Боль - Вера Холлинс

Меня беспокоило то, что я видела его таким. Я могла понять, насколько уязвимым он себя чувствовал, и хотя мне нужно было знать правду, я заслуживала знать правду, я знала, как ему было тяжело выйти и сказать это.

— Ты не обязан мне говорить, если это заставляет тебя чувствовать себя так.

Он погасил свою едва выкуренную сигарету.

— Очевидно, тебе важно знать, так что я могу сказать это и покончить с этим… Черт. Это будет долгая история. — Он глубоко вдохнул и медленно выдохнул. — Мы с Кайденом никогда не были близки. Мы даже не понимали друг друга, что забавно, потому что мы должны были понимать друг друга, как близнецы.

Я нервно сжала руки на коленях. Начался дождь, и я смотрела, как капли дождя падают на лобовое стекло, ожидая, когда он продолжит. Он включил дворники.

— Были времена, когда я ненавидел его больше всего на свете, и мне хотелось сделать ему больно за то, что он заставил меня чувствовать себя дерьмом. Он всегда был тем, кем все восхищались и хвалили, и мне надоело слышать все это снова и снова. Но были и моменты, когда я любил его больше, чем когда-либо буду любить себя, и я никогда не показывал ему этого. Он никогда не знал. — Он крепче сжал рычаг переключения передач. — Он никогда не узнает, — сказал он хриплым шепотом.

Я отчаянно хотела держать его за руку, глубоко тронутая. Забыв о неуверенности и страхе, я накрыла его руку, которая лежала на рычаге переключения передач. Он замер и взглянул на мою руку, как будто я застала его врасплох, и моя нервозность росла, пока я ждала его реакции. Оттолкнет ли он меня? Разозлит ли это его?

Он ничего не сделал, снова устремив взгляд на дорогу, и я почувствовала, как его рука расслабилась под моей.

— Хейден, я уверена, он это знал. То, как он всегда говорил о тебе… Он так сильно тебя любил. Я знаю, что у вас было много недопониманий и ссор, но он всегда защищал тебя. Он всегда верил в тебя.

На его лице отразилась сокрушительная печаль. Это было то, что убивало его изнутри, и я не была уверена, стало ли ему лучше после всего этого времени.

— Тогда я не знал… Но теперь я знаю. — Он повернул голову и указал на свой шрам. Отчаяние в его глазах было слишком сильным. — Ему потребовалась отдать свою жизнь, чтобы я наконец поняла это. — Моя грудь разорвалась. — Он был таким идиотом. Он был как святой или что-то в этом роде, всегда хороший, несмотря ни на что…

Рана в моей груди стала больше. Кайден был хорошим до самого последнего момента своей жизни, когда он пожертвовал собой ради Хейдена, и было так больно думать о человеке, полном доброты, мечтаний и радости, только чтобы он умер таким образом…

— Он всегда был хорошим, даже ценой своей жизни. — Его голос вырвался как прерывистый шепот. — Даже чтобы спасти того, кто не стоил спасения.

Мое сердце дрогнуло, и я сжала его руку.

— Нет, не говори так. Никогда не говори так, Хейден. Ты стоишь так много. Гораздо больше, чем ты думаешь.

Он не смотрел на меня, выражение его лица говорило мне, что он не верит моим словам. Я думала о том, что он сказал мне в больнице. Он сказал, что не заслуживает того, чтобы другие рисковали своей жизнью ради него, и я могла только представить, какое чувство вины он нес.

— Он стоил гораздо больше меня, — тихо произнес он, каждый слог сочился ненавистью к себе. — И в конце концов он заплатил цену.

Я сжала губы, опустошенная болью, которая гноилась в глубине меня.

— В ту ночь все произошло так быстро, и когда он умер, я почувствовал, что вошел в новую реальность, — сказал он. — Это было похоже на кровавое измерение, окруженное тьмой, и все болело. Каждый вдох. Каждая мысль. Каждое движение разрывало меня на части, и весь мир был таким чертовски черным. Так много отвратительных лиц, все они невежественные и эгоистичные, продолжающие свою мирную жизнь и притворяющиеся, что они заботятся и понимают, когда это, черт возьми, не так.

Его дыхание стало резким, его глаза стали холоднее. Он выглядел так, будто снова терялся в той старой тьме, и все во мне напряглось. Я погладила его руку, и он вздрогнул, как будто уже забыл, что я держу его за руку. Он взглянул на нее, и было ясно, что он не полностью здесь. Он был в своих темных воспоминаниях.

— Этот день был худшим днем в моей жизни, — продолжил он. — Не в день нашей аварии, а в день тех похорон. — Он прошипел и обогнал машину перед нами, проезжая мимо. — Я не совсем осознавал, что произошло той ночью, и я все еще ожидал, что Кайден откроет глаза и вернется. Я даже убедил себя, что это не по-настоящему. Я убедил себя, что я бредил и все выдумал. С Кайденом все в порядке, и он вернется. А потом я проснулся тем утром и просто… просто… — Он резко вздохнул, дрожа.

Я боялась, что он продолжит. Это слишком сильно на него подействовало, и я не хотела, чтобы он снова переживал все это.

— Все в порядке, — постаралась сказать я это как можно спокойнее. — Тебе действительно не нужно продолжать, если тебе от этого не станет лучше.

Внезапно он съехал на обочину и заглушил двигатель.

— Хейден?

— Мне просто нужно остановиться на некоторое время. Я не могу продолжать обращать внимание на дорогу, когда говорю все это.

— Тебе не нужно…

— Мне нужно. Мне нужно это сказать. Все это. — Он закрыл глаза и откинул голову на подголовник, и сжал руки. — В то утро реальность наконец-то дошла до меня, и я подумал, как все было неправильно. Как это должны были быть мои похороны. А не его.

О Боже. Холодок пробежал по моей шее, и мои руки похолодели.

— Это было слишком, и что-то просто сломалось во мне. Как будто я был кем-то другим. Я чувствовал себя ходячей оболочкой, пустой, без эмоций. Сейчас, когда я оглядываюсь назад, это пугает меня до чертиков, но тогда я ничего не чувствовал. На тех похоронах было так много лиц. Все плакали и горевали, но все, о чем я мог думать, это то,