Разоблаченный рыцарь - Милена Янг

«Кроме меня, никто не будет дотрагиваться до нее. Трахать, любить и заботиться. Даже боль причинять могу ей только я».

— Ты психопат.

— О, ты только сейчас это поняла, сладкая? — усмехнулся он, наконец убирая руки с ее шеи. — Два психа, разве мы не идеальный дуэт?

Девушка едва удержалась от того, чтобы не наградить его крепким словом.

— Ты не можешь брать и вот так вот заявлять свои права на меня, — сердито выпалила она пару секунд спустя.

— Могу и буду. — Марк властно притянул Уокер к себе за талию, позволяя ощутить свое тепло и головокружительный запах парфюма. — Я знаю тебя лучше всех, моя маленькая мышка. Ты такая наивная, Агнес. Ты боишься сама себя, правда же? Тебя пугает эта тьма, неизвестность, неспособность контролировать собственное тело. Когда приходит плохая Агнес, тебе становится страшно, малышка?

— Ты… откуда ты… — прошептала изумленно девушка.

— Откуда знаю? Я же сказал, что изучил тебя лучше, чем ты сама. Тебе хочется сбежать от этой черноты, а я ее не боюсь, детка. Я готов бросить ей вызов и вступить в схватку. Победителем все равно выйду я, насколько бы она ни была отвратительной, — прошептал ей на ухо парень, вызвав мурашки по коже.

— Ты ведь говорил, что больше не хочешь меня видеть. Мы теперь никто друг для друга.

— Я — твой первый, любовь моя, — соблазнительное мурлыканье отдалось вибрацией в ее груди. — И я, нахер, не делюсь ни с кем своим. — Он тяжело дышал Уокер в губы, посылая по хрупкому телу волны электрического тока, и Агнес изнемогала от желания ощутить вкус его рта прямо сейчас. Мозг плавился, блокируя любые доводы разума. Одни инстинкты и чувства были оголены полностью. Реагируя на каждый жест. Взгляд. Голодный. Жадный. Такой, словно он умирал от жажды, что, разумеется, так и было. Глаза Стайместа были темными, с расширенными зрачками — чертова пропасть. От одного лишь взгляда Марка по венам Агнес разливался дикий адреналин, ошеломляя и закрывая собой реальность. Девушка больше ничего не видела. Был только он.

Она показывала другим мужчинам свое тело. Возможно, даже больше.

Дерьмо. Почему это его сводит с ума?

Марк провел большим пальцем по пухлой нижней губе Агнес, оттягивая ее и обнажая ряд ровных жемчужных зубов. Даже прерывистое дыхание парня заставляло девушку изнывать от вожделения. Она судорожно положила руки на плечи парня, плотно обтянутые курткой «Драконов». Враг, чужак, соперник. Отвратительно-сексуальный предатель.

Стаймест схватил руку Уокер, улыбнулся, проводя носом ломаную линию к ее запястью, горячо и влажно прижимаясь к нему губами. Агнес затаила дыхание от неожиданности, приятное оцепенение сковало ее. Туманное, сладкое, отдающее привкусом опасности и тревоги. Марк мучительно медленно погладил костяшки ее пальцев, поцеловал следы от шрамов, утыкаясь носом в ладонь. Девушка вздрогнула от такой нежности.

А потом…

Его губы накрыли ее рот. Со всей силой. Всей жаждой того, как она заводила его — сейчас, вчера, всегда. Единственная, кого он желал. Единственная, кого не мог получить. Упрямая, нежная, недоступная.

Я точно ее потерял.

Марк убедился в этом, когда не получил ответа. Губы Агнес не приняли его. Она отчаянно попыталась отвернуть голову. Напряженно. Испуганно. Продолжая отворачиваться от него. Почти яростно. Сопротивлялась всем своим маленьким, хрупким телом. Отталкивала от себя. Стаймест не позволил. Он был сильнее и больше ее. Сопротивление девушки злило его. Срывало крышу. Заставляло быть грубым. Жестоким.

