Вариация - Ребекка Яррос

Господи боже. Острое, упоительное наслаждение нахлынуло нестерпимой волной.

От стен эхом отразился мой стон. Я двигалась вверх и вниз по его пальцам, сама задавая силу и ритм. Я стремилась к оргазму, который был так близок, что я его почти уже ощущала.

— Скажи мне, милая, — сказал Хадсон почти, но не совсем мне в губы, и слегка отстранился, так и не дав мне того, чего я хотела. — Ты же привыкла всегда получать желаемое?

Я обвила руками его шею, поцеловала вместо ответа и снова качнула бедрами, разочарованно всхлипнув. Несмотря на все мои усилия, он прикасался ко мне легко и дразняще.

— Правда же?

Он поймал мой взгляд. Как же бесило, что он говорил связно и полностью себя контролировал, в то время как я уже пришла в исступление.

— Ты точно знаешь, что нужно твоему телу, и берешь это. Легко и быстро. У тебя не любовники, а партнеры.

— Да.

Я снова качнула бедрами, и он отдалился. Я закричала в чистом разочаровании — оргазм, к которому я так стремилась, ускользал от меня.

— Что ты делаешь?

— Не даю кончить быстро и легко, чтобы ты кончила так, как хочу я.

Его пальцы обвели клитор, и я вернулась к тому, что он у меня отобрал. Он приник ртом к моей груди, снова принялся водить языком, и замершее желание вспыхнуло еще ярче и жарче.

Тут он снова отступил, как раз когда я была на пределе, и начал заново. Неистовое пламя разгоралось все мощнее, все сильнее сжимая пружину, я уже извивалась в исступлении. Я впились ногтями в его волосы и прошлась по затылку.

— Хадсон.

Это прозвучало как мольба.

Его глаза вспыхнули голодным блеском.

— Повтори.

Руки скользнули ниже, и тут я поняла, что потеряла контроль… и обрела силу.

— Хадсон…

Длинный палец скользнул в меня. Я ахнула и подалась навстречу этому желанному вторжению.

— Хадсон…

К первому пальцу присоединился второй, и я застонала от этого дьявольски приятного ощущения. Как же я этого ждала…

— Хадсон, — прошептала я, выгибая бедра.

— Какая горячая! — вырвалось у него, и я поклялась себе сделать все, лишь бы снова услышать этот грудной стон. — Боже, ты вся горишь.

Я притянула его голову, поцеловала его и прошептала:

— Хадсон… Пожалуйста.

Он завладел моими губами в жадном поцелуе. Толчки его пальцев были глубокими и жесткими. Он держал устойчивый, восхитительный, захватывающий ритм и тем самым давал понять, что членом он будет двигать точно так же. Это было слишком, и этого было мало.

— Я тебя хочу, — простонала я ему в губы.

— Так я же с тобой.

Он поглаживал клитор большим пальцем, а два других двигались во мне, и кроме этого яркого, нарастающего напряжения не осталось ничего.

Сжав его руку бедрами, я закрыла глаза.

— Смотри на меня, Алли, — потребовал он, и я подчинилась. Я не сводила с него глаз, пока его пальцы доводили меня до исступления.

О боже! Если он остановится, мне конец. Я просто вспыхну, сгорю на месте, и меня не станет. Я задыхалась и двигала бедрами, я хотела большего.

Он не сдался, и я напряжение внутри меня достигло предела.

— Ты уже на грани, милая?

— Хадсон… — едва слышно прошептала я, напрягшись всем телом.

— Моя. Такая офигенно моя, — прошептал он, и одним движением уничтожил меня.

Я разлетелась вдребезги. Волны наслаждения накатывали одна за другой, не ослабевая. Я снова и снова достигала вершины и вскрикивала, держась за Хадсона, словно только он и удерживал меня в этом мире.

Он запечатлел поцелуй на моих губах, пока я спускалась с небес на землю, и убрал руку.

— Ты восхитительна. Ты божественна. Я бы каждый час, каждый день смотрел, как ты кончаешь, — это зрелище не может надоесть.

Он окинул меня восхищенным взглядом, и я улыбнулась:

— Разве можно говорить такое после одного раза?

Я потянулась к его ремню.

Он застыл, уставившись на меня очень странно. Растерянность? Шок?

— Что такое?

Я опустила руки, случайно задев его весьма твердый член.

— Давай еще раз.

Я нащупала пряжку ремня.

— Да не это! Улыбнись, — попросил он.

— Что?

Губы непроизвольно растянулись в улыбке от того, как недоверчиво расширились его глаза.

— А вот и она. Боже, как я по тебе скучал…

Хадсон целовал меня долго и страстно. Подцепив край шелковых трусиков, он стянул их вниз по бедрам и оторвался от моих губ, только чтобы сдернуть их на пол.

От его откровенно хищного взгляда по всему телу снова разлился жар. Это застало меня врасплох. Обычно мне достаточно одного раза, но, едва он оказался между моих бедер, внутри снова вспыхнуло желание. Черт возьми, я не просто хотела, чтобы он кончил — я не на шутку хотела его.

Я села, прижавшись к нему в поцелуе и легонько провела языком по его зубам. Он впился пальцами в мои бедра, а я просунула руку и коснулась его члена через брюки. Горячий. Твердый. Огромный. Это мне и нужно.

Хадсон застонал так, что мне захотелось записать этот звук, чтобы проигрывать его снова и снова. Но он перехватил мои запястья и отвел руки.

— Хадсон? — сказала я между поцелуями, а он уложил меня на каменную столешницу.

— Я сдерживаю обещания.

Он соскользнул с меня, устроился между моих бедер и задрал до талии истерзанный подол платья.

Ох-х.

— Хадсон, я не кончаю два раза подряд.

— Это мы еще посмотрим.

Он приблизился и провел языком по сверхчувствительному клитору. Я вскрикнула. Когда он сделал это снова, наши взгляды встретились, и я выгнула спину.

— На вкус ты даже лучше, чем в мечтах. А я мечтал об этом долгие годы, Алли.

Он закинул мои ноги себе на плечи и подтащил бедра к краю кухонного острова.

— Одиннадцать долгих лет.

Его ласки дразнили и мучили меня. При каждом прикосновении его языка я стонала, при каждом поглаживании клитора — задыхалась от распаляющегося желания. Я извивалась от невероятного наслаждения, которое нарастало и закручивалось по спирали на грани боли. Запустив пальцы ему в волосы, я хотела отстранить его, но вместо этого прижала еще крепче.

— Боже, не останавливайся!

Он и не собирался.

— Хадсон, — всхлипнула я.

Голова кружилась, а он неумолимо вел меня к вершине наслаждения, о существовании которой я и не подозревала. Он больше не дразнил — он целиком и полностью меня поглотил.

Когда мои ноги напряглись, он задвигался еще резче. Ласкал и проникал в меня пальцами, пока я не задрожала. Все тело напряглось так, что мне