Серебряная колдунья - Элла Саммерс

редких карт действительно много значит для Каса и Калани. Они есть у всех их одноклассников, и они чувствовали себя обделёнными.

— И теперь им будет завидовать каждый студент Академии Авалона, как и подобает паре Драконов.

— Они Фениксы, — напомнила я ему.

— Может, мы просто согласимся, что они и то, и другое: Феникс и Дракон?

Я широко улыбнулась ему.

— Ну не знаю, Доминик. Я некоторое время побыла Драконом и не уверена, что хочу, чтобы мои дети вели себя как Драконы. Вы, ребята, обычно коротаете день, попивая ароматный кофе и расхаживая без рубашек.

— Кажется, это ты сняла с меня рубашку.

— Только потому, что становилось жарковато.

— Понятно.

— Не в этом смысле, умник. Мне было жарко после тренировки. Валерио донимал меня из-за того, что я не поднимаю такой большой вес, как обычно, поэтому, само собой, я должна была посмотреть, на что способно твоё тело.

— И что?

— И тебе действительно нравится мучить себя, не так ли?

— Это укрепляет мышцы. И характер.

— А ещё очень больно. На следующий день у тебя болело всё тело?

— Конечно, нет.

Я удивлённо приподняла бровь.

— Ты бы признался в этом, если бы это было так?

— Конечно, нет.

Мы оба рассмеялись.

— И, к твоему сведению, я не единственная, кто снимал одежду, Доминик.

— Я понятия не имею, о чём ты говоришь.

— Ещё как понимаешь. Когда я вернула себе своё тело, я заметила, что ты немного изменил гардероб.

Его лицо было непроницаемым.

— На мне было кружевное розовое бельё.

— Я знаю.

— Когда ты завладел моим телом, на мне было спортивное нижнее бельё. Когда я вернула тело себе в конце дня, на мне было кружевное розовое бельё. Как это произошло?

Он просто уставился на меня.

— Ты слушаешь меня, Доминик?

— Извини, все эти разговоры о владении твоим телом меня очень отвлекают, — он подмигнул мне.

— Очень смешно.

— Я ценю комплимент.

Я проворчала что-то себе под нос. Этому мужчине действительно нравилось развлекать себя своим приводящим в бешенство чувством юмора, не так ли?

— Итак, чтобы внести ясность, первое, что ты сделал, оказавшись в женском теле — это переоделся в самое сексуальное нижнее бельё, какое только смог найти?

— Естественно. Ты ведь помнишь, что я мужчина, не так ли?

Я упёрла руки в бока.

— Расслабься, Арина. Я не видел у тебя ничего такого, чего не видел бы раньше. И не прикасался ни к чему из того, к чему не прикасался раньше, — в его глазах заплясали огоньки, и он игриво усмехнулся.

— К каким частям моего тела ты прикасалась? В точности.

Он наклонился и прошептал мне в губы.

— Разве тебе не хотелось бы знать? — затем он отступил на один, медленный, маленький шаг.

— Почему ты… ты…

Моё сердце бешено колотилось, но я боялась, что чувствовала не гнев. Там было что-то ещё. Что-то темное. Что-то более глубокое. Что-то, что заставило мой пульс участиться, тело затрепетать, а мысли перенестись в те места, от которых, как я обещала себе, я буду держаться подальше.

Доминик небрежно прислонился к стене.

— Не веди себя так высокомерно, милая. Я знаю, что ты тоже подглядывала, — на его губах появилась ухмылка.

— Я безусловно…

— Подглядывала, — закончил за меня Доминик. — Точно, Арина. Ты подглядывала. И ты прикасалась.

— Я бы никогда…

— Не пошла в туалет?

Я растерянно моргнула.

— А?

— Ты действительно собираешься стоять здесь и рассказывать, что провела весь день в моём теле, ни разу не воспользовавшись туалетом?

Я нахмурилась.

А Доминик кивнул.

— Я так и думал. Чтобы ответить на зов природы, ты посмотрела. И ты прикасалась.

— Ты кто, трёхлетка?

Доминик усмехнулся.

— Поход в туалет не считается за то, что я смотрела. Или прикасалась.

— Конечно, нет, — любезно согласился он. — Точно так же, как не считается тот раз, когда я переодевал твои трусики после досадного инцидента, — его взгляд опустился на полоску кружевной ткани, выглядывающую из-под моих джинсов с низкой посадкой.

Я подтянула джинсы повыше. Он улыбнулся.

— Что за неприятный инцидент? — спросила я, и моя кожа вспыхнула, когда его пристальный взгляд прошёлся по моему телу.

— Ммм?

Это был аппетитный звук, восхитительная глубокая вибрация в его горле, сокращающая расстояние между нами. По моему телу пробежал чувственный шёпот, словно горячий атлас скользнул по обнажённой плоти. Я вздрогнула. Тихий вздох сорвался с моих губ.

— Арина, с тобой всё в порядке? — его слова касались моей щеки, в каждом слоге было обольщение, мольба, обещание.

Я глубоко вздохнула, пытаясь справиться с нахлынувшими ощущениями, прежде чем они действительно вышли бы из-под контроля.

— Какой неприятный инцидент заставил тебя переодеть мои трусики?

Он поднял голову, встретившись со мной взглядом, и сказал:

— Пожар.

— Пожар?

— Возможно, я временно потерял контроль над своей магией и частично поджёг тебя.

— Ты поджёг меня? — я осмотрела своё тело в поисках следов ожогов.

— Мне удалось быстро потушить пожар. Пламя не коснулось твоей кожи, Арина, только одежды, которая была на тебе, — он вздохнул и добавил: — И одного-двух растений.

Я с трудом переваривала его слова. Всё, что я снова смогла сказать, было:

— Ты поджёг меня?

Выражение лица Доминика было почти робким. Он нечасто так выглядел.

— А одежда, которая была на мне? Что с ней случилось?

— К сожалению, всё было испорчено и не подлежало починке. Я её выбросил.

Я вздохнула.

— Я куплю тебе новую одежду взамен той, что я испортил.

— Это был мой любимый наряд, Доминик.

— Правда? — на его лице промелькнуло удивление. — Это старьё?

— Оно имело сентиментальную ценность, — сказала я, защищаясь.

— Какую сентиментальную… — он моргнул и тихо сказал: — Теперь я вспомнил. Именно в этом наряде ты была в тот день, когда мы встретились.

Да, я надеялась, что он этого не запомнит. Какая-то шумная, испуганная часть меня не хотела, чтобы он знал, как сильно встреча с ним изменила меня. Это изменило всё: мою жизнь, мои планы, мои мечты.

— Я также надела эту одежду в тот день, когда заработал мой первый энергетический щит.

— Так это из-за щита? — взгляд, которым он меня одарил, сказал мне, что он на это не купится. Нет, вовсе нет.

Всё, что я могла сделать — это промолчать.

— Я так и думал. Дело не в энергетическом щите, Арина. Дело в нас.

— Какое это имеет значение? — я медленно и протяжно выдохнула. — Наряд пропал.

— Мы можем купить тебе новый наряд, — он взял мои руки в свои. — Мы можем создать новые воспоминания, Арина.

Я покачала головой.

— Какой в этом смысл? Мы уже знаем, чем всё закончится: в точности как в