Морвейн. Шепот Хранителей - Морена Тенебрис

груди, добралась до лица. По ее хрупкому лицу прошла трещина. Её спутники стояли рядом, не в силах помочь, но они не могли оставить её. Грэйв и Лиандер, оба напряжены и измотаны, чувствовали, как время уходит, а их дорогая Морвейн уходит с ним.

— Морвейн… — прошептал Сахир, его голос дрожал от эмоций.

Тьма внутри неё поглощала последние остатки её силы, но её взгляд был полон решимости, несмотря на то, что её тело разрушалось. Она не могла позволить себе сдаться. Но, в то же время, она понимала: единственная возможность остаться живой — это собрать все семь благословений Хранителей, но её тело не выдержит такого пути.

И вот, в этот момент, в этой туманной мгле, её судьба, казалось, была решена.

Оборотень сидел рядом, осторожно держа ее руку. Это было невыносимо, видеть как она умирает. Он чувствовал, как её боль, её страдание пронизывают его душу. С каждым её вздохом, с каждым шагом разрушения, его собственное сердце сжималось, становясь всё тяжелей. Он не знал, как продолжать бороться, как оставаться стойким, когда вся его сущность тосковала по ней.

Когда кот пожертвовал собой, он был в ужасе. Но больше всего его терзало не это. Он терзался тем, что в тот момент, когда все начали спорить, он не мог сделать ничего, чтобы предотвратить её страдание. Он был готов отдать свою жизнь, чтобы она продолжила жить, но всё равно оказался беспомощным.

Морвейн была для него всем. Она стала его светом, его жизнью. Он привык быть один, привык скрываться в тени. Но с момента встречи с ней он ощутил, что существует нечто большее — нечто, что заставляет его бороться. Она была той, кто заставил его снова чувствовать, снова жить. И теперь, когда она разрушается на его глазах, он ощущал, как теряет своё единственное сокровище.

— Не уходи, Морвейн… — его голос был почти нечётким, как если бы слова застревали в горле, не в силах пройти наружу. Он целовал ее руку, чувствуя, как она стала холодной.

Он был зверем, но даже зверь не мог привыкнуть к такому. Он был готов отдать свою душу, всё, что у него есть, только чтобы она выжила, чтобы её свет не потух. И как бы он ни старался, как бы не хотел скрыться в тени и отпустить её, он знал, что это было невозможно. Он потеряет её, и с ней уйдёт и он сам. Он не сможет без нее. Для него не была смысла в жизни, где нет его истинной.

Ему хотелось проклясть этот мир, эту судьбу, которая лишала его того, что он любил. Но он молчал, сдерживая внутренний крик, чтобы не показать слабость. Морвейн не могла видеть его слёзы. Он стиснул зубы, его глаза потемнели, но он всё равно продолжал сидеть рядом, как мог. Хоть и знал, что её конец уже близок, он не мог оставить её, не мог отойти в сторону.

— Я люблю тебя, Морвейн… — шепнул он в тишине. Морвейн мягко сжала его руку, давая понять, что она услышала его. Оборотень низко опустил голову, чтобы она не видела его слезы.

Сахир стоял чуть в стороне, его сердце невыносимо болело от того, что происходило с Морвейн. Он не знал, что делать, как действовать. Его мысли путались, не зная, куда им идти. Он не мог поверить, что всё, чего он так долго боялся, теперь стало реальностью.

В её разрушении было нечто столь трагичное, что он не мог отвести взгляд, даже если бы хотел. Он наблюдал, как её тело трещит, как свет в её глазах тускнеет, и ощущал, как его собственное сердце рвётся на куски от боли. Он чувствовал, как всё, что он пытался построить, вся его решимость и надежда, исчезает. Он был рядом, он следил за каждым её шагом, за каждым её движением. Но его сила, как и сила всех остальных, была ничтожной перед этим ужасом.

Его чувства к ней не были просто влюбленностью — это было что-то глубже. Он полюбил ее с первого взгляда, когда она пришла к ним в поселение. Яркая, решительная, она затмила в его глазах всех, кто присутствовал тогда в том зале. Он впервые тогда вообще посмотрел на девушку. Раньше никто из дам не занимала его сердце. Будто его сердце всегда знало, кому оно принадлежит и ожидало проявление Морвейн.

Он сразу же, без раздумий решил подарить цветы, что в его народе означало предложение руки и сердца. Тогда, перед тем как передать ей их, он переживал, сжимая стебли в руках, его сердце колотилось, а внутри всё тревожно ёкало. Он был готов раскрыть свои чувства, но, несмотря на всю свою смелость, его слова застряли в горле. Он надеялся, что она поймёт жест без слов, как бы грубо это ни было. Он хотел быть с ней, готов был предложить ей свою жизнь, свою верность, даже если это означало уйти за пределы привычного мира.

И сейчас его драгоценная и прекрасная невеста умирает оставляя его одного. Сахир знал, что не мог бы пережить её потерю. Но был ли он готов столкнуться с тем, что её смерть означала конец для всего, чего он когда-либо хотел?

Дроу стоял в стороне, наблюдая за тем, как Морвейн борется с разрушением её тела. Он знал, что её путь был опасным, но никогда не предполагал, что он приведет к такому.

Он не мог не чувствовать вины за то, что не мог помочь ей. Он был одним из тех, кто был готов пожертвовать собой ради неё, но его жизнь, несмотря на всю его преданность и силу, казалась слишком ничтожной в сравнении с тем, что ей действительно нужно было. Он всегда считал себя достаточно сильным, но в её присутствии он ощущал свою беспомощность. Морвейн была для него загадкой, в которую он был поглощён. Каэль сам не понял, как успел привязаться к ней за столь короткое время. Он с самого рождения служил женщинам и восхищался ими, но Морвейн… стала для него Богиней, которому он хотел поклоняться. Он знал, что привязан к ней, но никогда не говорил об этом вслух. Он не мог, потому что понимал: она не нуждается в нём так, как он в ней.

И теперь, когда всё казалось безнадёжным, дроу ощутил глубокое отчаяние. Он смотрел на её изломанное тело и на тот момент, когда Кот-призрак исчез. Его сердце сжалось, и он