Монстр под алыми парусами - Яся Белая

– А потом ты труп.

– Это мы еще посмотрим, – упрямо заявил Грэй, выпрямляясь и гордо вскидывая голову.

Однако добраться до каюты гордец сам не смог.

Пока Циммер колдовал над зельем, Грэй так быстро, насколько позволяли силы, облачился в форму главы «серых осьминогов».

Вскоре зелье было готово и удалось на славу: лишь пригубив его, Грэй почувствовал небывалый прилив сил.

Не беда, что Циммер недовольно ворчал и грозил тем, что Грэю такой эксперимент дорого обойдется. Тот знал, что теперь задуманное получится.

И когда «Секрет», приосанившись, наполнил алые паруса ветром, Грэй встал к штурвалу и направил свой корабль в Каперну.

В этот раз он не собирался таиться.

Глава 34

Алая

Ассоль тоже смотрела на чудесный корабль, который под алыми парусами заходил в порт. Смотрела и не верила. Она так долго ждала, так упрямо надеялась, так беззаветно верила, что теперь не осталось сил даже на скупую радость. Зачем он теперь, когда того единственного, кто ей так нужен, больше нет?

Мечты лгут, отныне Ассоль это знала точно.

И было не больно, уже почти не больно. Только смешно и немного грустно. Равнодушно взирала она на игру солнечных бликов в лужицах керосина, которым был облит хворост под ней и ее одежды.

Сейчас она вспыхнет, сгорит, разлетится пеплом над морем, как и ее сладкая, больше похожая на сказку, греза. Правы были жители Каперны, когда смеялись над ней! Это все ее зря-мечтательность. Нынче же остается лишь пожинать плоды.

Однако, когда солнце, заигравшись, все-таки лизнуло керосиновые капли и огонь занялся, страх пришел. Весь ужас и отчаяние, все горе от сгоревшей мечты Ассоль вложила в свой крик. Он перекрыл гомон толпы, собравшейся в порту, и, казалось, долетел до прекрасного трехмачтового галиота, что, сверкая парусами, входил сейчас в акваторию Каперны. Потому что как еще объяснить, что тотчас же хлынул дождь. С безупречно чистого, безоблачного неба. Вода вступила в битву с огнем, и тот, шипя и фыркая, сдался.

Тогда и прогрохотал голос:

– Да как вы посмели вершить суд без мага-хранителя?!

Зависший над площадью мужчина был разгневан и напоминал громовержца.

Раньше Ассоль лишь слышала о маге-хранителе, но ей никогда не доводилось видеть его. Сейчас же она испытала истинное восхищение мощью его магии. Хотя, встреть такого человека на улице – пухловатого, уже лысеющего, с добрым круглым лицом, – она никогда бы не предположила в нем такую силу. Эти странные, лихорадочные мысли одолевали Ассоль, пока она, все еще связанная, наблюдала за магом-хранителем.

А он продолжал громогласно вещать:

– Данной мне властью требую немедленно отпустить эту женщину до тех пор, пока не будет проведено беспристрастное расследование.

Лица старейшины и констеблей вытянулись, по толпе побежали шепотки: «А ведь верно! И вправду сначала должен пройти суд… Какое варварство!» Причем возмущались в первую очередь те, кто еще недавно кричал «На костер ведьму!» и вовсе не настаивал на суде. Сейчас все вдруг заразились добропорядочностью.

Увлекшись своим праведным гневом, капернцы и не заметили появления на сцене еще одного действующего лица. А тем временем вперед вышел высокий мужчина. За его спиной реял черный плащ, а на правом плече хищно поблескивала эмблема «серого осьминога».

Толпа притихла и даже, кажется, не осмеливалась дышать.

Старейшина немедленно засуетился: в отличие от других, он моментально узнал нового фигуранта. Поэтому, торопливо промокнув шелковым платком мгновенно вспотевший лоб, строго велел отвязать Ассоль. Даже погрозил кому-то за произвол, хотя сам же и был его зачинщиком.

Освобожденная девушка упала бы к ногам нежданного спасителя, если бы тот не подхватил ее.

Нежно сжав ладошку девушки, мужчина в черном проговорил так громко, что все собравшиеся ясно услышали его слова:

– Я, Артур Грэй, старший принц Ангелонии, глава подразделения «Серые осьминоги», капитан галиота «Секрет», прошу тебя, Ассоль Лонгрен, сделать меня счастливейшим из смертных и стать моей женой. – И в глазах его при этом сияла чистая любовь.

Ассоль задохнулась от счастья.

Только что похоронившая и мечту, и суженого, она вновь обрела их и, казалось, обрела крылья. Счастье переполняло ее, рвалось, грозилось выплеснуться и затопить все вокруг. А в голове билась лишь одна мысль: «Пришел! Он все-таки пришел!»

Предначертанное сбывалось!

Прямо сейчас!

С ней!

Она могла только смотреть на возлюбленного, восхищаться им, а слов не было. Одними глазами, полными звезд, из которых складывалось его имя, она ответила:

– Да.

И Грэй подхватил ее на руки и закружил. Прямо на площади. На глазах у всей Каперны. Только сейчас никому и в голову не приходило насмехаться над ней.

Ведь в этом кружении счастья исчезло истерзанное красное платье, а явилось другое – белоснежное. И кипенно-белая тончайшая фата взметнулась по ветру. Долго еще потом будут рассказывать в Каперне, как хороша была Ассоль в свой самый главный день, когда капитан Грэй нес ее через весь поселок как высшую ценность к своему кораблю под алыми парусами.

Только Ассоль больше не было дела до людской молвы. В ее душе мурлыкал рыжий котенок, а в глазах плескалась чистая, бескрайняя, как океан, любовь. И она видела, как счастлив ее Грэй, делила это удивительное чувство с ним и смеялась. Серебристо и радостно.

Она точно знала, что не спит, что все это происходит с ней на самом деле. Вершится именно так, как много раз виделось в грезах. И точно знала: с ней по-другому бы и не произошло.

Было слегка стыдно, что она разуверилась в предсказанном, что позволила отчаянию наступить темной лапой на белоснежный пух ее мечты.

И в такие моменты она прятала раскрасневшееся личико в ладонях и тихо шептала:

– Простите меня… Простите все: и ты, бог, и ты, море, и ты, солнце, и ты, мой любимый… Теперь я всегда-всегда буду верить в лучшее.

Слушая ее невинный шепот, Грэй не мог не улыбаться. Он поймал свою путеводную звездочку и крепко держал в руках. Он, в отличие от милой нереиды, уже давно ни во что хорошее для себя не верил. Поэтому сейчас его душу переполняла благодарность.

«Спасибо, что верила за двоих», – мысленно говорил он и обещал себе однажды сказать это вслух своей Ассоль.

На палубе галиота обнаружились и Эгль с Лонгреном. Последний немного поворчал, что, мол, послало же провидение такого зятя, но, видя, как сияет дочь, и получив тычок в бок от старого друга-библиотекаря, смирился и благословил молодых.

Циммер же, перестав грохотать и