Под тенью твоих чувств - Нетта Хайд

Провожу пальцами по крошечному, выцветшему рисунку, и это место мгновенно покрывается мурашками. От ветра и прохлады – определенно по этим причинам.

Поднимаю голову и вижу, как часто вздымается ее грудь, как ее взгляд наполняется ожиданием. И кто я такой, чтобы заставлять ее ждать?

Выпрямляюсь, пальцы опускаются к ширинке, с трудом расстегивая ее, будто я делаю это впервые. Не понимаю ничего, но не останавливаюсь. Дойду до конца. Никаких запятых. Сегодня будет поставлена точка. Точка невозврата.

Она закусывает нижнюю губу, смотря только в мои глаза – никуда больше.

– Сбегать поздно, мышь, – сказал.

Она молчит.

Взгляд застывает, будто она смотрит сквозь меня, губы приоткрываются, и мне кажется, что она удивлена, но…

– Зачем? – моргнув, спрашивает она. – Ты же дашь мне за это деньги, – это последнее, что она успевает сказать.

Я одним резким движением заполняю ее, позволяя ей дополнить свой ответ громким стоном. Будоражащим стоном. Ласкающим слух стоном. Таким, что вынуждает меня сдерживаться, чтобы не заорать в ответ.

Скай закрывает глаза и чуть откидывает голову назад, но я хочу смотреть только на нее. Смотреть на то, как она терпит. Смотреть на то, как ей не нравится. Видеть, как она сожалеет об этом, испуская в воздух вздохи, резонирующие с этими утверждениями.

Пальцы проникают сквозь волосы, ладонь уверенно ложится на затылок, подталкивая ее голову обратно, настраивая контакт глаза в глаза.

– Закроешь глаза… отведешь взгляд… и я остановлюсь, – шепчу я, вдалбливая в нее факт, что у нее никогда не будет никого, кроме меня.

– Кому ты сделаешь хуже? – выдыхает она с усмешкой.

И я вгрызаюсь своими зубами в эту неуместную усмешку, лишая ее возможности говорить.

Пару движений, и, кажется, я приближусь к этапу освобождения. Это ненормально. Это слишком быстро. Так не бывает. Так не должно быть.

Выхожу и проникаю в нее пальцами, вырывая из ее горла звук на грани с криком прямо в свой рот. Чувствовать ее полностью, быть так близко, быть в ней – ощущения, которые взрывают и в голове, и в животе запрещенные вещества, вызывающие мгновенную зависимость.

Мне не становится легче. Только труднее. С каждым движением, каждой новой секундой, с каждым взглядом.

Достаю пальцы, покрытые ее возбуждением, и сжимаю в кулак на секунду, размазывая по поверхности ладони влагу. Затем хватаю ее за бедра и тяну ее на себя. Смотрю в глаза, не целую, жду.

Жду, когда она проявит свои таланты, за которые мне придется платить. Но она не делает ничего… точнее, она делает все то, ради чего я готов обеспечивать ее до конца жизни.

Она чуть отодвигается от меня, кладет свои ладони на мою грудную клетку, скользит ими вниз по моему телу. И не только ими – она…

Твою мать!

Твою, черт возьми, мать!

Твою… дьявольскую… мать…

Скарлетт… Скай.

Она плавно опускается передо мной на колени, ее рука обхватывает мой член, слегка сжимает его, вырывая из меня слишком тяжелые выдохи, которые тонут в горячем воздухе. Слишком горячем, чтобы можно было трезво мыслить.

А потом она добивает то, что не успела убить во мне за все это время. Она проводит языком по всей длине и накрывает член своим ртом. И теперь дышать становится еще труднее. Я не знаю, как я еще не задохнулся от этих ощущений. Не знаю, как продолжаю стоять перед ней. Не знаю… Не знаю…

Черт возьми, все я знаю – стоя на коленях, она поставила на колени меня.

Опускаю взгляд вниз, и тут же понимаю, что это было чертовски зря. Вид, который я сейчас наблюдаю, будет преследовать меня, как только я опущу веки. Но сейчас делать это я не собираюсь. План на этот час – видеть только ее, трогать только ее, чувствовать только ее.

Тянусь к ее лицу – прикасаюсь к прекрасному. Хочу взглянуть совершенству в глаза, но она держит их плотно сжатыми.

Ей так неприятно? Настолько?

Хочу заорать во всю глотку.

Хочу залезть в ее голову, порыться и найти причину, по которой она ничего не чувствует ко мне.

Хочу… просто хочу ее.

– Хватит, – почти рычу и тянусь к ней.

Помогаю ей встать, резко припечатываю свои губы к ее, забирая из ее рта остатки кислорода себе. Отстраняюсь, смотрю в затуманенные глаза и, выдавив полуулыбку, разворачиваю к себе спиной.

– Теперь можешь немного помечтать, Скай, – шепчу, прежде чем наклонить ее вперед и снова войти.

Одна рука стягивает рыжие локоны в кулак, вторая путешествует по изгибам ее тела – гладит поясницу, трогает талию, сжимает задницу.

Легче не становится. Все еще нет.

Мне трудно сдерживать желание «высказаться», но я держу его внутри, позволяя ей слышать лишь мое прерывистое дыхание.

Это не повторится больше никогда. Я просто утолю жажду и успокоюсь.

Ложь заразна? Кажется, да, и ею я заразился от нее.

Ее стоны влюбляют в себя мой слух. Она влюбляет в себя меня. Снова, черт возьми!

И, прежде чем лишить ее оргазма, я делаю несколько толчков, которые заставляют ее только сильнее дрожать подо мной.

Тяжело дышу. В ушах звенит. Сердце улетает за границу допустимого ритма без визы.

Не выхожу. Отдаю ей все. Пусть забирает каждую каплю нашей близости.

Смотрю на кулак, в котором сомкнуты рыжие локоны. Перед глазами плывет все, кроме этой картины, кроме нее.

А затем поднимаю ее и крепко прижимаю к себе – ладонь лежит на ее животе, нос зарывается в волосы, впитывая аромат ее шампуня. Хочу оставить все именно так. Задержать время. Остановиться. Закончить на этом.

Но губы тянутся к мочке ее уха, и изо рта вырывается шепот – не то, что я хотел бы сказать, а то, что она должна услышать от меня:

– Кричать можно было и потише, Скарлетт Скай. Но я польщен – так ты еще не кончала подо мной.

В прочем, я тоже очень давно не испытывал ничего подобного.

– Деньги можешь перевести на мой счет в ближайшие пару часов, – выдыхает она, толкая меня локтем по ребрам.

Скай отходит в сторону, поднимает брошенную на пол футболку и торопливо натягивает ее на свое тело. Она не смотрит на меня, больше ничего не говорит, а лишь несколько раз перекручивает волосы за спиной, создавая видимость хвоста, и направляется к двери.

– Я тебя не отпускал, – говорю я, застегивая ширинку.

– Забыла тебя спросить,