Позор рода Фавьен. Хозяйка Пурпурной крепости - Лина Калина

и падают, как волны, и вот — я ощущаю, как связь дрожит, будто её пытаются разорвать. На миг кажется, что получится: нить света вибрирует, искрит. Но вместо того, чтобы исчезнуть, она вспыхивает ярче.

Я вскрикиваю, когда жар пронзает меня, и отступаю, но император крепко удерживает мой локоть.

В храме мгновенно воцаряется тишина. Даже за стеклом вода будто замедляет свой бег.

— Почему вы остановились? — холодно спрашивает Рик.

Жрецы опускают глаза. Лишь один решается сделать шаг вперёд.

— Ваше Величество, понимаете…

Император лишь вскидывает бровь.

— Как бы это сказать…

— Говорите прямо, ваше святейшество, — раздражённо бросает Рик.

— Лиорд Эрьен, — вмешивается другой служитель, — хочет сказать, что разрыв вашей связи невозможен. Узел изменился и больше не подчиняется ритуальным законам. Это не магический союз, заключённый по желанию двух драконов. Это истинная связь. И мы не можем идти против воли богов.

***

Сердце пропускает удар. Я смотрю на Рика: его лицо словно ледяная маска, совершенно непонятно, что он думает.

— За последнее столетие мы не знаем таких случаев, — раздаётся голос ещё одного жреца. — Истинные связи редки. Их невозможно разорвать ни силой, ни обрядом. Они рождаются там, где совпадают магия, кровь и воля богов.

Рик внезапно снимает серебряный пиджак и бросает его к ногам. Расстёгивает манжет рубашки, закатывает рукав. Он ищет метку. Я пододвигаюсь, чтобы тоже посмотреть, но его запястье пустое.

Император резко оборачивается. Я машинально задираю рукав платья, демонстрируя ему пылающий серебром знак. Рик смотрит — пристально, так, что дыхание застревает в горле. Потом медленно кивает и поворачивается к жрецу:

— В таком случае совершите брачный обряд, ваше святейшество. Сейчас.

Я резко поднимаю на него взгляд:

— Что?

Рик чуть склоняет голову.

— Раз связь истинная, — произносит он, — брачный обряд закрепит то, что уже есть.

Я делаю шаг назад, хотя сияющий круг не даёт уйти далеко. Снова в золотую клетку? Нет. Даже если он император — тысячу раз нет. Даже если кровь и магия твердят о нашей связи.

Здесь, в их мире, союз драконов — это сделка, цепь на шее, клеймо собственности. Один такой у меня уже был с Каэлем, и я едва вырвалась. Теперь, когда Рик произносит слова так спокойно, будто всё решено, во мне поднимается бунт. В моём мире женщина сама выбирает с кем идти рядом. Если нет любви — нет и брака. Истинная связь сама по себе не причина связывать судьбу.

— Я не согласна, — говорю твёрдо.

Император чуть прищуривает глаза. Ледяная маска остаётся на месте, только в уголках губ мелькает тень улыбки.

— Простите, Ваше Величество, — жрец торопливо складывает руки, кланяется, — но я не могу провести обряд, если ваша истинная против.

— Дайте нам десять минут, ваше святейшество, — цедит Рик.

Жрецы склоняют головы и не возражают. Он резко берёт меня за локоть и утягивает прочь из сияющего круга — за высокие колонны, в коридор с десятком дверей. Рик прижимает меня к стене, ставит ладони по обе стороны от моих плеч, и я оказываюсь в кольце его рук.

— Аэлина, что за упрямство?

— Я сказала, что не пойду за тебя.

— А за кого пойдешь? — его лицо меняется, янтарные глаза вспыхивают. — За одного кнаэра из Вольного города?

— И за него не пойду.

— Истинных пар в империи можно пересчитать по пальцам одной руки. Ни один дракон в мире не откажется продолжить такой союз.

Я не отвечаю.

— Ты можешь врать им, — слышу тихий голос Рика, — себе… — его губы касаются моей шеи, и по телу пробегает дрожь, — но не мне.

— Всё равно не выйду… — выдыхаю, но слова тают, когда его губы почти касаются моих.

— Уже вышла этой ночью, — шепчет он. — Всё остальное всего лишь пустые формальности.

Его поцелуй обжигает, как глоток огня, и я сама тянусь навстречу, забывая, что должна сопротивляться. Я цепляюсь за его плечи и ненавижу себя за то, что тело отвечает быстрее разума.

Когда Рик отодвигается, его глаза теплеют.

— Боишься? — спрашивает он.

Я едва киваю.

— Аэлина, я не смогу захотеть кого-то ещё. Значит, и второй жены не будет. Не стану ограничивать твою свободу... Я просто буду рядом.

Нет. Яростно мотаю головой, снова и снова.

Рик вздыхает:

— Я прошу ради нас. Потому что после этой ночи знаю: другой дороги у меня нет.

Он смотрит так, будто просит отдать ему весь мир. И я понимаю: если соглашусь, то должна быть уверена в своём будущем.

Мгновение тишины.

— Брачный договор, — наконец произношу я.

Рик моргает, будто не верит своим ушам:

— Что — брачный договор?

— Я хочу брачный договор, — повторяю твёрдо.

На миг в его глазах вспыхивает что-то тёмное, опасное, но я не отвожу взгляда.

— Мы, Вейлы, их не заключаем, — чеканит Рик.

— Тогда позови принцессу Лионии.

Его губы кривятся в усмешке:

— Зачем? Чтобы нести шлейф твоего свадебного платья?

Мы меряемся взглядами. Глупый. Женись тогда на принцессе… но вместо этого срывается другое:

— У меня нет свадебного платья. Ты хочешь провернуть обряд украдкой, будто мы воры.

— А ты хочешь праздника и тысячи глаз? — уточняет он.

— Нет. Я хочу… — слова застревают в горле. Не договора. Не обряда. Я хочу услышать, что он выбрал меня сам. Что любит вопреки магии и богам.

Рик наклоняется ближе.

— Чего же ты хочешь, Аэлина?

В его голосе нет насмешки, только искреннее недоумение. Для дракона странно само желание отказаться от священной связи — ещё труднее понять, зачем просить слов, когда есть истинность. И как я ему это объясню?

Я закусываю губу.

Рик смотрит на меня, будто на загадку.

— Почему ты злилась утром? — спрашивает он, заметив, что я не собираюсь отвечать.

— Потому что ты лжец.

— Во имя богов, Аэлина. И в чём же я лгал?

Не отвечаю.

— Как же с тобой сложно, — выдыхает Рик. — Неужели тебе было со мной плохо этой ночью?

— Нет.

— Тогда представь, что впереди у нас не одна такая ночь. И я понимаю твои страхи, но, Аэлина… я не твой бывший муж.

Молчу.

Рик раздражённо сжимает губы. Смотрит несколько минут в сторону, прежде чем снова говорит:

—