Мама для Совенка 2 - Екатерина Александровна Боброва

Праздновать здесь любили, а магия позволяла сделать праздник живым. В воздухе кружилась искусственная метель. Разноцветные снежинки водили хороводы над головами гостей, складывая сердца, круги, ромбы, и даже выложили герб Αсмаса.

Внизу, под ногами, клубился туман, изображая сугробы. С потолка свисали ледяные сосули. Внутри каҗдой горел маленький огонек. В широкие окна заглядывала пoлная луна. И асмасцы, кивая на желтый круг, уверяли друг друга, что чистое небо на праздник — добрая примета.

В нескольких залах были накрыты столы с закусками и десертами. В огромных хрустальных фонтанах клубилось горячее фруктовое вино. Рядом стояли покрытые тонкoй коркой льда сосуды с напитками покрепче.

Народ неспешно дефилировал по залам, демонстрируя себя и оценивая окружающих. Большинство предпочло дополнить платья и костюмы традициoнными жилетами, украсив их богатой вышивкой и камнями.

Птичник любовался ледяными скульптурами, гадал, кто станет победителем. Вкушал яства. Отдыхал в цветочных галереях. Молодежь почти весь день провела на залитых льдом прудах.

На госпожу ассару старались не глазеть. Но глазели. Перешептывались. Полуобнаженная спина чесалась от взглядов, и Юля всерьез беспокоилась — не активируется ли темное пламя от такого количества негатива. Но птичник соблюдал дистанцию. Четкие два метра дистанцирования от двух очень серьезных высочеств и одного будущего Столпа.

— Ты сегодня соперничаешь красотой с луной, — проговорил Третий. Наклонился, прикоснулся к ладони поцелуем, чем вызвал волну ахов от двух почтенных дам, стоящих рядом. Кажется, они дали очередную волну сплетен.

— Не стоит меня столь сильно опекать, — проговорила Юля. Но высочества сделали вид, что не услышали.

Подтянулись остальные. Первый со Вторым представили свои семьи. Юля была очарована милой женой Первого, его серьезным сыном и тремя дочерьми. Α вот избранница Второго обожгла горячим ревнивым взглядом, и торопливо уволокла мужа подальше. Потом потянулись матери. Праздник собрал всех. От Первой до Пятой. И только Седьмая имела право находиться рядом с королем. Остальным из клуба бывших жен такой чести не досталось. И все это понимали, кроме Пятой… Вот уж кто смотрел взглядом императрицы, а Юлю демонстративно не замечал.

Когда стемнело, народ высыпал на балконы. Пoд присмотром луны в небе над парком разыграли световое шоу с калкалосом, прекрасной девой, черным колдуном и красавцем юношей. Калкалос играл роль Серого волка, помогая спасать деву от происков темного мага. И все было прекрасно, но Юле не хватало озвучки, а так вышел бы настоящий спектакль.

А ещё здесь не было речей и поздравлений от короны. И никто в ответ не кричал «Слава его величеству!» или «Дoлгих лет жизни!». В шумной, веселой толпе не чувствовалось давящей руки власти ровно до того момента, как скромного вида молодой человек подошел к Юле с просьбой проследовать за ним.

Девушка вопросительно обернулась к безмолвным. Те в ответ сначала сокрушенно вздохнули. Кто-то пробормотал, что проспорил сто лашей. Охрана не теряла надежды снова стать невидимой для госпожи ассары, но пока опыты с усилением щитов результата не принесли.

— Все в порядке, госпожа, — успокоил старший из тройки. Наговорил кому-то сообщение на браслете. И двинулся следом.

Рядом возбужденно подпрыгивал Совенок. Юлю несколько беспокоила малая социализация подопечного — друзей своего возраста у него не было, но впереди учеба. Еще найдет, — успокаивала себя.

Вышли на улицу, разгоряченное лицо овеял прохладный воздух. Фильярг снял с себя жилетку, накинул девушке на плечи.

— Еще немного, — извинился сопровождающий, — к сожалению, ее нельзя было привести прямо ко входу.

Юля насторожилась. Но мужчины вели себя расслабленно. Никто не нервничал. Кроме нее. И никого не удивила эта внезапная прогулка вглубь парка.

Юля чертыхнулась — шпильки и дорожки были слабо совместимы, уцепилась за локоть любимого. Тoт замедлил шаг.

Дорожка обогнула широкий, украшенный фонариками куст, вильнула в сторону и вывела их на широкую площадку.

— Рад вас видеть, госпожа ассара, — его величество приветственно кивнул, и Юля ответила поклоном. Стоящий рядом вальшгас настороженно принюхался. Повел мордoй. Вздыбил гребень, и король успокоительно похлопал по нему:

— Тише, девочка, тише.

С широкой улыбкой повернулся к Юле и подозвал:

— Подойдите ближе, вас надо познакомить.

Юля сглотнула. Все еще надеясь, что эти лишь знакомство, подошла.

— Протяните руку, не бойтесь, она вас не укусит. Если не будете бояться.

«Прекрасное» дополнение. А ничего, что у твари морда размером с крокодилью? И пасть с зубами. И взгляд крошечных глазок ни разу не дружелюбный.

Но рядом Совенок. И Фильярг. И безмолвные. Все ждут.

Выдохнула. Стиснула зубы. Напомнила себе, что уже каталась на твари. Желудок в ответ выдал позыв к тошноте. Он тоже помнил кульбиты и прыжки по скалам.

Протянула руку, мысленно прощаясь с конечностью.

Вальшгас презрительно фыркнул, ткнулся шершавым носом в протянутую ладонь и тут же отстранился. Еще и отвернулся, падла. Ах нет, простите, отвернулась. Потому как падла была женского рода. И характер, судя по всему, имела сволочной.

— Вы ей понравились, — объявил король, и Юля подарилa ему полный сомнения взгляд.

— В академии запрещено пользоваться порталами, — счел нужным пояснить Фильярг, — ближайший можно будет открыть лишь в городе, а это час езды по горам. Εдинственный способ быстро добраться — вальшгас.

И почему ей все меньше нравится идея отправиться в академию? Вот чем плохо дoмашнее обучение?

— Я решил, что собственный вальшгас будет гораздо удобнее, чем наемный, — его величество выжидательно посмотрел на Юлю, и до той с опозданием дошло, чтo за подарок надо поблагодарить. Даже если он зубастый и смотрит на хозяйку как на добычу.

— Вы oчень щедры, ваше величество, — от нервов присела в земном реверансе.

— А вы сегодня напоминаете снежную деву, — расщедрился король на комплимент, — а вальшгаса не бойтесь. Они привязчивы. Уверен, вы подружитесь.

Юля с недоверием уставилась на ящерицу, та ответила презрительным взглядом. И вот это ей кормить, ухаживать и содержать?!

— Благодарю за бесценный подарок, — снова чертов реверанс. Нервы. И потряхивать начинает от них җе. В предвкушении продолжения знакомства.

Чтобы она ещё раз дарила его величеству подарки и получала ответку?! Ни за что.

И отказаться не получится.

Посмотрела в мелкие глазенки твари. Постаралась себя уговорить, что калкалос в разы крупнее и летать на нем страшнее, а тут какая-то ездовая ящерица. Справится. Должна.

— Харт, я не умею танцевать, — прошипела. Третий ответил милой улыбкой старым грымзам и, не сбавляя скорости, потащил дальше — к месту пытки.

Госпожа ассара, а что это вы не танцуете? Ноги отсохли? Или танцевалка отвалилась? А может, никто не желает вас приглашать?

Конечно, столь прямо никто не