А с другим она бы тоже брезговала? Или открыла бы рот шире?

Укусил, вжимаясь губами в губы Уокер. Грубо давя на ее челюсть. Настойчиво. Небрежно. Словно она-одна-из-многих. В то время как она была одной-единственной, в ком так нуждался Марк.

Стаймест знал, что делает Уокер больно. Потому что ее маленькое тело дрожало. Потому что ее губы были соленые. Потому что она замерла, напуганная его напором. Словно он был чужим. Словно ему было нельзя. Словно он ее осквернял… Это только сильнее заводило парня. Дерьмо. Если Агнес забыла, Марк напомнит ей. Чем сильнее девушка сопротивлялась, чем больше отталкивала, тем больнее он хотелось ей сделать. Возбуждение буквально кипело внутри Стайместа.

Ревнивая, больная, не моя. Не моя, на хрен!

Зубы парня вонзились в нижнюю губу девушки. Оттягивая на себя. Причиняя боль. Кусая до крови. Он не мог остановиться. Опьяненный ее вкусом, запахом, страхом. Выпивая ее ненависть.

— Какого хера ты со мной сделала? — сдавленный трепет слетел с губ Марка, прежде чем он жадно и голодно снова коснулся рта Агнес. Продолжая насильно вжиматься губами в ее стиснутые зубы. Стайместа убивала отчужденность Агнес. Мягкие губы. Горячие. Сладкие. Немножко горькие. Словно она пила черничный латте или еще какое-то дерьмо. Неправильно-охрененный вкус. Любимый. Руки парня обхватили лицо девушки, пока он продолжал покушаться на ее рот. Стараясь подчинить, овладеть, трахнуть своим языком. Рано. Выдохнул. На мгновение. Поднял глаза. Посмотрел на нее.

Дрожащую, в ужасе смотрящую на него, с влажными ресницами.

Влажными?

Она плачет, мудак. Тебе же нравится?

Нравится. Умереть как нравится.

С искусанными и припухшими от его нападений губами. Маленькая мышка Уокер, которая больше не собиралась ему поддаться. У него же была вроде-как-идеальная-девушка. Которая не требует. Не навязывается. Которая сделает все, что он хочет. Так какого хера он ей отказал и тащится за той, с которой нельзя?

Он ведь сам так хотел… Хотел попроще. Чтобы без сердца. Чтобы…

Просто на хрен потерял все.

В тысячный раз в голове промелькнуло.

Протянул руку к лицу Агнес, Марк услышал ответное:

— Нет!

Девушка покачала головой, с пылающими щеками, безумно напуганная и безумно нужная ему.

— Тише, — прошептал парень лихорадочно, теряя дыхание, мысли, дрожа так же, как она.

— Нет! — повторила Агнес и шагнула назад. Марк перехватил ее руки и прижался всем телом к ней.

— Перестань, — едва слышно.

— Хватит! Слышишь?! Я не хочу, Стайм…

Такая ерунда, Уокер, такая предсказуемая ерунда…

Я слышу, как бьется твое сердце.

У меня тоже.

Так же.

Так же, мать его.

Марк закрыл рот Агнес своим. Сцеловывая любые протесты, пробуя движущиеся губы на вкус, пока та что-то говорила. Очевидно, проклинала его. Прикрывая глаза, получая свою дозу наркотика. Голова отключилась. Были только инстинкты. Чувства. Гребаные чувства, которые он испытывал только с Уокер. Только с ней. Он в этом убедился. Сравнил, перепробовал, понял, что все остальное — не его. Девушка едва дышала, комкая его кожанку пальцами, крепко зажмурившись. Мысли кружили, кружили, но никак не могли пробиться через эмоциональный блок-барьер.

Марк не целовал — он насиловал чужой рот языком, яростно покусывал, пытаясь привести ее