Выгодная позиция - Ребекка Дж. Каффери

вариантом.

Тогда мне вообще не пришлось бы иметь с ним дела; было бы гораздо меньше

соблазнов. Больше никаких ошибок, как в Италии.

Попытка вернуться в постель далась мне нелегко.

Когда я увидел, как он возится у моей двери сегодня вечером, весь одетый и

пыхтящий, как собака, я подумал, что те несколько дней расстояния, которые мы

провели в Сингапуре из-за смены обстановки, подействовали, и он пришел сказать

мне, что скучает по мне, хочет быть со мной и что любит...

Очевидно, я забежал вперед. На долю секунды он показался мне решительным и

смелым, полным света и тепла, которые я не привык в нем видеть, но затем все это

исчезло в мгновение ока. Это произошло так быстро, что я засомневался, было ли

оно вообще. Должно быть, мне это привиделось, потому что я так сильно этого

хотел.

Конечно, он сегодня гуляет с Йоханнесом. И я знаю, что это не для того, чтобы

поговорить о том, что беспокоило Йоханнеса в последний раз, когда Харпер сбежал

к нему. Харпер была одет для выхода в свет. Может, он сейчас целуется с другим

парнем. Может, он сейчас трахается с кем-то другим.

Мне действительно нужно попытаться заснуть. Завтра рано утром свободная

тренировка, а я уже чувствую себя истощенным. Я все еще восстанавливаюсь после

аварии, и мне нужна любая помощь - как физическая, так и психологическая. Я

думаю о беспокойстве Элизы и о том, как я усугубляю ее бремя. Я не могу больше

позволить Харперу испортить мне настроение.

Закрытие глаз не помогает. Даже зажмуривание не избавляет от воспоминаний о

сцене в коридоре. Она постоянно крутится у меня в голове, и я не могу ее

остановить.

Я пытаюсь устроиться поудобнее. Кровать кажется слишком большой, а другая

сторона слишком холодной, чтобы я мог растянуться на ней. Я ворочаюсь и

ворочаюсь, пока наконец не наступает полная усталость и мир вокруг меня не

исчезает.

Пока мой телефон не зазвонит на максимальной громкости, и я не начну доставать

его из-под подушки. Внутри меня бурлит надежда, что я увижу на экране имя

Харпера. Он передумал и ему нужен я...

Я не могу ошибаться.

Все мое тело застыло. Элиза никогда не ошибается с переводом времени, так что

если она звонит мне посреди ночи, то...

«Элиза?» Мой голос срывается. Я уже знаю, что она собирается сказать. Страх

парализует меня, ужас стекает по позвоночнику.

«Мне так жаль, Ки», - задыхается она, и я чувствую, как все мое тело сворачивается

внутрь, а свободная рука сжимает в кулак смятое постельное белье.

Ей не нужно больше ничего говорить.

Мамы больше нет.

Это видно по тому, как сестра рыдает по телефону, а меня поглощает потеря и

потребность быть с ней.

Пустота в моем сердце растет сильнее, чем я думал после сегодняшнего вечера.

И все же я не плачу. Зарождающееся горе заглушает все мои эмоции, пока я ничего

не чувствую.

«Я возвращаюсь домой, Элиза. Я прилечу следующим самолетом». Я нечасто

выставляю напоказ свое богатство или использую свою власть в Хендерсоме, но

сейчас я сделаю все, чтобы сесть на частный самолет на взлетной полосе, если это

позволит мне быстрее вернуться домой к сестре.

«Но это же выходные!» Она пытается протестовать.

«Меня не волнуют эти выходные». Я в шоке от того, насколько сильно я серьезно. Я

никогда в жизни не пропускал гонки. Я пропустил рождение обоих Кэсси и Джесси, помолвку моей сестры и крестины Джесси, но но ничто не удержит меня от этого. Я

возвращаюсь домой. Как можно скорее. Я все выясню. «Я уже в пути, Элиза, обещаю».

Она тихо всхлипывает в трубку, и у меня перехватывает дыхание. «Я люблю тебя, Ки. Скоро увидимся?» - прохрипела она между всхлипами.

«Скоро. Люблю тебя».

Линия обрывается, и я чувствую, что меня может стошнить.

Я встаю с кровати и начинаю бросать вещи в сумку. Пока я это делаю, звоню Келси, организатору команды, и, когда я рассказываю ей о случившемся, она творит

волшебство и вызывает самолет, который доставит меня на частную взлетно-посадочную полосу в Норфолке. Она также организовала машину, чтобы встретить

меня, и я уже на полпути к аэропорту, прежде чем успеваю остановиться и

подумать.

В этот момент я думаю о том, чтобы сообщить Харперу. Что бы ни происходило

или не происходило между нами, он заслуживает того, чтобы услышать от меня, что я не буду участвовать в гонках в эти выходные.

Я собираюсь написать ему, как вдруг на мой телефон приходит уведомление о том, что он опубликовал историю в своем Инстаграме. Это трясущееся видео, снятое с

вытянутой руки Харпера. Вокруг него быстро вспыхивают неоновые огни, и видно, как он и еще один мужчина танцуют в такт музыке. Это полностью выбивает меня

из колеи.

Если бы мое сердце и душа еще не были вырваны и разорваны в клочья, это было

бы сделано сейчас. Это последний гвоздь в гроб саги обо мне и Харпере Джеймсе.

Он никогда не был эмоционально готов к отношениям. Я должен был понять это

еще во время нашего первого разговора в Австрии. Черт, я должен был понять это

сразу же, как только он приехал и устроил хаос для меня и для Хендерсома.

Я должен был полностью уйти после первого поцелуя. Я должен был запереть

воспоминания о нем в дальнем уголке своего сознания и оставить их там. Мне

следовало применить хотя бы толику своей знаменитой самодисциплины и

сохранять вежливую и профессиональную дистанцию между нами. Я должен был

позволить ему закрутить себя в саморазрушительные узлы и ждать возвращения

Элайджи. Двигаться дальше как товарищи по команде и только по команде.

Но я ничего не мог с собой поделать. Харпер - загадка, перед которой я не смог

устоять, и теперь я обжегся об него.

Что ж, он может идти в жопу.

Я нажимаю две кнопки на боковой стороне телефона, делаю скриншот и отправляю

его Харперу. Я жду, пока он будет доставлен, а затем блокирую его - в контактах, в

WhatsApp и во всех социальных сетях, в которых я по глупости за ним следил.

И вот так он исчезает. Хотелось бы сразу же начать чувствовать себя лучше, но на

это нет никаких шансов из-за всего остального, что происходит.

Чертов мудак.

Конечно, он не должен знать, что мама только что умерла, но если бы