В пламени дракона - Элла Соловьева

Ближе к вечеру, к Элейн подошёл седовласый старец, Прелат. Он посмотрел на Роберта и сказал:

- Я помню тебя, ты уже бывала здесь со своими драконами. После того, как ты улетела, я искал в библиотеке старинные летописи и манускрипты, с упоминанием о драконах, и кое-что я нашёл.

Элейн устало взглянула на него, и тот продолжил:

- В одном писании, я прочёл, что тот кто при смерти, но ещё не отпустил последнюю крупицу жизни, в ком ещё теплится слабое дыхание, может быть спасён одной каплей драконьей крови.

Элейн с надеждой посмотрела на него:

- Это правда?

Старец пожал плечами и ответил:

-Я не знаю, никто никогда не мог проверить этого. Но так написано. Всё может быть.

Элейн соскочила со стула:

- Дайте мне сосуд и кинжал. Старец ушёл и скоро вернулся с кинжалом и маленькой глиняной чашечкой. Она взяла их и побежала к Беллатриксу. Она подошла и прислонилась лбом к огромной морде, и положила на неё свою руку. Она хотела как-то донести до дракона, что ей нужно, что она хочет ранить его, что ей нужна его кровь, и для чего она ей нужна. Она знала, что драконы чувствуют и понимают её, но она так до конца и не могла понять, механизм этого взаимодействия. Она не была уверенна, что они видят, в её сознании. И она пыталась представлять в уме, то, что хотела донести дракону. Она знала, что не сможет поранить его кожу, она как броня. Она хотела ранить кинжалом его язык, где кожа должна быть тоньше. Ей надо совсем немного, но она хотела, чтобы дракон понял, для чего она хочет ранить его.

И она представляла в уме Роберта, лежащего на столе. Потом она представила, как она ранит кинжалом язык Беллатрикса и из него вытекает кровь. Потом она вливает эту кровь в рот Роберта и тот оживает.

Наконец она стала стараться просунуть свою руку в пасть дракона и он приоткрыл её. Она пыталась проткнуть его язык, но вопреки ожиданиям, он был упруг а кожа на нём толстой. Она не могла проткнуть её как бы старалась. Она откинула нож и заплакав, снова прижалась к драконьей морде. Беллатрикс закрыл пасть. А потом вновь открыл, и она увидела, что он сам прикусил свой язык, и из ранки вытекает густая, тёмно-бардовая кровь. Она подставила чашечку и набрала совсем немного, и вновь прижавшись к драконьей морде, затем бегом побежала в Цитадель. Она подбежала к мужу. Он ещё дышал, прерывисто, и слабо, но дышал. И она слегка приоткрыла его рот, и вылила в него кровь своего дракона.

Он провёл без сознания ещё три дня, но всё же в итоге, он открыл глаза, и слабо улыбнулся ей, она всё ещё сидела рядом с ним, и улыбнулась ему в ответ. Теперь он выживет, она была в этом уверенна. Она не знала, спасла ли его кровь дракона, или это его тело справилось само….. но какое это имеет значение, главное он жив. Спустя ещё три дня, они уже собирались лететь домой. Роберт уже прочно стоял на ногах и был весел и бодр.

За эти три дня она разговаривала с прелатами, и они рассказали ей, что прелата Тортона, заточил в своей подвале Мортон. Что он уже давно там, и они не надеются снова его увидеть. Она благодарила их за всё, что они сделали для неё. Она обещала попытаться вызволить Тортона из заточения. И она пообещала, что отмстит Мортону за всё, что он сделал. Она невзлюбила его, когда он убил Тарина Ковентри. Она возненавидела его лютой ненавистью, когда он отравил её Ригеля. И когда он запер её в этой маленькой тёмной клетке, к чувствам, что он уже вызывал в ней ранее, присоединилось отвращение и презрение. Она убьёт его. Она сожжет его дотла, и не оставит даже пепла, от его омерзительного тела и гнилой души.

Но пока, они должны лететь домой. По дороге они остановились около Бассоса. Нужно было вернуться в таверну, где оставались Макс и Фил, в ожидании. Когда Роберт не вернулся, после похода в крепость Мидлтауна, они не знали, что произошло. И решили, что скоро город наполнится слухами об этом, и стали ждать. Скоро они уже были в курсе, того, что случилось. Дракон разрушил стену замка и забрал свою повелительницу из цепких лап Мортона, и унёс её на своих крыльях. Так рассказывали в каждом трактире города. И они решили ждать здесь.

Элейн не хотела лететь прямо в город на драконах. Они не смогут приземлиться там, не разрушив домов и лавок, они слишком громоздки, для узких улочек города. А она не хотела приносить ещё больше разрушений, чем уже принесли её чада, сжигая всё без разбора, в яростном гневе. И вскоре они уже были в трактире и говорили с Максом и Филом. Они всё рассказали, и нужно было возвращаться в Уайтстоун. И они вернулись к драконам, на окраине города. Элейн уговорила Ригеля принять Роберта и Макса. А Миракс, хоть и противился допустить на себя Ворала и Фила, но всё же уступил, обиженно ревя. И спустя сутки стремительного полёта, они уже были в замке.

Роберт предложил Воралу погостить у них, и тот согласился, отправив письмо отцу, и рассказав в нём коротко, что произошло.

Они решили не думать не о чём, какое-то время, а просто отдохнуть и прийти в себя.

Беллатрикс, по возвращении в Уайтстоун, теперь ночевал на башнях замка. Он следил в оба глаза за всем происходящим, он очень боялся потерять свою хозяйку вновь, а потому стал ещё более враждебен к окружающим. И хоть он никогда не причинил никому вреда в замке, его всё больше опасались и старались обходить стороной.

Роберт уже полностью излечился от ран, и теперь только многочисленные шрамы на его могучем торсе, напоминали о его недавней битве. Ворал тоже прекрасно себя чувствовал, и вскоре отправился к отцу. Да и Элейн постепенно смогла пережить случившееся с ней. Казалось, что Роберт любил её ещё сильней чем прежде, хоть раньше, она считала это невозможным. Он не мог оторваться от неё, он буквально жил и дышал только ею. И это наполняло её душу счастьем и негой. Она чуть не потеряла его, и сейчас сама растворялась в