Коварный супруг - Катарина Маура

— Если это не остров, то что же это может быть? — спрашивает Энцо, его голос игрив. Видно, что ему нравится выводить Ксавьера из себя, и я чувствую, что мы с ним очень хорошо поладим.

— Посмотри сам, — говорю я ему, но мой голос затихает, когда я замечаю Валерию, выходящую из-за спины своего телохранителя, ее длинное голубое платье развевается на ветру.

Энцо следит за моим взглядом и застывает на месте, выражение его лица меняется: в его глазах неверие и тоска борются за господство.

— Валерия, — шепчет он, прежде чем броситься бежать, преодолевая расстояние между ними, пока одной рукой не обхватывает ее щеку, а другой зарывается в ее волосы. — Это ты, — говорит он, его голос срывается. — Это действительно ты.

Энцо прижимается к ней лбом, и ее руки обвиваются вокруг его шеи, когда она разражается слезами. Ксавьер крепко, почти до боли, сжимает мою руку.

— Это первый раз, когда она плачет с тех пор, как...

— Она вернулась, — шепчет Тифф, потрясенно глядя вперед. На ее лице отражается нечто, очень похожее на душевную боль, когда она смотрит, как Энцо обнимает Валерию, но затем она, кажется, срывается с места и бросается к ним, обнимая их обоих. Энцо не ослабляет хватку на Валерии, даже на мгновение.

Глава 51

Ксавьер

— Куда ты меня везешь? — спрашивает моя красавица жена, когда я веду ее на яхту, которую купил на день рождения Энцо год назад.

— На один из островов, принадлежащих Энцо, — отвечаю я, ухмыляясь. — Это частный спа-салон и курорт, на строительство которого он потратил годы, но так и не воспользовался им.

Сиерра замолкает, ее взгляд становится задумчивым.

— Может, у него просто не было никого, кого он хотел бы привезти на остров.

Я отвожу взгляд, надеясь, что она не скажет больше. Я не слепой. Я видел, как Энцо обнимал мою сестру, и это не показалось мне дружеским и невинным. Он смотрел на нее так, словно все его желания сбылись, словно она была миражом, за который он цеплялся в страхе, что она исчезнет. Это объясняет реакцию Валерии, когда она узнала о его помолвке, и ее внезапное решение присоединиться к нам, когда обычно мне приходится уговаривать ее присоединиться ко мне на мероприятиях.

— Пойдем, — бормочу я, ведя ее к палубе яхты, где нас ждут клубника в шоколаде и шампанское.

Моя великолепная жена задыхается и поворачивается ко мне лицом, ее лицо озаряет ярчайшая улыбка.

— Боже, я чертовски люблю тебя, — говорю я, не задумываясь, и ее глаза слегка расширяются.

Она счастливо вздыхает, обнимая меня за шею.

— Я люблю тебя еще больше, Ксавьер.

Сиерра хихикает, когда я поднимаю ее на руки и несу к толстым подушкам у входа. Я осторожно кладу ее на подушки и перехожу к ней, чтобы лечь рядом, и мы оба поворачиваемся на бок лицом друг к другу.

— Правда? — спрашиваю я, изучая ее лицо. — Любишь меня.

Она проводит кончиками пальцев по изгибу моей брови, а затем скользит пальцами вниз к моей скуле.

— Больше всего на свете, — говорит она, обхватывая мое лицо. — Если в чем-то ты и не можешь сомневаться, так это в моей любви к тебе, Ксавьер. Никто, кроме тебя, не смог привлечь мое внимание, не говоря уже о большем. И никто никогда не сможет.

Я переплетаю свою руку с ее и вздыхаю.

— Наверное, мне просто трудно поверить, что ты можешь полюбить меня после всего, что я тебе рассказал. Я был уверен, что между нами все кончено, и, если честно, я боюсь, что ты передумаешь.

— Ксав... Валерия уже рассказала мне достаточно, чтобы я имела разумное представление о происхождении твоей семьи и о том, через что ей пришлось пройти. Я знала, и я никогда не обвиню тебя в том, что ты защищаешь свою семью и делаешь для этого все возможное. Для меня было важно доверие, и ты оказал мне его, рассказав правду. Я знала, кто ты, когда выходила за тебя замуж, Ксавьер. До меня доходили слухи, и я знала, что в них есть хотя бы доля правды, но все равно вышла за тебя.

Я удивленно смотрю на нее, а она мило улыбается. Она знала. Конечно, знала. Мой Котенок мало что упускает из виду, и я должен был понять, не должен был недооценивать ее ум.

— Не по своей воле.

Она смеется.

— Может, и так, но любить тебя — это точно мой выбор. Попросить тебя впустить меня, признать, что мне больно, когда ты что-то скрываешь от меня, — это был выбор. Это была моя попытка бороться за то, что, как я думала, у нас могло бы быть, и ты сделал шаг навстречу, чтобы удовлетворить мои потребности, даже когда это было трудно, даже когда это требовало от тебя выйти из своей зоны комфорта. Влюбиться в тебя — это был выбор, Ксавьер. О котором я никогда не пожалею.

Я наклоняюсь к ее губам, и она счастливо вздыхает, целуя меня, притягивая ближе. Моя великолепная жена хихикает, когда я придвигаюсь к ней, и ее руки начинают блуждать по моему телу.

— Если бы не риск, что репортеры запечатлеют нас на камеру со своими чертовыми телескопическими объективами, я бы взял тебя прямо здесь и сейчас.

Она смотрит на меня с такой любовью в глазах, и я с трудом верю, что она моя. Не знаю, чем я заслужил ее, но я никогда не буду менее благодарен за то, что она у меня есть.

— Я всегда хотела сделать это на пляже, — говорит она, яростно краснея. — Поэтому я очень обрадовалась, когда ты сказал, что отвезешь меня на частный остров.

Я ухмыляюсь, притягивая ее к себе.

— Мы должны быть там примерно через десять минут, — говорю я ей, стараясь не выдать, насколько тверд мой член. Одна только мысль о том, что она лежит на пляже, ее длинные волосы разметались вокруг нее, а мягкий ветерок ласкает нашу кожу... блять.

Сиерра смотрит на меня так, что это можно назвать только соблазнительным, и я тяжело сглатываю, когда она откусывает клубнику.

— Ты живешь, чтобы