Никто, кроме тебя - Яна Дин

Даниэль открывает передо мной автомобиль, и усаживает вперёд, с грохотом захлопывая дверь. После садится на водительское место, и дает по газам. Так резко, что тело впивается от нажима в сиденье.

Поездка проходит в гробовой тишине. Ее разбавлял лишь гул за окном. Руки Даниэля сжимались и разжимались на руле, а на шее играли желваки. Я не стала даже пытаться что-то сказать. Да и в состоянии ли была? Нет. Точно нет. Слова Дарио Костано играли в голове весь путь. Могла ли я принять его предложение? Шпионить? Посадить Даниэля в тюрьму?

Нет. Я не собираюсь ввязываться в эту грязь, когда могу подождать три месяца, и расправить крылья. Закрываю глаза, пытаясь прийти в себя. Открываю, когда дверь с моей стороны распахивают.

– Выходи, – кратко и бесчувственно приказывает Даниэль.

Встаю, и делаю, что сказано. Спорить не было сил. Даниэль уходит в дом, а я устало иду по следам, пока не оказываемся в комнате.

– Что он сказал? – кидается тут же вопросом Даниэль.

Он снимает пиджак, бросая его на кровать, потирая кисти рук.

Застываю у порога, при озвучивании вопроса. Мне хотелось избежать этого. Но…нет.

– Ничего особенного, – сглатывая накопившеюся слону, шепчу в ответ.

Теперь я была трезва как стеклышко, ощущая только тяжесть в ногах. Говорить о планах Дарио я не собиралась.

– Что значит «ничего особенного»? – вздымает Даниэль бровь.

Хмурюсь, раздраженная его бесчувственным тоном.

– Ничего особенного – значит ничего особенного, – повышаю голос, – Чего ты от меня хочешь? Кто этот Дарио вообще? Почему какой-то прокурор хочет посадить тебя за решётку? – и вот, от злости выдала сама себя

– Черт, – устало потирает лицо Даниэль, – Ублюдок, – рычит он.

Тело сопротивляется делать и шагу, смотря в глаза Даниэля, не выдававшие ни капли эмоций, кроме злости.

– Дарио пытается мстить мне за то, что я втянул в клан Тристана. Он его брат, – Дэн делает шаг, – Просто забудь, разберусь сам.

Устало выдыхая, киваю.

– Он прокурор. Он может сделать то, чего хочет?

– Только если поймает с поличным, – Даниэль проходит мимо, оставляя за собой едва заметный аромат одеколона, заставивший подняться вихрю желания внутри. Черт. Очень подходящее время разыграться моим гормонам, – А теперь ложись спать. Меня не будет ночью.

Отворачиваюсь к окну. Стоя спиной, чувствую, как он забирает пиджак, и собирается выходить.

– Ты к ней собираешься? – гордость сжимает горло, и я понимаю, что выгляжу глупо, но гулко бьющиеся сердце говорит о другом. Все движения замирают. Не оборачиваюсь, но знаю, что Даниэль смотрит мне в спину.

– К кому – «к ней» – Андреа? – в голосе мужчины звучит самодовольная усмешка. Мерзавец, – Обоснуй свои слова.

Набрав волю в кулак, отвечаю:

– К Эмили, – имя режет слух, – Я видела её сегодня. В бутике, где купила платье, – держать в себе было невозможно.

Шаги возобновляются, и с каждым разом тело бьётся дрожью, ведь Даниэль шёл ко мне. Говорят, не стоять спиной к хищнику. Но сейчас птичка самовольно бросалась в его когти. Твёрдое мужское тело соприкасается с моей спиной, и его жар опаляет меня, как и…возбуждение.

– С того самого дня, когда я увидел тебя, – теплое дыхание касается мочки уха, посылая неизбежные мурашки по всему телу, – не могу думать ни о ком, кроме тебя. Твоего тела.

