Тоскуя по ней - Тиффани Робертс

клуба. Разноцветные бутылки с алкоголем всех форм и размеров стояли на стеклянных полках за баром, подсвеченные разноцветными лампочками. Кристально чистые бокалы были сложены на стойке внизу.

Киан и Уиллоу протиснулись на свободное место в баре, а он встал прямо за ее спиной. Желание вспыхнуло в Уиллоу, когда он прижался к ней, и она не смогла удержаться от того, чтобы пошевелить задницей у его паха.

Киан зарычал и опустил руки на ее бедра, удерживая ее на месте.

— Предполагалось приберечь это для танцпола, моя порочная смертная.

Она накрыла его руку своей и посмотрела на него снизу вверх.

— Просто было слишком трудно сопротивляться.

— Для тебя это всегда тяжело. Но ты должна вести себя прилично.

— Инкуб, приказывающий мне вести себя прилично?

Он склонился над ее плечом, касаясь губами ее уха.

— Или не делай этого. Ночь в любом случае закончится тем, что я буду внутри тебя.

Жар разлился между ее бедер. Не имело значения, сколько раз они занимались сексом, Уиллоу жаждала от него большего. Она жаждала ощутить его руки на своей коже, ощутить его вкус на губах, почувствовать, как его член входит в нее, услышать его первобытное рычание и стоны и раствориться в дикости его освобождения.

А потом делать это снова, и снова, и снова.

Да. Я определенно сексуальная маньячка.

Ухмыляясь, Уиллоу положила руки на край стойки.

Киан поднял руку, привлекая внимание одного из барменов.

Лицо бармена осветилось интересом, когда он подошел к ним, но он даже не взглянул на Уиллоу. Его глаза были сосредоточены исключительно на Киане. Он оперся локтем о стойку.

— Ну, привет.

Киан протянул мужчине двадцатку.

— Принеси ей все, что она захочет.

— О, — мужчина моргнул, и улыбка дрогнула, когда его взгляд упал на Уиллоу. — Что я могу для тебя сделать?

В его поведении не было для нее ничего нового. Иногда казалось невозможным привлечь внимание барменов в таких местах, как это, особенно в окружении тел, которые больше соответствовали стандартам красоты.

Но она не могла винить мужчину за то, что он пялился на Киана. Она и сама пялилась, используя каждую возможность.

— Можно мне дайкири, пожалуйста? — спросила Уиллоу.

— Конечно, — бармен выпрямился и принялся готовить ей напиток. Его обнаженные руки сгибались, когда он добавлял ингредиенты и встряхивал коктейль в металлическом шейкере. Закончив смешивать, он налил напиток в большой бокал, сверху на край положил ломтик лайма и подвинул к ней.

— Спасибо, — Уиллоу улыбнулась и, взяв бокал, сделала глоток. Цитрусовый вкус лайма, смешанный с сахаром и ромом, был сладким, терпким и восхитительным.

Бармен посмотрел на Киана и ухмыльнулся.

— Как насчет тебя? Что-нибудь… особенное?

— Нет, — ответил Киан.

Брови мужчины опустились, когда он перевел взгляд с Киана на Уиллоу.

— Хорошо. Что ж, если тебе понадобится что-нибудь еще, просто дай мне знать.

Уиллоу наблюдала, как бармен перешел к следующему посетителю, прежде чем повернулась к Киану.

— Ты ничего не будешь?

Киан ухмыльнулся и погладил ее по руке.

— Я пил все это время, Уиллоу.

— Ты действительно можешь напиться?

— Не тем, что делают люди.

— Так у вас есть свои волшебные напитки? — она сделала еще глоток дайкири.

Он накрутил прядь ее волос на палец.

— Да. Вина фэйри изысканнее, слаще, сложнее и с большим количеством нюансов, чем все, о чем могут мечтать смертные.

— Могут ли люди пить это?

— Это не вопрос могут ли, Фиалочка, а стоит ли. И я бы не советовал. Они могут быть… непредсказуемыми.

— Как же так?

— Они могут опьянить тебя. Они также могут свести тебя с ума от желания или убаюкать многолетним сном. Они могут заставить тебя поделиться своими самыми темными секретами или подчиниться любому приказу, который тебе отдадут. Они могут заставить тебя забыть… обо всем.

Глаза Уиллоу округлились.

— Вау. Хорошо. Не употреблять алкоголь в стране фей. Поняла.

Киан усмехнулся.

— Я думаю, для начала, будет лучше, если ты никогда не окажешься в стране фей. Ты можешь доверять напиткам настолько, насколько ты можешь доверять фэйри, предлагающим их, а им доверять не следует совсем.

Она наклонилась ближе к нему, запрокинув голову.

— Могу ли я доверять тебе, Киан?

Его взгляд смягчился, и уголки рта приподнялись в тонкой, нежной улыбке. Он обхватил ее подбородок и нежно погладил большим пальцем по щеке.

— Да.

Сердце Уиллоу подпрыгнуло, и, повернув лицо, она поцеловала подушечку его большого пальца и поднесла бокал к его губам.

— Вот. Попробуй. Он не украдет твою душу.

Он остановил бокал, обхватив ее руку своей.

— Это невозможно. Она уже твоя.

Она не сопротивлялась, когда он поднес дайкири к ее рту, заставляя выпить. Как только бокал был опущен, Киан наклонил лицо, прижимаясь губами к ее губам. Его язык прошелся по складке ее рта, прежде чем он пососал ее нижнюю губу. Так напиток был еще слаще.

Из его груди вырвалось одобрительное рычание.

— Может быть, это и не украдет мою душу, но я чувствую другой эффект, — он отпустил ее руку, и, опустив ладонь на ее задницу, крепко притянул ее к себе.

Уиллоу ахнула, почувствовав сквозь платье явное свидетельство его возбуждения.

Киан скользнул губами по ее подбородку и провел ими по шее, прямо под ухом.

— Потанцуем, маленькая смертная?

Его дыхание было теплым на ее коже, которая покалывала везде, где бы он ни прикасался. Соски напряглись, и жар внутри усилился. Она знала, что он почувствовал ее желание. Она знала, что он понимает, что оно было только для него.

Отстранившись, она одним большим глотком допила остатки дайкири и поставила бокал на стойку бара немного сильнее, чем намеревалась. Это не помешало ей схватить Киана за жилет и потащить на танцпол.

Он запнулся позади нее и издал глубокий, дьявольский смешок.

— Я приму это как согласие.

Двадцать семь 

Танцпол был хаотичным и туманным, на нем преобладали вращающиеся тела и размытые лица. Мигающие лампы над головой отбрасывали неоновые блики на танцующих и создавали глубокие тени между ними. Все постоянно двигалось, постоянно менялось, но была одна константа — Киан. Он был там все время, вместе с Уиллоу, всегда прикасаясь к ней. И он был всем, на чем она сосредоточилась. Какой бы большой ни была толпа вокруг них, на самом деле она видела только его.

Музыка давным-давно стала чем-то, что она больше чувствовала, чем слышала, пульсируя на ее коже, в ее венах, в ее костях, в ее душе. Она двигалась в ее ритме без стеснения, зная, что Киан двигался вместе с