Боярышня. Глава рода. Продолжение - Нина Петровна Ахминеева

Прищурившись, я демонстративно разглядывала висящую в воздухе женщину.

Та не выдержала и закричала:

— Да! Я хотела воскресить не мужа, а любовника! В безвременье они подошли ко мне оба! Святозар отказался со мной идти, а Яромир всё-таки наказал за неверность. Вот это вот всё, — она раскинула руки в стороны и с надрывом прошептала: — моё наказание.

Охренеть. Слов нет.

Женщина ссутулилась и продолжила исповедь:

— Замуж я действительно вышла по взаимной большой любви. Летала от счастья, как на крыльях. А потом супруг стал всё меньше и меньше проводить со мной времени. Ты знаешь, каково это, когда муж вечно занят? Когда у него нет времени именно для тебя? Ходишь, выпрашиваешь хоть капельку тепла, ласки, а он отмахивается, как от ненужной вещи, — она горько усмехнулась. — Мне так хотелось вновь почувствовать себя желанной, любимой. Святозар отдал мне своё сердце и пошёл на убийство брата, защищая меня! Но оказалось, что сильные чувства не причина для возвращения к жизни. Духам плевать на эмоции. Они их больше не испытывают. Думала, что неоконченные дела вынудят возлюбленного вернуться. Без толку. Даже Яромир не воспользовался шансом, чтобы воскреснуть! Муж мог ожить и отомстить мне здесь. Но нет. Он не пожелал возвращаться и наказал меня, не покидая мира мёртвых.

— Что там, в безвременье? — спросила я, напряжённо обдумывая услышанное.

— Холодно. Очень. Серое небо. По растрескавшейся земле бродят духи. Моё появление они проигнорировали, — перечислила ведьма и мрачно добавила: — Если у тебя там начнутся схватки и пойдёт кровь, то вполне могут стать агрессивными. Всё ещё хочешь рисковать?

Духи могут стать агрессивными?

Внутри что-то тренькнуло. Молнией промчалась идея. Понимая, что другого варианта всё равно не придумаю, я отбросила все сомнения. На всякий случай опустилась на корточки рядом с бездыханным Димой, коснулась его волос и сомкнула веки.

— Когда он откажется, сразу возвращайся! — долетел словно издалека встревоженный голос ведьмы.

По ощущениям ничего не происходило. Вообще ничего. Посидев для надёжности ещё немного, я открыла глаза. Обнаружив, что сижу не на лугу, а в «библиотеке», быстро посмотрела на мужа: он всё также лежал на шубе.

Видеть безжизненное, восковое лицо супруга было невыносимо, мучительно больно. Сглотнув ком в горле, погладила Диму по заострившейся скуле.

Ты вернёшься. Обязательно вернёшься.

Решительно встав, я осмотрелась. Мазнув взглядом по столу, на котором потеряла девственность, почувствовала, что сердце забилось сильнее. У края столешницы лежала книга. Та самая книга.

Надо же, даже искать её на полках не пришлось.

Не знаю откуда, но я внезапно поняла, что надо делать. Ни секунды не сомневаясь, подошла к столу. Положив ладони на потёртую обложку, громко сказала:

— Я хочу воскресить своего мужа.

Несколько томительно долгих минут ничего не происходило. Неожиданно ощутила колоссальный всплеск энергии. Она бурлила, уплотнялась, закручивалась вокруг моего тела, словно смерч. Я инстинктивно зажмурилась. А через миг ледяной воздух ворвался в лёгкие. Стало холодно, очень холодно.

Это безвременье?

Промелькнула догадка, и в этот же момент меня накрыло волной неимоверной боли. Не сдержав стона, я схватилась за живот, упала на колени.

Роды начались. Надо перетерпеть.

Согнувшись в три погибели, я ритмично дышала. Когда боль наконец-то утихла, жизненных сил почти не осталось. Понимая, что следующую схватку банально не переживу, с усилием подняла голову. Метрах в пятнадцати от меня застыла зловещая молчаливая толпа духов. Все до единого в чёрных балахонах, прячут лица под капюшонами.

Что-то их до хрена припёрлось.

Мысли вяло ворочались. Сидя на коленях, пыталась придумать, как опознать среди кучи мертвецов собственного мужа. Увы, на ум ничего толкового не приходило.

Может, не изобретать велосипед, а просто позвать Рюриковича?

— Что тебе надо? — послышался справа безэмоциональный голос.

Я узнала его мгновенно. Легкие сжались, стало трудно дышать. На морально-волевых встала на четвереньки, затем выпрямилась. Дима стоял совсем рядом, привычно смотрел сверху вниз. Он казался таким же, как и при жизни.

Да вот только спустя несколько секунд я предельно чётко поняла: отец моего ребёнка изменился до неузнаваемости. Его величество больше не испытывает эмоций, и ему абсолютно начхать на то, что беременная жена пришла в мир мёртвых.

— Пришла за тобой, — не особо надеясь на успех, сообщила я мужу.

— У меня нет причин для возвращения. Незаконченных дел не осталось, — бесстрастно объявил Дима.

Низ живота снова потянуло, отдало в спину. Зная, что времени почти не осталось, я обронила:

— Хорошо. Значит, мы с твоим сыном умрём здесь.

Подняв руку, вонзилась зубами в кожу. Ощутив солоноватый вкус крови, высосала столько, сколько смогла. Сплюнув кровавый сгусток на землю, я махнула окровавленной ладонью в сторону скалящихся, неумолимо приближающихся агрессивных духов.

Глядя в пустые глаза мужа, прохрипела:

— Просто посмотришь или поучаствуешь в развлечении друзей?

А через миг закричала от адской боли, разрывающей тело изнутри. Энергия портала вновь закружила в водовороте.

Вот и всё. Вот и всё.

Корчась в родовых муках, я неумолимо уплывала в небытие. Внезапно в моё истерзанное тело бурным потоком хлынула жизненная сила. Жадно её поглощая, разлепила склеившиеся ресницы. Сфокусировав взгляд, пришла к выводу, что снова в библиотеке, однако почему-то лежу не на полу, но на том самом столе. А под пальцами тёплая обложка книги. Складывалось впечатление, что артефакт забирал у ведьм и накапливал не только магическую, но и жизненную силу.

Книга мне вновь помогает. Маленький будет жить. А Дима выбрал смерть.

Не сдерживаясь, громко застонала и от физической, и от душевной боли. Слёзы водопадом хлынули из глаз.

— Родная моя, дыши. Вдох-выдох, вдох-выдох, — послышался глухой, но такой знакомый голос.

Не веря собственным ушам и пыхтя, как паровоз, я повернула зарёванную физиономию на звук. Рюрикович почему-то обнажён по пояс, бледный, но однозначно живой.

Восставший из мёртвых супруг вытер мне пот со лба какой-то тряпочкой.

— У тебя вот-вот потуги начнутся. Портал опасно открывать, — сообщил он деловито и добавил: — Не волнуйся. Я помогу. Теоретически знаю, что делать.

— Теоретически? — переспросила я, тяжело дыша. — Ещё и на этот грёбаный стол опять положил? Рюрикович, ненавижу-у-у, — зашипела, словно змея от возрастающей боли.

— Врушка. Ты меня любишь, — заявил этот доморощенный гинеколог довольным тоном и несколько панически объявил: — Саша, вижу головку! Ты