Песнь бездны - Эмма Хамм

Его когти уже подрагивали. Может, драка помогла бы ему. Может, если он вцепится в брата и выплеснет все свои эмоции, он сможет сдержаться и не поплыть к ней.

– Ты не заставишь меня уступить, Дайос.

Оскалив зубы, Дайос яростно прорычал:

– Уже забыл последний раз, когда мы дрались? Я вот помню. Я был только после боя, у меня не было руки, и все равно я вышвырнул тебя на воздух, как малька.

Тогда это казалось правильным. Он верил, что Мира была предвестницей конца. Глубинники предупредили его, что от ахромо бывает только разрушение. Фортис повторял ему это снова и снова, пока он дышал парами в сердце океана. Ахромо угрожали жизни каждого из них.

Может, Фортис говорил не конкретно о Мире, но что еще Дайос мог подумать? Она объявилась в самый неподходящий момент, и из-за нее все изменилось. Для него тогда этого было достаточно.

И если его брат хотел еще одной драки, то он был более чем готов порвать чешую Арджеса и скинуть его в бездну, если понадобится.

– Дайос, – сказал Арджес едва слышно. – Я знаю, что ты чувствуешь. Понимаю твою боль. Но ты не можешь вернуться.

Его грудь уже вздымалась от гнева. Он чувствовал, как раскрываются шире жабры, втягивая нужный для драки воздух. Плевать ему было, знал ли Арджес, что он чувствует.

– Мира в безопасности! – почти закричал он. – Твоя пара рядом с тобой. Она остается в своем куполе, а если и уплывает, то вы всегда вместе. Тебе ни разу не приходилось подвергать ее опасности одну.

– Что, по-твоему, произошло, когда она вернулась в свой город? Уже забыл, что нам пришлось напасть на Бету, чтобы отбить ее? Что я полз по тому проклятому пространству без воды, протискиваясь в двери, только чтобы вернуть ее, – раскатисто рявкнул Арджес. – Я почти потерял ее! Я знаю, что творится в твоем сердце! Но если ты нам не позволишь, тебе никто не сможет помочь.

Не нужна ему была их помощь. Он вообще не хотел от Арджеса помощи. Он просто хотел, чтобы Аня была дома.

Оба его сердца ныли в груди. Потерев их рукой, Дайос тряхнул головой и ринулся на Арджеса. Ему нужна была боль, и он знал, где ее достать.

Они столкнулись, как две неудержимые силы, и у Дайоса посыпались искры из глаз. Арджес вцепился в него, как Дайос того и ожидал. Сколько бы они ни дрались, их бои всегда следовали одному сценарию. Взмахнув хвостом, он швырнул Арджеса через плечо и рванулся к городу.

Но Арджес был меньше, а значит, немного гибче. Синий плавник опустился ему на плечо, хвост Арджеса обвился вокруг его хвоста и прижал бедренные плавники к телу. Извернувшись, Арджес обернулся вокруг него и сдавил его хвост своим.

Разъяренно зашипев, Дайос завел назад металлическую руку и схватил один из бедренных плавников Арджеса.

– Помнишь, как я почти оторвал его? – кровожадно прорычал он. – На этот раз ты не пришьешь его назад.

И он бы дернул за этот самый плавник, если бы Арджес не наклонился и не нажал на кнопку на руке. Та перестала отвечать, превратившись в безвольный, бесполезный лишний груз, внезапно потянувший его в другую сторону.

Брат отпустил его, яростно сверкнув зубами.

– Неужели ты думал, что Мира сделает для тебя что-то, что я не смогу отключить?

Эти двое в могилу хотели его свести. Содрогнувшись всем телом от гневного рыка, Дайос сорвал с себя руку, швырнул ее в песок и яростным выдохом прочистил жабры.

Он смерил брата взглядом. Арджес опять занял позицию между ним и городом, отобравшим у него его пару.

Его пару.

Проклятье, он впервые подумал о ней так. Но это была правда. Она стала частью его, без которой он не знал жизни. Аня забрала его боль, его ярость, превратила их во что-то полезное. Когда он был с ней, он становился другим, а теперь он мог… потерять ее.

Его огни мигнули. Раз, два, потом снова вспыхнули, потому что он заставил себя снова вступить в драку. Ему надо было вернуться к ней.

Но на этот раз Арджес на ходу поймал его за руку и прижал Дайоса к себе. Обернув его хвостом столько раз, сколько смог, брат сдавил его так сильно, что воздух застрял в легких. Рука Дайоса оказалась прижата к его боку, и, хотя он наверняка мог вырваться, он почувствовал, как что-то внутри него сломалось.

Он просто хотел знать, что она жива.

Тяжело дыша, Арджес прошипел ему в ухо:

– Мы делаем все, что можем, чтобы с ней ничего не случилось. И ты сам это увидишь, если вернешься со мной.

– Мы так далеко, – прохрипел Дайос. – Что я смогу сделать, если ей будет угрожать опасность? Сидеть там и смотреть, как она умирает?

Пробежавшая по его телу дрожь передалась Арджесу, и он почувствовал, как брат понял его страх.

– У нас будет время среагировать.

– Не будет, и ты прекрасно это знаешь. Ее отец – угорь на темных глубинах, выжидающий момента, чтобы укусить. Она до последнего не будет знать, что происходит, а потом мы ее потеряем.

На последнем слове его голос оборвался, и он замолчал.

Потому что разговоры никогда ни к чему не приводили. Как бы Дайос ни старался, он никогда не мог подобрать правильные слова. А единственная, кто понимал его, теперь оказалась взаперти – там, где он не мог ее достать.

Может, Арджес и знал, что такое страх, но он не понимал глубину чувств брата. По крайней мере, тогда в Бете у них был шанс. Арджес забрался в город и забрал свою женщину.

Альфа же состояла из воздуха и открытых пространств. Если бы даже ундина смог пробраться внутрь, он нашел бы там только смерть.

Арджес медленно отпустил его, распутав хвост и оставив только руки на плечах Дайоса. Их хватка тоже ослабла, став больше похожей на объятия.

– Она храбрая женщина, – тихо сказал Арджес, и море подхватило его слова. – Она делает тебе честь, брат, бесстрашно отправляясь в этот город. Наши люди будут говорить о ней еще много лет. Честь, брат. Это важно.

– Жизнь, вот что важно. – Что-то внутри него разбилось на кусочки, когда он добавил: – Ее жизнь.

Арджес обнял его чуть крепче, и какое-то время они просто висели в воде вместе. Смотрели на город, которому вскоре предстояло стать руинами. Дайос снова прокрутил в голове план. Макетес и Анин друг были готовы перевезти выживших в