Четыре Ошибки Принцессы - Тина Солнечная

— Ты самый нетерпеливый пират в мире, — шепнула я в ответ.

Он только усмехнулся, не отпуская.

Последним был Тарвин.

Он не улыбался. Он просто смотрел на меня так, будто я — его солнце, его воздух, его всё. Его губы дрогнули, когда я подошла.

— Тарвин… — я вдохнула глубже, потому что голос уже предательски дрожал. — Я выбираю тебя и признаю своим мужем.

Он не сдержался — шагнул вперёд, прижал меня к себе так крепко, будто боялся, что я исчезну. Его губы коснулись моего уха, и он прошептал:

— Я никогда не отпущу тебя, моя Астрид.

— И я тебя, — выдохнула я, обнимая его в ответ.

Затем мы — все вместе — подошли к моему отцу.

Он сидел на троне, ещё немного бледный, но уже окрепший. Выздоровление далось ему нелегко, но стоит сказать, что когда он узнал, что среди моих мужей появился принц, настроение у него стало гораздо лучше. Его взгляд был ясен и полон достоинства. Он поднялся, медленно, опираясь на посох, и взглянул на нас — на меня и моих мужей.

Я опустилась на колени первой, а за мной один за другим склонились и они.

Отец подошёл и, приложив руку к сердцу, произнёс:

— Я благословляю этот союз. Этот выбор. И эту любовь.

И в тот миг что-то изменилось.

Магия, что всегда жила во мне, дрогнула. Мягко, нежно, как ветер среди пшеницы. Она потянулась к ним — к каждому. Их аура слилась с моей. Это было как вспышка света, как щемящая волна тепла, прошедшая по коже. Мы стали единым целым. Мы стали семьёй.

Это была не просто церемония. Не просто свадебный обряд.

Это был обет. Союз душ. Истинный выбор.

— Будьте счастливы, дети мои.

Эпилог 2

Он схватил меня за руку, не дав и слова сказать, и почти на бегу повёл в сторону одной из опустевших спален. Я не успела даже оглянуться — только услышала, как кто-то из мужей весело окрикнул нас вслед.

— Тарвин! — засмеялась я, когда он захлопнул за нами дверь и тут же прижал меня к ней спиной. — Мы же не одни!

— Идеально, — прорычал он, скользя губами по моей шее. — Пусть знают, что ты моя.

Он целовал меня жадно, как будто не видел целую вечность, как будто эта ночь — последняя. Руки его обнимали крепко, будто боялся, что исчезну.

— Ничего не знаю, — пробормотал он, касаясь моего лба своим. — Я тебя делить не собираюсь. Не сегодня.

— Тар… — выдохнула я, дрожащими пальцами коснувшись его лица.

— Любимая, — перебил он, поднимая меня на руки, — эта ночь только моя. И не спорь. Лучше иди ко мне.

Он усадил меня на край кровати, наклоняясь, целуя. Я не сопротивлялась. Как я могла? Это был он. Мой Тарвин.

Его пальцы, сильные и ласковые, медленно скользнули к завязкам на спине. Ни суеты, ни спешки — он будто наслаждался каждым мгновением, каждым вздохом, каждым сантиметром моей обнажающейся кожи. Материя послушно соскользнула с плеч, открываясь под его взглядом — тёплым, жадным, но бережным.

— Такая ты… настоящая, — выдохнул он, касаясь губами ключицы. Его голос дрогнул, будто не верил, что я — здесь, с ним.

Он опустился на колени, целуя моё тело — грудь, живот, бёдра. И каждый поцелуй был как признание, как клятва, как благоговейный трепет перед тем, что дорого сердцу.

Он полностью меня раздел, ни на миг не отрывая взгляда. Его пальцы скользнули по обнажённой коже, будто стараясь запомнить на ощупь каждую линию, каждую едва уловимую неровность, каждый изгиб. Он любовался мной, и в этом взгляде не было ни капли пошлости — только восхищение, восторг, словно я была для него чудом, которому он не переставал удивляться.

— Ты прекрасна, Астрид, — прошептал он, вновь наклоняясь, чтобы поцеловать меня. На этот раз — в губы, медленно, жадно, сдержанно лишь наполовину. Я прижалась к нему, чувствовала, как его тело дрожит от желания, от силы, которую он сдерживал только ради меня.

Его ладони обвивали мою талию, скользили по спине, по бёдрам, будто не могли насытиться прикосновением. Он гладил мою кожу с такой нежностью, будто касался чего-то хрупкого, бесценного.

Я лежала перед ним обнажённая, но не чувствовала уязвимости — только тепло. Его дыхание, горячее и сбивчивое, ласкало мою шею. Он накрыл ладонью мою грудь, нежно поглаживая, а потом наклонился и провёл по ней губами, задыхаясь от желания. Я выгнулась ему навстречу, и он застонал — тихо, низко, будто эти ощущения были для него слишком сильными.

— Мне не хватает слов, — признался он, глядя мне в глаза. — Я хочу сделать эту ночь незабываемой. Хочу, чтобы ты помнила каждый мой поцелуй, каждое прикосновение. Потому что ты — моя.

Мы целовались — страстно, глубоко, будто в этом поцелуе слились все чувства, что мы хранили внутри. Наши дыхания смешались, наши пальцы путались в волосах друг в друга. Он целовал меня, как будто боялся, что этот миг может быть последним, как будто сам воздух стал слаще, когда мы были вместе.

Магия дрожала в воздухе, искрилась на коже. Я почувствовала, как она нарастает — неуправляемая, дикая, такая же сильная, как и наши чувства в этот миг. Мы не разрывали поцелуй, когда вспышка света ослепила нас, и пространство вокруг рвануло.

Секунда — и мы с грохотом рухнули на мягкое сено.

— Что?.. — выдохнула я, открывая глаза.

Тарвин приподнялся на локтях, осматриваясь. Вокруг нас — поле, звёздное небо над головой и старый сеновал, насквозь пропитанный ароматом травы, лета и… волшебства.

— Мы только что… переместились? — ошарашенно спросил он, а потом рассмеялся.

Я тоже не выдержала — засмеялась, спрятав лицо у него на груди.

— Похоже, я была слишком счастлива, — выдохнула сквозь смех. — Моя магия решила, что это стоит отметить.

— Тогда спасибо ей, — улыбнулся он, прижимая меня к себе. — И если уж мы здесь… то никто нам не помешает.

Он снова наклонился ко мне, его губы — горячие, нетерпеливые — коснулись моих, и я утонула в поцелуе, зная, что эта ночь точно будет незабываемой.

Конец.