В ловушке - Вера Холлинс

Блейк уронил вилку на тарелку, почти оглушительный лязг заставил нас всех замолчать. Мои родители переглянулись, изо всех сил стараясь сохранить нейтральное выражение лиц.

— Ты все продумал, да? — Издевался Блейк. — Отправить меня в какой-нибудь далекий колледж, чтобы тебе не пришлось иметь со мной дело, верно?

Даниэла напряглась.

— Блейк, сейчас не время и не место говорить об этом.

Я прикусила внутреннюю часть щеки. Это было похоже на то, как будто я смотрела теннисный матч, когда я смотрела между Блейком и его родителями по другую сторону стола, только они не бросали теннисный мяч, а яд. Много яда.

— Это никогда не время и не место, мама. — Он выплюнул последнее слово с горячей злостью, сжав кулак на бедре.

— Мы говорили об этом, сынок, — сказал ему Натаниэль. — Ты создан для лучшей школы, чем этот жалкий местный колледж.

Итак, Блейк хотел поступить в местный колледж. Почему?

— Нет. Это не то, и ты это знаешь, — сказал Блейк. — Ты просто хочешь, чтобы я был подальше отсюда.

— И на то есть причина, Блейк. — Костяшки пальцев Натаниэля побелели, когда он крепче сжал вилку. — Тебе будет лучше там… со своими проблемами.

Мои мысли проносились в голове, пока я пыталась за ними угнаться, но затем Даниэла сказала:

— Блейк, почему бы тебе не провести Джессику по дому? Вы сможете лучше узнать друг друга, учитывая, что вы одного возраста.

Я подавилась слюной, и посмотрела на Блейка, который сердито посмотрел на свою мать, сжав обе руки в кулаки на бедрах.

— Конечно. Все, чтобы этот ужин был цивилизованным. Хорошая репутация и все такое. — Он вскочил на ноги, громко заскрежетав стулом по полу. — Следуй за мной, — грубо сказал он мне. Он даже не стал меня дожидаться, выскочив из комнаты несколькими быстрыми шагами.

— Пожалуйста, извините нашего сына, — сказала Даниэла, но в ее голосе не прозвучало извинения. — Он просто иногда вспыльчив, но это пройдет.

— Подростковые гормоны, — добавил Натаниэль с улыбкой, которая должна была быть очаровательной, но на меня она подействовала наоборот.

— Конечно, — согласилась мама, просто чтобы оставаться вежливой.

— Эм…, — сказала я, не зная, что делать. Я перевела взгляд с мамы на папу и обратно, вставая.

Мама не выглядела так, будто хотела, чтобы я была рядом с кем-то, кто был так полон негативной энергии, но Даниэла снова улыбнулась мне сжатыми губами и сказала:

— Все в порядке, Джессика. Продолжай.

Я повернула голову, чтобы скрыть хмурое выражение лица. Я была поражена, что ее так мало заботят чувства Блейка. Я была более чем благодарна за то, что у меня есть мать, которая никогда не будет относиться ко мне так снисходительно, без заботы или желания помочь мне. Мои ноги поспешно вынесли меня из комнаты, мое сердце подталкивало меня показать Блейку, что он не одинок в этом мире. Было наивно думать, что он примет мою компанию или утешение, потому что один взгляд на него, стоящего напряженной спиной ко мне в коридоре, сказал мне, что он хочет побыть один.

Я прикусила нижнюю губу и остановилась прямо за ним.

— Ты знаешь, ты не должен показывать мне дом. — Его дыхание было прерывистым, и мне хотелось выгнать из него это напряжение.

— Я не планировал. Пошли.

Он снова ушел, не дожидаясь меня, и повел меня на заднее крыльцо. Я последовала за ним в тихую ночь, пахнущую травой и изысканными цветами, воздух был достаточно холодным, чтобы оставлять маленькие холодные укусы по всей моей коже, поэтому я была рада, что на мне шерстяной свитер.

Он не остановился на крыльце, как я ожидала. Он прошел по каменной дорожке, освещенной рядом маленьких садовых фонарей, и мы добрались до сада, который заставил меня замереть на месте. Он был тускло освещен, но отсутствие света только добавляло ему магии.

Посередине был небольшой пруд, и его поверхность мерцала под звездным небом. Каменная дорожка, которая изгибалась вокруг него, заканчивалась на террасе с небольшой деревянной крышей и деревянной скамейкой, окруженной горшками с цветами. Цветущие лозы росли вдоль решетчатых панелей, ограждавших сад, что придавало пространству неповторимый штрих, и я погрузилась в это зрелище.

Блейк подошел и сел на скамейку, что вывело меня из оцепенения. Я двинулась к нему медленными шагами.

— Зачем мы сюда пришли?

Он не смотрел на меня, его взгляд был опущен. Я окинула взглядом его сгорбленную фигуру, затем широко расставленные ноги, и во мне пробежала волна тепла. Тени подчеркивали острые линии его щек и челюсти, придавая ему темное очарование, которому невозможно было противостоять.

— Потому что это единственное место в этом поместье, где я не чувствую себя замурованным. — Он посмотрел на дом взглядом, который сказал мне то, что мне нужно было знать еще до того, как он произнес эти слова. — Я ненавижу это место. Это тюрьма.

Я остановилась рядом с ним, но не слишком близко.

— Тюрьма?

Его глаза встретились с моими, показывая мне его боль.

— Да. Тюрьма, которая держит меня застрявшим в моем прошлом.

Его слова нашли отклик во мне, и я просто стояла и смотрела на него, пока он смотрел вдаль, позволяя мне видеть мириады эмоций, проносившихся на его лице.

Но затем, осознав, что оставил дверь в свой мир открытой, он надел другую маску.

Я прочистила горло и подошла к перилам.

— Мне жаль твоих родителей, — сказала я, чтобы нарушить тишину. — Они несправедливы.

— Не надо. Они никогда не были родителями.

Я посмотрела на него через плечо.

— Я не понимаю. Похоже, ты принял это.

Его взгляд был направлен в небо.

— Я принял, давным-давно. Я не хочу говорить о своих родителях.

Я кивнула и посмотрела на пруд. Опавшие листья украшали его лунную поверхность завораживающим узором. Это было волшебно и мирно, и если бы обстоятельства были другими, я бы посчитала этот момент романтичным. Я закрыла глаза и позволила себе представить это. Я позволила себе представить, что все по-другому: Блейк обнимал меня сзади, а я тонула в его тепле.

Я почти чувствовала его позади себя и открыла глаза, наполненные сокрушительной и почти невыносимой тоской. Собачьи шаги нарушили мои раздумья, и я повернулся, чтобы увидеть ротвейлера прямо рядом со мной.

Я подняла брови. Откуда взялся этот пес? Он высунул язык и помахал хвостом, прежде чем сел в позе, которая говорила мне, что он ждет, чтобы я его погладила. Я села на корточки.

— Привет, — проворковала я, поглаживая мех между его ушами. — Ты такой хороший мальчик… или девочка. — Я улыбнулась через плечо Блейку.

— Это впервые, — сказал он,