Демоны и дамиана - Вайолет Тейлор

— И все же… — он опускается на землю, поднимает что-то длинное и темное, прежде чем встать. — Ты действительно изуродовала меня. — Он показывает мне сломанный рог.

— Я этого не делала. — Мои слова срываются с языка. — Ты сделал это. Ты сломал его…

— Пока я под твоими чарами, Темная, — он надвигается на меня. — Ты пришла, чтобы покалечить меня, а я все еще жажду только твоей плоти. — Одной рукой он сжимает сломанный рог, а другой поглаживает свой быстро растущий член. — Назови мне хоть одну вескую причину, чтобы не засунуть этот рог тебе в глотку и не смотреть, как жизнь утекает из твоих глаз, пока ты тонешь в наполненных кровью легких. — Его слова звучат быстро, угрожающе, они так отличаются от версии Пожирателя Снов, с которой я разговаривала всего несколько мгновений назад. Я и сейчас чувствую это, чудовище внутри него. Температура падает по мере его приближения.

— Что, никаких извинений? Никаких милых признаний, чтобы вымолить прощение? — он не перестает гладить себя, даже когда опускается на колени прямо перед тем местом, где я все еще стою на коленях. — Возможно, твой язык может выразить то, чего не могут выразить слова.

Я ошеломлена, лишившись дара речи. Мой разум пытается сформулировать слова, но мозг перегревается. Он не ждет ответа. Его кулак зарывается в мои длинные темные волосы, дергая меня вперед, пока я не чувствую тепло, исходящее от его эрекции. Когда я колеблюсь, он притягивает меня еще ближе, заставляя прикоснуться губами к набухшей головке. Я открываю рот, не зная, чего ожидать. Глядя на это сейчас, я не знаю, как поместилась эта чудовищная штука в моем смертном рту, не говоря уже о том, как я смогла взять ее, когда он с силой опустил ее ниже. Я облизываю губы, увлажняя их, прежде чем приступить к выполнению поставленной задачи.

— Минутку, — останавливает меня Пожиратель Снов, и я поднимаю взгляд, пытаясь понять причину в его глазах. Он поднимает сломанный рог к своему черепу. Меня снова охватывает нездоровое влечение, когда этот длинный, похотливый язык показывается откуда-то из-под его удлиненной морды. Он обвивается вокруг рога, полностью обхватывая его и скользя по кости от кончика до кончика. Его новое оружие влажно блестит, когда он вынимает язык. — На четвереньки, Темная.

Мои глаза прикованы к рогу. Я вскрикиваю, когда он снова хватает меня за волосы, заставляя мой лавандовый взгляд встретиться с его чернильными глазницами.

— На четвереньки. Сейчас же, Темная, или я уберу это туда, где тебе не понравится.

Дамиана горит в моей крови, заставляя подчиняться, чтобы утолить похотливое любопытство, которое пробуждает во мне желтый цветок. Я принимаю позу, огонь танцует по моим нервным окончаниям, пока я готовлюсь к тому, что будет дальше. Он прижимает свой член к моим губам, прежде чем наклониться ко мне всем телом, его огромный рост дает ему возможность полностью наклониться вперед и дотянуться до меня сзади. Я пытаюсь повернуться, чтобы посмотреть, что он делает, но его свободная рука сжимает мой подбородок, поворачивая меня обратно к его изнывающему члену, который умоляет меня попробовать его на вкус.

Я обхватываю губами пульсирующую головку. Я с удивлением ощущаю на языке вкус сладкой влажной земли. Это напоминает мне лес после сильного ливня. Я нажимаю чуть сильнее, сосредотачиваясь на том, чтобы широко растянуть губы, и задыхаюсь, когда что-то твердое прижимается сзади к моему влажному входу. Я снова пытаюсь повернуться, но его хватка непреклонна. Предмет все глубже вдавливается в мое желанное влагалище, и по мере того, как он, кажется, становится толще, меня поражает поразительное осознание.

Это сломанный рог.

Он что, серьезно собирается трахнуть меня этой массивной сломанной костью? Это невозможно. Я вырываюсь из его хватки, но он только рычит, проталкивая свою длину глубже в мой рот и вжимая острую кость глубже в меня.

Пожиратель Снов удовлетворенно рычит сверху.

— Пришло время искупить вину, моя Темная.

Глава 4

Пожиратель Снов

Глядя на эту страстную трагедию, на эти пухлые растянутые губы, широко раскрытые лавандовые глаза, блестящие от слез, и густой слой предэякулята, когда я снова вынимаю свой рог из ее сладкого влагалища, я становлюсь тверже, чем могу себе представить. Прю хнычет от напряжения, вызванного обоими вторжениями, но моя набухшая челюсть заглушает звуки протеста. Я вгоняю сломанный рог еще глубже. Она снова дергается, рог расширяется, когда я двигаю его дальше от кончика и ближе к основанию. Хлюпающие звуки, издаваемые ее ртом, смешанные с липким хлюпаньем ее киски, доводят меня до состояния дикой, блядь, свирепости. Я покачиваю бедрами, используя всю свою волю, чтобы мягко вводить кончик ей в рот и вынимать его, пока она привыкает к этому движению.

Осторожный темп длится едва ли больше нескольких секунд, прежде чем я набираю скорость, удовлетворяя неистовую внутреннюю потребность. Я подбираю ритм погружения члена к толчкам бедер, наполняя ее с обоих концов. Ее горячий, влажный рот прижимается ко мне, и когда я ускоряю движения, я готов поспорить, что она понимает, насколько она на самом деле не в себе.

Она набита со всех сторон, она стонет, обтекая мой член, пока я безжалостно трахаю ее с обеих сторон. Чем больше она стонет, тем сильнее я вгоняю себя в неё. Она тянется вверх и хватается за бедренную кость на одном из моих бедер, чтобы не упасть. Ее бедра отклоняются назад, встречая мои толчки. Она близко, я чувствую это. Ее оргазм достигает пика, и она пытается отодвинуться назад, пытаясь оторвать меня от своего рта и закричать. Я не позволяю ей. Вместо этого я хватаю ее за волосы, проталкивая в нее дальше всю длину, так что она вынуждена заглатывать кончик, когда кричит в пустоту, достигая кульминации.

Ее тело напрягается, сжимая рог дрожащими мышцами и на мгновение втягивая его еще глубже в ее лоно. В ту секунду, когда ее крики прекращаются, я кончаю, заливая свою сперму так глубоко в ее горло, что у нее даже нет шанса подавиться потоком, стремящимся наполнить ее желудок. На мгновение перед моим взором возникает полная темнота, пока мое тело приходит в себя после взрывной разрядки. По спине пробегают мурашки удовольствия, а член пульсирует, слегка размягчаясь.

Каждое мгновение эйфории с Прю, кажется, превосходит предыдущее. Не помню, чтобы я когда-либо кончал так сильно, не как человек и уж