Божественный спор - Милослава Финдра

— Ну как ты могла его не разглядеть? Даже если тебя настиг экстаз Мальтира, не с завязанными же глазами ты была!

Они уже дошли до термы, и Рия не сразу ответила, занятая тем, чтобы сбросить гиматий и расстегнуть фибулу, удерживающую хитон на плече.

— Если подумать, в этом было что-то странное. Я не могла разглядеть его черты, они будто расплывались под моим взглядом. Знаешь, как когда смотришь на что-то вдалеке пристально, а все вокруг становится размытым. Так и с его лицом. Да и не только лицом, я не могу тебе сказать даже, какие у него волосы — светлые или темные, короткие или длинные… Эй, ты меня слушаешь?

Лика молчала, уставившись на ее обнаженное плечо. Проследив за ее взглядом, Рия обнаружила, что на коже появился какой-то светящийся узор. Вглядевшись, поняла, что это изображение цветка. Кажется, пиона.

— А это откуда взялось… — недоуменно протянула она, не ожидая ответа.

— Оттуда, — ответила Лика хриплым голосом и показала пальцем вверх.

— В смысле, оттуда? Хочешь сказать, что этот знак оставил на моем теле сам Мальтир?

— Нет, дурочка, причем тут Мальтир. Сам Единоглазый выбрал тебя в невесты короля.

— Что? — растерялась Рия.

Она ждала, что сейчас Лика улыбнется и признается, что пошутила, но та не отвела взгляда, а только серьезно добавила:

— Да, Рия, это знак королевского отбора невест. Его объявили с утра, ты, видимо, все проспала. В храм приходил глашатай, они по всему городу кричат новости и вешают объявления на столбы. Девушки с таким знаком на плече должны явиться в столицу. Одна из них сможет выйти за короля, если пройдет все испытания.

— Ты шутишь? — все еще не веря, что подруга может говорить серьезно, спросила Рия.

— Да какие тут шутки… — серьезно и как-то даже печально протянула Лика. — Рия, кажется, тебе нужно собираться. Ты понимаешь, что это значит?

— Я ничего не понимаю, — она покачала головой. — Это глупость какая-то. Когда ты вчера говорила о том, что одна из нас сможет провести ночь с королем, да, я разделила твою радость. Но отбор невест… это совсем другое дело.

— Да, это совсем другое дело, — тихо ответила подруга. А потом сделала шаг вперед, схватила Рию за плечи, притянула к себе так близко, что они чуть не стукнулись лбами, и сказала, глядя в глаза: — Рия, ты можешь стать королевой.

Глава 3. Уточняются позиции

Меорида, столица Имизонии

Тени пирующих дрожали на стенах шатра, сладкий мед лился рекой в круглые пузатые чаши. Самая старшая из женщин за каждым столом первой целовала края деревянной чаши, делая глоток, а затем передавала сосуд дальше. Арника чувствовала легкий стыд за свою брезгливость, но ничего не могла поделать. Хотя перед ней из чаши отпили всего двое — мать и ее первая советница, — она все равно избегала мокрых мест, которых коснулись чужие губы. На второй круг края чаши стали влажными повсюду, сладкий мед смешался на них с чужой слюной. Стараясь не думать о последней и не давая себе времени на сомнения, Арника щедро хлебнула в очередной раз.

— Здравия! — громко крикнула соседка, тост тут же подхватили десятки женских голосов, усилили и разнесли по шатру.

Арника тоже кричала, и уже ее звонкий голос смешивался с чужими — такими же молодыми, как у нее, и другими, более зрелыми, немногие из которых были совсем старыми, скрипучими и будто надтреснутыми. На третий круг хмель победил разум, и Арника отбросила все мысли, страхи и сомнения, которые сопровождали ее в обычные дни, полностью отдаваясь чувству единства, которое дарил пир. Такие празднества были редкостью и происходили только при самых важных событиях в царской семье: рождении дочери, первой охоте, свадьбе… и похоронах. Арника первый раз была на ритуальном пиру и надеялась, что нескоро найдется повод для следующего, разве что мать захочет подарить ей еще одну младшую сестру. Сама она не была готова ни обрести мужа, ни стать матерью, а о другом поводе даже думать не хотелось, чтобы не привлечь глупыми мыслями внимание злых лесных духов, несущих несчастья и болезни.

— За мать! — пронесся по шатру следующий тост.

Пузатая чаша снова наполнилась до краев и поплыла из рук в руки над столом.

— За дочь! — раздался следующий крик.

Арника чуть не подавилась от смущения, поняв, что все вокруг чествуют ее. Мед попал в нос, она фыркнула, а сидящая рядом первая советница засмеялась, хлопнула ее по спине и протянула льняную салфетку утереть лицо. Чтобы поблагодарить, Арника повернулась направо и наткнулась на взгляд матери, сидевшей во главе стола. И почувствовала, как хмель резко начинает выветриваться из головы. Лицо царицы было уставшим, и на дочь она смотрела серьезно и задумчиво, слишком внимательно, не так, как обычно. Тут же вспомнилось, что ей нужно поговорить с матерью о странной метке, появившейся на плече. Может быть, мать уже знает об этом рисунке и причинах его появления?

Заметив, что Арника на нее смотрит, царица слегка улыбнулась, а потом качнула головой в сторону выхода из шатра. Значит, разговору сегодня быть. Арника первой встала со своего места и, когда соседка слева недоуменно оглянулась, с улыбкой пояснила, что ей нужно освободить место для новой порции меда. Получила понимающую улыбку в ответ и начала пробираться к выходу по узкому проходу между столами. Пару раз пришлось повернуться боком, чтобы проскользнуть: иногда лавки стояли слишком близко, так, что спины пирующих почти прижимались друг к другу. Но скоро лицо Арники почувствовало ласковое прикосновение прохладного воздуха, и она вышла наружу. Свежесть ночи после духоты, царящей в шатре, показалась вдвойне приятной. Она с удовольствием сделала глубокий вдох, втянув вместе с воздухом хвойный аромат леса с привкусом дыма от горящих неподалеку факелов.

Ожидая мать, она просто стояла и дышала, чувствуя, как постепенно трезвеют мысли. Прошло немного времени, прежде чем Арника услышала звук шагов за спиной. Царица неторопливо подошла ближе и встала рядом. Света факелов было достаточно, чтобы она сияла даже ночью: красноватые отсветы пламени гуляли по широким золотым браслетам, высокому поясу и тяжелому ожерелью, полностью закрывающему шею и грудь.

— Давай пройдемся до домов, — мягкое предложение из уст матери звучало как нечто, от чего невозможно отказаться.

Впрочем, она и не стала дожидаться ответа, а продолжила идти вперед, зная, что дочь пойдет за ней следом. Арника так