Запятнанная троллем - Харпи Александер

Я двигаюсь быстрее, сосу жестче и больше играю с его яйцами. Его громкие и хриплые стоны подстегивают меня, побуждая довести его до предела. Его хватка на моей голове. Становится немного больно, но, о, это так приятно. Этого почти достаточно, чтобы заставить меня взорваться, если бы я не была так сосредоточена на нем прямо сейчас. То, как он получает именно то, что ему нужно от моего тела, добиваясь своего оргазма, используя мой рот, — это замечательно.

— О ЧЕРТ! — кричит он, резко двигая бедрами. Его член выпирает у меня в горле, в то время как горячая сперма брызжет в заднюю часть моего рта.

Я глотаю столько, сколько могу, но ее так много. Жидкость стекает по подбородку на рубашку.

— Теперь ты можешь раздеться. Мне не терпится увидеть твои прелестные изгибы, — он улыбается, притягивая меня к себе и запечатлевая страстный поцелуй на моих губах. — Ты заслуживаешь награды за такой тяжелый труд, любовь моя.

Взяв меня на руки, он кладет в центр пышной кровати, затем убавляет свет в комнате до мягкого, задувая несколько свечей. Полагаю, электричество — это не нечто всемирное?

— Я вижу, что ты взволнована, — Вагарис плюхается на кровать рядом со мной, проводит линию от моей шеи вниз по груди, к впадинке на животе, пока не добирается до моих штанов. Обеими руками он проникает под рубашку, натягивая ее на плечи. — Я думаю, что тебе это больше не понадобится.

Я опускаю взгляд.

— Что мне больше не понадобится?

Вагарис отвечает на мой вопрос быстрым движением запястья. Острые когти с черными кончиками разрезают мой лифчик пополам, отчего груди вываливаются наружу, как разлитое молоко.

— Это. Чем бы ни была эта хитроумная вещица. Никогда больше. Твою грудь нужно освободить от пут, чтобы я мог получать к ней доступ всякий раз, когда мне это понадобится, — он наклоняется и втягивает мой сосок в рот, стараясь избегать нижних клыков. — Ты так чертовски красива, я не могу насытиться, — бормочет Вагарис в промежутках между тем, как обводит языком мои твердые соски и нежно покусывает их.

Моя голова откидывается назад, и я обнимаю его рукой за шею, чтобы прижать ближе к своему телу. Я чувствую, как его руки расстегивают мои брюки, поэтому приподнимаю бедра. Одним быстрым движением они сорваны с моего тела без повреждений и брошены на землю. Его грубые руки разминают плоть моих ног, двигаясь вверх к бедрам, пока он не достигает насквозь промокших трусиков.

— О небеса, да, пожалуйста, — умоляю я.

Он прекращает атаку на мою грудь и удивленно откидывает голову назад.

— Что это? — спрашивает он с разочарованием, написанным на его нахмуренных бровях и мрачно надутых губах.

— Мои трусики, — вздыхаю я из-за отсутствия прикосновений. — Забудь о них, продолжай прикасаться ко мне. Я тоже хочу кончить.

Я выгибаю спину, мои груди прижимаются к его лицу, но вместо того, чтобы с любовью пожирать их, Вагарис срывает трусики с моих ног и подносит их к своему лицу. Он глубоко вдыхает, его глаза трепещут, когда глубокий гортанный стон вырывается из его горла.

— Я сохраню эту несчастную ткань только потому, что твой сводящий с ума аромат пропитал ее насквозь. Тебе больше не разрешается носить такую оскорбительную одежду.

Я разражаюсь смехом. Его глаза и голос абсолютно серьезны. Если внешность и может убить человека, то именно этот взгляд.

— Оскорбительная одежда? — мне удается спросить, перекрывая остатки хихиканья.

— Все, что удерживает меня от пизды моей пары, оскорбительно, — рычит он. Схватив за лодыжку, он тянет меня вниз по кровати, пока мои ноги не свисают с края, а киска не оказывается открытой для его любопытных глаз.

— Я так готова к этому, — я приподнимаюсь на локте, желая посмотреть, как он съест меня, как десерт.

— Ты получишь то, что я тебе дам, — одна его рука держит меня за горло, в то время как другая крепко сжимает киску. Его лицо на расстоянии вдоха от моего, глаза впиваются в меня. — Будь терпелива, моя пара, или я снова заставлю тебя стоять на коленях, обслуживая меня. Ты слишком неотразима, и я всего лишь хочу доставить тебе удовольствие, но я не могу иметь непослушную пару.

Я извиваюсь под его прикосновениями, готовая потерять контроль.

— Я ничего не могу с этим поделать, — выдыхаю я. — Ты так сильно заводишь меня своими грязными разговорами и тем, как сильно ты меня трогаешь. Черт, я снова отсосу тебе, просто трахни меня уже. Пожалуйста, — грязные слова льются из моих уст, нефильтрованные, но от этого лишь более правдивые.

Его большой палец касается моего клитора. Я стону, двигая бедрами вверх в поисках большего. Вагарис рычит, бросая на меня предупреждающий взгляд. Ясно, что он хочет контролировать мой первый оргазм, наблюдая за мной, насмехаясь надо мной, пока не трахнет меня. Это горячо.

Моя голова откидывается на кровать, обнажая всю длину моего горла, когда он засовывает толстый палец в мою киску.

— Осторожно… твои когти, — стону я.

Он легонько шлепает меня по левой груди.

— Я знаю, что делаю, я был бы дураком, если бы позволил чему-то плохому случиться с тобой.

Его палец двигается по мне, дразняще, но слишком медленно. Он выходит, и удовлетворенный вздох вырывается вместе с моими хриплыми стонами. Я наконец-то получаю немного из того, чего желаю. Он входит в меня, но на этот раз его большой палец снова соприкасается с моим клитором, кружа вокруг, как будто он командир, пытающийся освоить элементы управления навигацией.

Он берет один сосок в рот и переключается между пощипыванием и щелчками по другому. Это именно то, что мне нужно. Благодаря скользкому трению как внутри, так и снаружи киски и вниманию, которое он оказывает моей груди, оргазм приближается быстро.

— Не… останавливайся, — я не уверена, что он правильно меня расслышал, потому что сейчас я не в себе, но он продолжает свою атаку, увеличивая давление и скорость. Я не могу удержаться, чтобы не двигаться. К счастью, он не останавливает меня.

— Я не уверен, что смог бы, даже если бы захотел, — несколько мгновений спустя он тяжело дышит, все еще работая надо мной.

Момент идеален. Я чувствую, как порхаю вокруг его толстого пальца, но мне нужно что-то еще.

— Дай мне свой толстый член.

— Нет, — отвечает он коротким и отрывистым рычанием.

— Засунь его мне в рот. Сейчас же, — требую я.

Он ворчит, перемещая наши тела, так что теперь мы в положении