Частичка моего сердца - Николь Жаклин

что с ее подругой что-то не так. Я не воспринял это всерьёз. Мы знали, что Шон — придурок, но это не обязательно означало, что он был жестоким. Я не мог предсказать, насколько безумным все это обернется.

— Я пошёл с тобой. —Я поднял руки—. Я пошла ей помочь, как ты и просил. Я не хотел этого, и я не хотел, чтобы вы это делали, но мы все равно пошли.

«А я действительно хотела поехать», — сказала она подавленно. И из-за этого наш ребенок умер.

«Нет», — сказал я, покачав головой. Нет, я не это имел в виду. Вы сказали…

— Но это то, что вы думаете. Так думают все. —Он посмотрел на меня и отвернулся. Я подверг нас опасности.

«Сарай», — сказал я, делая шаг к ней. Она не хотела, чтобы я к ней прикасался, я знал, что не хочу этого, но мне пришлось приложить все усилия, чтобы не обнять ее. Я в это не верю.

«Я хотел побежать на помощь», — слабо сказал он. Потому что Хейли наконец решила уйти от него.

— Ты не сделал ничего плохого, — ответил я. Ты понятия не имел, что сделает Шон. Никто из нас не имел ни малейшего представления.

«Я больше не хочу об этом говорить», — сказал он, отступая на шаг. Мне нужно идти на работу.

Я наблюдала, как она отошла, надела пальто и взяла сумку с ноутбуком, прежде чем направиться к нашей двери. Прибыв на место, он остановился.

«Я поговорю со своим консультантом», — сказал он, поворачиваясь ко мне спиной. Позвоните в компанию по переезду. Мне здесь больше ничего не остается.

* * *

Следующие два дня с Адиной и Айзеком стали для меня настоящим марафоном, в котором я старалась держать рот закрытым и сдерживаться каждый раз, когда они говорили что-то, что ее расстраивало. Сарай, казалось, спокойно с ними справлялась, но она все равно не могла выносить того, как они пытались ее сломить. Она не сомневалась, что дяди любили ее и заботились о ней, но они были настолько властны, что это затмевало все их действия.

После разговора со своим консультантом Сарай смогла получить отпуск, как мы и договаривались. Потребовалась лишь справка от врача и некоторые документы, и ей официально больше не требовалось посещать занятия. Я думала, что ей будет трудно, что она расстроится из-за смены планов, но мне следовало бы понять, что все будет так же, как и всегда: ей будет все равно.

Мы не сказали Адине и Айзеку, что я решила взять небольшой отпуск в школе, и я строила планы переезда, когда их не было с нами. Позже это могло бы аукнуться нам, но мы не хотели добавлять еще больше напряжения в и без того напряженный визит. Плюс ко всему, я хотел доставить Сару в Орегон, прежде чем она передумает. Инстинктивно я понимал, что оставаться в Миссури — не вариант. Сарай здесь не улучшится.

* * *

Через три дня после отъезда ее дяди и тети мы упаковали все наши личные вещи в фургон и покинули квартиру. Я купил тент для своего грузовика, и он был тесноват, но я справился. Позже, если бы мы решили остаться, мы бы наняли грузчиков, чтобы они перевезли машину Сары и остальные наши вещи. Я не собирался сейчас иметь дело с этим дерьмом.

— Что сказал ваш начальник, когда вы уволились? — спросил я, глядя на Сарай, когда вышел на шоссе. За последние несколько дней мы почти не разговаривали, но я надеялся, что близость фургона заставит ее узнать меня.

«Он сказал, что ему жаль, что я ухожу, и попросил меня позвонить в агентство по временному трудоустройству и найти замену», — ответила Сарай, глядя в окно.

— Так что я был действительно убит горем, — пошутил я.

«Мы не были едины», — сказала она.

— Она была стервой, да? — Я издевался. Сарай мало рассказывала о своих коллегах, но знала, что они ей нравятся.

-Нет. — Он посмотрел на меня с недоверием. Она была на двадцать лет старше меня. У нас было мало общего.

— Держу пари, что это она купила тебе свитера-кружки, не так ли? — сказал я, продолжая поддразнивать его. Старушки странные.

«Она не странная», — сказала Сарай, снова глядя в окно. Это мило.

В течение минуты никто не произносил ни слова.

— И я думаю, что она сделала свитера-кружки... она их не покупала, — наконец сказала Сарай.

Я рассмеялся.

-Этого просто не может быть.

Сарай пожала плечами.

Первый день вождения был долгим и утомительным. Сарай говорила мало, но я не позволил этому обеспокоиться. У нас оставалось еще несколько дней, чтобы восстановить связь.

Я спланировал нашу поездку, поэтому мы точно знали, сколько нам предстоит пройти каждый день. Я даже забронировал номер, чтобы нам не приходилось каждую ночь искать место для ночлега. Но когда мы подъехали к нашему первому мотелю, я поморщился, увидев его снаружи. Это был не совсем «Хилтон». Там, где тротуар разделился пополам, имелась крытая площадка. Около десяти лет назад зданию требовалась новая покраска, а на парковке работал только один фонарь.

«Пойдем со мной», — сказал я Сарай, паркуя грузовик. Это место очень непривлекательное.

Я схватил наши спальные мешки с заднего сиденья и открыл дверь Сары, помогая ей выбраться. Я держал ее за руку, пока мы шли через парковку. Он не отстранился, что я посчитал победой, но я не ожидал, что что-то изменится.

«У меня забронирован столик в ресторане Evans», — сказал я ночному портье. Она выглядела скучающей и раздраженной моим появлением, но кивнула и тут же нашла мое имя в компьютере за столом.

«Похоже, кто-то перебронировал», — сказал он, поморщившись.

Я выпрямился. Они ни за что не откажут нам, ведь мы провели целый день за рулем. Я понятия не имел, где находится ближайшая гостиница, и не собирался искать новое место для ночлега в это время ночи.

«У меня есть комната», — сказал он с облегчением. Он посмотрел на нас обоих, затем посмотрел мне в глаза. «У нас только одна кровать, потому что мы ждем, когда нам пришлют вторую», — быстро сказал он. Но он недавно отремонтирован. Они войдут первыми.

«Хорошо», — сказал я, кладя кредитную карту на стойку. Полагаю, что смена комнат изменит цену?

«Конечно, конечно», —