам! Ты понимаешь, к чему я клоню?

Пушистая задница свернулась клубком и спрятала нос под кончиком пушистого хвоста.

- Вот именно. Ты тёплый, тебе не холодно, - дальше я продолжила мысль очень аккуратно и вкрадчиво. – Если бы ты только мог помочь, чтобы мне не приходилось греться об твоего хозяина по ночам… то к нашему общему удовольствию мы решили бы мою маленькую проблему!

Кот открыл оба глаза, и я увидела в звериных зрачках своё смущённое отражение.

***

Следующим вечером мы разбили лагерь значительно ниже по склону. Кот целый день нёс нас обоих широкими прыжками по прихотливо изогнутым горным серпантинам. Всё быстрее надвигалась широкая долина, раскинувшаяся меж горных отрогов. С немалым волнением я замечала то тут, то там среди буйной зелёной растительности витые дымки, говорившие о том, что долина обитаема. Дальше, за лесами, в тумане виднелись широкие поля, расчерченные ровными прямоугольниками.

Обитаемые места всё ближе.

- Пещер поблизости нету, надеюсь ты не против шалаша, - заявил Мэлвин, многозначительно на меня поглядывая, пока я обгрызала кроличью лапку, сидя на поваленном мшистом стволе. Весело потрескивал костёр, чистое небо мерцало россыпью незнакомых звёзд, ослепительно светила огромная полная луна в шлейфе облаков, и настроение в целом у меня было замечательное.

- О да, шалаш – отличная идея! – бодро заявила я.

Мэл посмотрел подозрительно. Я ответила невинной улыбкой.

Оказывается, приятно смотреть, как трудится красивый мужчина. Заканчивая вторую лапу, я увлечённо наблюдала за тем, как голый по пояс Мэл обрезает широким ножом ветви ближайших деревьев и наскоро мастерит из них двускатную крышу импровизированного шалаша.

Пламя костра освещало мускулистую спину, блестящую от пота, широкие размашистые движения сильных рук, играло на тёмных прядях волос. Он связал их в небрежный узел на затылке, но странным образом это ни сколько не лишало дикого таарнца его мужественности.

- Леди, ваше пристанище на сегодняшнюю ночь готово, - заявил Мэл, отирая лоб. Он остановился у костра, чтобы с жадностью выпить воды из фляги. Хрустальные капли текли по небритому подбородку и падали на грудь. Специально красуется, подлец.

Самое паршивое, что на меня все эти нехитрые приёмы почему-то действуют. Где-то в животе вспыхивают угольки, дыхание учащается, глупое сердце сбивается с ритма. А во рту немедленно становится сухо.

На секунду я даже усомнилась в том, стоит ли реализовывать свой план.

Но нет. Я ещё не выжила из ума. Чтобы добровольно лезть в пасть к голодному