Тихий шепот сопровождается медленным поверхностным прикосновением к моим пальцам, и выше, поднимая широкие рукава, и касаясь кожи. Боже, я была готова упасть прямо сейчас.

– Твоих губ, – другая рука Даниэля касается моих губ, заставляя задержать дыхание, и ощутить сухость во рту, – Твоих протяжных стонов, – он скользит ниже, к основанию жилки, где гулко пробивался пульс, и висело ожерелье его покойной матери. Оно было невероятным, и Даниэль не знал, сколько чувств во мне вызвал, подарив его.

Он скользит ещё ниже, к декольте, касаясь ложбинки между грудей. Томный вздох застревает в лёгких, когда Даниэль ползет пальцами ниже.

– Каждую ночь я мечтал оказаться в тебе, – губы Дэна касаются моей шеи, и ноги уже подкашиваются, – И ты серьёзно думаешь, что я хочу ее?

– Ты был у неё вчера, – выдаю глухо, пытаясь заглушить злость внутри, сквозь затуманенный вожделением разум.

– Ничего не было, – вновь повторяет Даниэля, скользя горячими пальцами по разрезу декольте.

– Но это не значит, что ты не хотел, – взгляд ловит наше отражение в окне.

При тускло свете подсвечников, можно было видеть себя не хуже, чем в зеркале.

Наши взгляды встретились в стекле.

– Я хотел, – улыбается мерзавец.

Мои пальцы сжимаются от ярости, и я вырываюсь, но одним движением ладони, Даниэль тянет мое тело к себе, сближая ещё ближе. Его нос упёрся в мою шею, вдыхая аромат. Словно вампир, ощутивший запах крови.

– Хотел понять, что это всего лишь недотрах, – чувствую своей кожей, как его губы растягиваются в ухмылке, – Но нет…, – Даниэль поднимает голову, и тянет мой подбородок, поворачивая к себе через плечо.

Темные глаза мерзавца становятся последней каплей. Они горели.

– Это была ты, дьяволица, – знакомое прозвище заставляет пульсировать между ног, – Я хочу только тебя, – его губы наклоняются к моим, но я откланяюсь, не сводя взгляда, и смотря с вызовом.

– Только на моих условиях, – шепчу не дыша.

Даниэль оскаливается, и кивает, говоря продолжить.

– Никто, кроме меня, – лёгкие сжимаются. Крепче стискиваю его руки, пытаясь не упасть, – Не хочу, чтобы ты был с другими. Даже если это просто секс.

– Никто, кроме тебя, – прикрывая глаза, словно повинуясь обещает Даниэль.

– Наша клятва все ещё в силе.

– Сильнее некуда.

– И…, – набираю больше кислорода, – Никаких чувств.

Наши взгляды цепляются друг за друга, а между губ остаётся несколько грешных футов. Не задумываясь, Даниэль продолжает за мной.

– Никаких.

И, ох, черт, его губы наконец завоёвывают мои. Удовлетворенный стон вырывается прямо в его уста. Цепляюсь за сильные под тёмной рубашкой плечи, и крепче сжимаю. Даниэль приподнимает меня на руки, сжимая ягодицы, тем самым сокращая платья до самого бедра.

– Попроси меня об этом, – отрываясь, шепчет прерывисто дыша, – Ты должна помнить, что я сказал тебе, или…, – Дэн кажется хочет продолжить свой монолог, но я прерываю, кидаясь на его губы.

– Заткнись уже, – бросаю сквозь слияние наших губ, – И, да, трахни меня, черт возьми.

Повторять дважды не пришлось. Поцелуй углубляется. Даниэль целует еще жаднее и желаннее. Дыхания в комнате становится шумным и протяжным. Я оказываюсь на подоконнике. По телу разливается приятное ноющее чувство, как только руки Даниэля оказываются за моей спиной, одним резким движением растягивая молнию. На мне не было лифчика, поэтому, как только платье опускается по плечам, Даниэль отрывается от моих губ,