Ловушка для сердцееда - Натали Карамель

«Маркиза д’Эгриньи», — произнёс он наконец, его голос потерял ледяную остроту, став просто формальным. «Вы всегда отличались… проницательностью и заботой о благе своих близких. Тайная помолвка… необычный шаг, но если это было волей графини де Вальтер в её горе…» — Он махнул рукой, словно отмахиваясь от досадной помехи. «Граф де Лоррен, ваше рвение похвально, но, увы, запоздало. Поздравляю графа Виллара и графиню де Вальтер. Пусть их союз будет счастливым». — Он произнёс это без тени искренности, просто констатируя факт, чтобы закрыть тему. «Музыка! Продолжаем бал!»

Это было отступление. Вынужденное, неохотное, но отступление. Король дал своё молчаливое «добро», сохранив достоинство. Зал взорвался гулким перешёптыванием, смешанным с поздравлениями, адресованными уже Лео и Елене. Граф де Лоррен, понурившись, быстро ретировался.

Лео стоял, оглушённый. Семь небес счастья обрушились на него, смешавшись с неверием. Он обернулся к Елене. Она смотрела на него, её глаза были огромными, в них читался шок, облегчение и… вопрос.

Не обращая внимания на толпу, на тётушку, которая с едва заметной торжествующей улыбкой отходила в сторону, давая им момент, Лео схватил руки Елены. Его пальцы дрожали.

«Елена…» — прошептал он, его голос сорвался. «Прости… за этот спектакль… но… я… Могу ли я?.. Могу ли я называть тебя… своей невестой? По-настоящему? Не по принуждению тёти, а…» — Он не мог найти слов, его глаза умоляли, надеялись, боялись отказа.

Елена смотрела на него. На его растерянное счастье, на его страх, на ту безрассудную ярость, с которой он бросился её защищать. Она видела тётушку Элизу, эту волшебницу, превратившую катастрофу в триумф. И она видела правду в его глазах. Ту самую правду, которую искала. Любовь. Не на одну ночь. Навсегда.

Слёзы блеснули на её ресницах, но это были слёзы освобождения. Она сжала его руки в ответ, крепко-крепко.

«Да, Леонард», — прошептала она, и в её голосе впервые за долгие недели прозвучала чистая, ничём не омрачённая радость. «Да. Называй. Я твоя невеста. По-настоящему.»

Она улыбнулась ему — той самой, редкой и ослепительной улыбкой, ради которой он был готов на всё. И в этот момент, среди шёпота Версаля, под тяжёлыми взглядами двора и короля, они стояли в своём собственном мире. Мире, где была только любовь, только счастье, только они двое и обещание будущего. Тучи над их головами рассеялись, пусть и ненадолго, уступив место сиянию долгожданного солнца. Лео поднёс её руку к губам, целуя нежно, как драгоценную реликвию. Его сердце пело. Битва была выиграна. Самая главная битва.

Глава 60. Цветы, Кольца и Спешка к Счастью

Карета графа Виллара мягко покачивалась на дороге, увозя их от ослепительного, но душного Версаля. Внутри царила тишина, но не неловкая, а наполненная теплом и невероятным облегчением. Елена сидела напротив Лео, ее рука все еще покоилась в его руке. Сине-черное платье казалось теперь не символом траура, а одеянием триумфатора, вернувшего себе право на счастье. В ее глазах светилось то самое «солнце», о котором он думал — чистая, ничем не омраченная радость и глубокая нежность.

Лео не сводил с нее глаз. Казалось, он боялся, что она исчезнет, если он моргнет. Его палец нежно гладил ее костяшки.

«Елена…» — начал он, его голос был тихим и чуть хрипловатым от переполнявших чувств. «Я… я не знаю, как благодарить судьбу. И тетушку. И… тебя. За то, что сказала «да». По-настоящему.» — Он поднес ее руку к губам, оставляя долгий, трепетный поцелуй. «Я обещаю тебе. Клянусь всем, что у меня есть. Я сделаю тебя самой счастливой женщиной на свете. Твоя улыбка… она будет светить каждый день. Я защищу тебя от всех бурь. Я…» — Он замолчал, словно слов не хватало, чтобы выразить мощь чувств, захлестнувших его.

Елена смотрела на него, ее губы тронула улыбка — мягкая, счастливая, чуть смущенная. Она не отнимала руку.

«Я верю тебе, Леонард», — прошептала она. «После сегодняшнего… как можно не верить?»

Карета свернула на знакомую дорогу, ведущую к ее поместью. Огни дома уже виднелись вдали. Лео взглянул в окно, потом снова на Елену, и вдруг его лицо исказилось комической гримасой осознания. Он шлепнул себя ладонью по лбу так громко, что Елена вздрогнула.

«Ай! О, черт возьми! Я же полный идиот! Глупец несусветный!» — воскликнул он с искренним ужасом.

«Что? Что случилось?» — Елена испуганно приподняла брови.

«Как что?!» — Лео схватился за голову, изображая крайнюю степень душевных мук. «Я объявил тебя своей невестой перед всем Версалем, королем и его любимой старой лисой! Я чуть не устроил международный скандал! Я клялся сделать тебя счастливой! А самого главного-то я и не сделал!»

«Чего же?» — Елена уже не могла сдержать улыбки, догадываясь.

«Я не попросил у тебя руки официально, как подобает джентльмену!» — выпалил Лео, разводя руками. «Без коленопреклонения! Без букета в сто роз! Без… без кольца, в конце концов! Просто вцепился в тебя посреди бала как варвар! Прости меня, Елена, я — бестолковый, безалаберный, влюбленный дурак!»

Его искреннее самоуничижение, смешанное с комическим отчаянием, было настолько заразительным, что Елена не выдержала. Ее сдержанный смех превратился в звонкий, чистый смех, который заполнил карету, как солнечный свет. Она смеялась так, как не смеялась, кажется, со времен своего первого мужа. Добрый, теплый смех над его нелепостью и над абсурдностью всей ситуации.

«Леонард… Леонард, перестань!» — она сквозь смех пыталась его успокоить, вытирая слезинки с ресниц. «Ты… ты спас меня от кошмара самым драматичным и… запоминающимся образом! Это важнее тысячи формальных просьб на коленях! Хотя…» — она лукаво прищурилась, «коленопреклонение я все же не отменяю.»

Карета остановилась у парадного входа. Лео выпрыгнул первым, помог Елене выйти. Он все еще держал ее руку, не желая отпускать.

«Елена», — его голос стал серьезным, но в глазах горели счастье и решимость. «Позволь мне исправить свою вопиющую оплошность. Я приеду сегодня вечером. На ужин. Со всей возможной формальностью. И… со всем необходимым. Разрешишь?»

Она посмотрела ему в глаза. В ее взгляде не было и тени сомнения или игры, только та самая любовь и вера, что он увидел на балу.

«Приезжай», — просто сказала она. «Я буду ждать.»

Он поднес ее руку к губам еще раз, задержав поцелуй чуть дольше, чем того требовал этикет. Потом отпустил, отступил на шаг, но его взгляд не отпускал ее, пока она не скрылась за дверью,