Слишком красивая - Анна Шнайдер

солнце сегодня спряталось за облаками, поэтому Джес не страдала от духоты. Она мирно спала, причём в своей любимой позе — на спине, высунув язык так, что он свесился на бок.

— Она живая? — встревожился Эдуард, и я кивнула, засмеявшись.

От звука моего голоса Джес встрепенулась и вскочила на ноги. Обвела глазами присутствующих, повиляла хвостом и сразу отправилась к будущему мужу Дианы — знакомиться.

Эдуард сел перед Джес на одно колено и потрепал её за ушами уверенным жестом человека, у которого было множество собак. Джес сосредоточенно обнюхала его руки, а затем, приблизившись, сделала то же самое с лицом, в итоге лизнув в нос.

Миллионер не возмутился, только фыркнул и, потрепав нашу собаку по голове ещё раз, встал.

— Очаровательная девочка, — кивнул, глядя почему-то не на Диану, а на меня. — Ну что, Алиса, давай перемещай её в гостиную. Нечего ей тут томиться, как принцессе в башне.

— Отличная аллегория, кстати, — улыбнулась я. — И принцесса ведь дождалась своего прекрасного принца, который пришёл, поцеловал её — и вот, она свободна!

— Скорее, она сама меня поцеловала, — засмеялся Эдуард. Его смех в сочетании с улыбкой — убойное оружие, инструмент для укладывания женщин в штабеля. По крайней мере я уже была готова преданно пасть перед ним ниц. Удивительная харизматичность, ничего странного, что Диана в него влюбилась. Теперь мне бы не пропасть! Это будет не смешно.

Мы вернулись в гостиную, разместили подстилку Джес под столом — собака тут же забралась на своё место и свернулась там калачиком, — потом расселись сами, и только папа поднял бокал, чтобы произнести первый тост, как с кухни раздался звон таймера.

Пирог!

Я с сожалением посмотрела на свой любимый оливье и вздохнула. Кажется, я на сегодня останусь без еды. Не сомневаюсь, что к моему возвращению салат уничтожат — он у мамы слишком вкусный, чтобы оставлять хоть ложку.

Глава 9. Алиса

Я встала из-за стола, и тут Эдуард поинтересовался:

— Тебе не нужна помощь, Алис?

О! А мы на «ты»? Обалдеть, а я и не заметила.

— Нет. Я поставлю основу остывать, а потом сделаю начинку. Ничего сложного.

— Ладно, — кивнул Дианкин миллионер. — Если что, зови. А салат я тебе оставлю, не переживай. — Видимо, я слишком сильно открыла рот, потому что Эдуард, хмыкнув, продолжил: — Заметил, как ты на него смотрела.

Вот это наблюдательность!

Я побежала на кухню, быстро вытащила из духовки запечённую основу для пирога, а затем состряпала начинку из сливок, белого шоколада и яиц. Что-то вроде заварного крема. Поставила начинку остывать рядом с основой и вернулась в гостиную. Теперь главное — не забыть и вернуться на кухню минут через двадцать-тридцать, потому что пирог нужно будет запечь ещё раз, и только потом — выкладывать сверху консервированные персики.

Эдуард не соврал — на моей тарелке красовалась небольшая горка салата, а также тарталетка с икрой. Ого! Интересно, её туда тоже он положил? Или Диана подсуетилась?

— Спасибо, — сказала я в пространство, отчего-то застеснявшись, и села на своё место.

— Как пирог? — поинтересовался Эдуард, скользнув взглядом по моему платью. И неожиданно спросил, не дождавшись: — Слушай, а тебе не жарко в этом? Мне кажется, у тебя наряд для более прохладной погоды. А ты ещё и на кухню бегаешь, там вообще парилка.

Я оторопела. Да-а-а, этот мужчина умеет ставить в тупик неожиданными вопросами…

Но он прав — платье, которое я выбрала по просьбе Дианы, действительно было скорее осенним, чем летним. И да — я в нём почти угорала. Но чего не сделаешь ради любимой сестры!

— Переоденься, — предложил мне Эдуард, вновь не дождавшись ответа. — И не переживай, твой салат и тарталетку я никому не отдам. А то Ева на неё уже покушалась.

— Ева любит икру, — пробормотала я, посмотрев на младшую сестру. Она смущённо на меня покосилась и вздохнула. — Да ладно тебе, отдай ей…

— Нет, — покачал головой товарищ миллионер. — Так нечестно. Тарталеток было двенадцать — по две каждому. Тебе и так всего одна досталась, потому что Диана съела три.

— Эд! — фыркнула сестра, тем не менее покраснев. — Просто любовь к икре у нас с Евой общая.

— Это же не значит, что остальных надо лишать возможности её есть? — резонно вопросил Эдуард. — Так что нет — тарталетка достанется Алисе. После того, как она переоденется.

Мне показалось или он даже не оставил мне выбора?

— Ну-у-у… — протянула я, на всякий случай посмотрев на Диану. Та кивнула, и я согласилась: — Хорошо, сейчас переоденусь. И раз ты такой хранитель моей еды, оставь мне ещё вон тот сыр. Это козий. Я люблю.

— Я тоже, — кивнул Эдуард, потянулся к тарелке, профессионально подцепил вилкой два куска сыра и переложил на мою тарелку. — Достаточно, или ещё?

— Достаточно, спасибо, — ответила я, фигея от того, что за мной подобным образом ухаживает такой мужчина. Хотя не обольщайся, Алиса, — есть подозрение, что Эдуард так ухаживает за любой женщиной. И с удовольствием пьёт нектар из раскрывшихся цветков…

Тьфу, Алиса! Что за пошлятина?

Улыбаясь собственным мыслям, я отправилась в свою комнату, закрыла дверь и сразу после этого стянула ненавистное платье. Ох, хорошо! Хоть вообще не одевайся.

В душ хотелось неимоверно — я сильно вспотела, пока занималась пирогом. Душа в моей комнате, естественно, не было, поэтому я просто протёрлась влажными салфетками, и уже потом заглянула в шкаф с одеждой.

Вот где проблема… Какое платье устроит Диану? Или не платье?

Точно! Кто сказал, что я должна быть в платье?

Я, едва не рассмеявшись, достала с полки свои любимые джинсы с дырками на коленках и простую белую футболку с характерной надписью «Никогда вас устроит?» и смешным котиком с моноклем, надела это всё и отправилась обратно в гостиную.

Глава 10. Эдуард

Затея, которая изначально казалась провальной, в итоге по крайней мере развеселила.

Диана зазывала в гости на протяжении всего последнего месяца, но Эдуард отказывался. Но на этой неделе сорвалась важная встреча, назначенная на субботу, и он всё-таки согласился — подумал, что с него не убудет, и раз уж Диане так хочется…

То, что она вознамерилась выйти за него замуж, Эдуард давно понял. Как не понять? Женщины, которые решают нечто подобное, становятся до отвращения одинаковыми: наводят красоту чуть ли не круглосуточно, подлизываются, лебезят, отвешивают бесконечные комплименты и строят из себя идеальных. И Диана ничем не отличалась от всех прочих. Ну, пожалуй, кроме одного — она