Ань-Гаррэн: Белая ворона в мире магии - Мишель Фашах

я только этого и ждала. Пошла по ручью, нашла деревцо, прижалась к нему и поговорила с ним о своем и на своем языке. Малфурион все равно не знал русский, а его попытка перевести все это в прошлый раз была довольно забавной. Деревцо приняло все мои жалобы довольно беспристрастно. Я еще раз обняла его со всей нежностью, как старого друга, и ушла спать, предвкушая завтрашнюю встречу с хозяином этих мест, Лешим.

На утро сонные и убитые вчерашним орки, как мешки, тряслись в седлах. Иногда лошади останавливались пожевать мох или слизать с него влагу. Молчать было приятно, как мне так и им. Я буквально чувствовала как перед нами расступается лес. Через кроны пробивались редкие лучи солнца, в свете которых можно было увидеть переливающиеся крылья мошкары.

Как-то совершенно неожиданно мы выехали на берег озера. Того самого, если полагаться на мою память. Решив, что оркам лицезреть русалок совершенно ни к чему, я отвела их обратно метров на пятьсот, и мы устроили привал.

Орки даже не желали обедать, просто повалились спать. А я пошла осматривать озеро снова.

Озеро как озеро. Изумрудное от тины и мха, с редкими, но довольно большими прогалинами чистой воды. Кроны деревьев не заслоняли его от солнца, и яркие блики отражались от водной глади, заставляя меня щуриться. И еще я заметила, что вода не спокойна. Будто под поверхностью резвятся гигантские сомы.

— Любуешься? — хриплый голос прозвучал совсем неожиданно.

Я обернулась и увидела Лешего. Совсем не таким, каким его рисовала моя память. Моложавый мужчина с чуть красноватым лицом, длинными темными волосами, зелеными, как полынь, глазами и большими руками. Посох, который он держал, напоминал волшебную палочку, если сравнивать размеры.

— Любуюсь. Жаль, не могу русалок увидеть. Наверное, они очень красивые…

— Когда сами этого захотят, — усмехнулся Леший.

— А я вам всяких вкусностей привезла, — решила я начать с приятной части.

— Да уж, я уже почуял, весь лес переполошила своими странными запахами, — улыбнулся он в ответ.

— Извините…

— А я смотрю, корона на голове у тебя слабо держится, не привыкла еще?

— Да я особо к этому и не стремилась, но свои удобства, несомненно, есть. Я вот теперь своим делом занимаюсь.

— Знаю я все твои дела. Впрочем, по тебе читается довольно легко многое.

— Например?

— Например, ты приехала не просто так — у тебя ко мне какое-то дело? — его хитрый прищур пробудил в душе смутное воспоминание, но я никак не могла вытянуть его за нитку, но сейчас нужно было думать о другом.

— Вы знаете о божественном решении, что положило конец войне между Фарготией и Облентией?

— Разумеется, мой старый друг, магистр Дархентени, был глашатаем этой воли.

— А что там конкретно было сказано? Должен же быть какой-то документ?

— Естественно, он хранится в Магической библиотеке при Университете магии в Облентии.

Я невольно помрачнела, осознавая, что мне предстоит обратный путь и непростая задача — добыть этот злополучный документ.

— Что за печаль в очах? — удивился маг.

— Да мне бы точную формулировку узнать. Еще неизвестно, пустят ли меня в эту библиотеку, а с моей-то неспособностью к магии я и вовсе могу не увидеть этот документ, — разнервничалась я.

— Зачем тебе непременно видеть? Я могу тебе помочь. У меня память абсолютная.

— Как именно был сформулирован запрет на торговлю Фарготии? — я неожиданно вцепилась в руку мага.

— Кхм… Ни один представитель разумной расы принадлежащий Фарготии не может торговать на территории Земель принадлежащих Облентии, а также на других землях, если этот товар пересекал земли Облентии.

Я задумалась, что-то в моей голове подсказывало, что есть простой выход. Но я его не видела. И именно эта мысль мне и помогла.

— Скажите мне еще вот что… А русалки как-то физически проявляют себя в мире? Могут ли они передвигать предметы или что-то в этом роде?

Мои волосы неожиданно поднялись над головой, а я ощутила какую-то необыкновенную прохладу. Маг засмеялся.

— Они постоянно вокруг тебя. И, кажется, удивлены твоим вопросом. Да и сила у них немалая. Разве ты не видишь, как озеро колышется? Это они танцуют.

Я смутилась, чувствуя себя немного глупо.

— А можно ли их считать разумной расой?

— Разумными — несомненно, но не расой. Они же нечисть. Нечисть расой не считается, по крайней мере, я так думаю. Не помню, чтобы было какое-то официальное заключение на этот счет, — он задумчиво почесал бороду.

— Малфурион, а вы могли бы инициировать процесс получения такого решения? Мне бы это очень помогло.

— Тут вот какое дело… В столицу темных эльфов я, к сожалению, попасть не смогу. Могу поговорить с магистром Дархентени, но все остальное тебе придется устраивать самой. На правах королевы Фарготии ты можешь подать заявку. А я попрошу ускорить рассмотрение.

— Это было бы просто чудесно! И еще у меня просьба… Я хочу поговорить с русалками, но я не могу их слышать. Не могли бы вы стать моими ушами на некоторое время?

— Пойдем за обещанным гостинцем, я захвачу кое-что погорячее. А то эти бабские разговоры меня совсем не радуют. Так будет веселее.

— Конечно! Огромное вам спасибо! — я даже послала воздушный поцелуй в сторону озера.

Переговоры с русалками осложнялись тем, что водяной вдруг заупрямился и не хотел отпускать своих подопечных. Но русалки, напротив, были весьма заинтересованы. Десятки лет без мужского внимания, без новых песен… Скука их существования ощущалась почти физически.

Уговорить русалок заняться торговлей оказалось так же просто, как и сложно было договориться с водяным. Впрочем, когда третья бутылка пошла в ход, он стал гораздо сговорчивее.

Под утро, пребывая в весьма приподнятом настроении, леший связался с темноэльфийским магистром. Меня должны были ожидать через четыре дня в столице. Жаль только, что у меня всего два костюма и оба были неподобающие для королевы.

Под занавес пьянки русалки упросили спеть "как умею" что-нибудь новенькое. "To the Moon and Back" я очень любила, помнила наизусть, и выбор пал на нее. Леший лишь обреченно вздохнул: "Теперь полгода слушать одну и ту же шарманку…"

Последующие дни пути текли тише. Орки, казалось, пришли в себя и уже не так остро реагировали на окружающий мир. Я тихонько мурлыкала себе под нос что-то из прошлой жизни, растворяясь в безмятежности. Лес словно нарочно подбирал нам уютные стоянки.

К вечеру за кронами показалась темная гора, нависающая своей мощью над болотом. Белая лента дороги вилась серпантином вдоль ее склона. Я прикинула, что разумнее всего будет заночевать в последний раз на территории болотного царства, но братья словно сговорились